Ознакомительная версия.
– Нельзя возвращаться, – замотала головой Катя. – На границе начнут документы проверять – и все.
– Это верно, – сумрачно кивнул дядя Гриша. – Куда ни кинь, везде подстава. Эх, чую, ждет меня опять дорога дальняя, казенный дом…
– Да ничего тебя не ждет! – запальчиво возразила Катя, стараясь подогреть собственную смелость.
– Дядь Гриш, ну посмотри: вот же мы, уже приехали! Осталось только по нужному адресу добраться. А там… там мой папа. Мы объясним ему все, и ты сразу уедешь. А с матерью, с милицией мы сами разберемся, без тебя. Пожалуйста, дядь Гриш, поедем скорее, пока еще какой-нибудь милиционер к нам не прицепился.
– Эх, Катюха, доведешь ты меня до цугундера, – покачал головой Григорий. – А, хрен с ним, как говорится – отступать некуда, за нами Москва! Пошли, что ли, такси возьмем, чтоб не светиться на улицах особо.
Катя равнодушно смотрела из окна такси на проплывающий за окнами незнакомый город, на улицы, деревья, дома. На раскинувшуюся далеко до горизонта спокойную реку, на новые высотные здания, шелестевшие усталой от жары листвой парки, чадящие трубы заводов и бьющие прямо в небо струи фонтанов.
Сколько их промелькнуло за последние дни перед ее глазами – новых чужих городов, дорог, людей!
До недавнего времени ее мир ограничивался лишь Москвой, с детства знакомыми улицами, давно надоевшим двором и – лишь изредка, во время нечастых поездок к морю – закрытым пляжем какого-нибудь отеля. И вдруг оказалось, что мир на самом деле огромен, что в нем есть совсем другие люди, проживающие свою, такую непонятную для нее, но в чем-то близкую и знакомую жизнь. Катя успела столько всего увидеть и узнать за эти несколько дней, что ей казалось, будто из дома она уехала много лет назад, будто все ее прежнее житье – холодность матери, обиды брата, тоска, одиночество, чувство, что ты совершенно никчемная, никому не нужная обуза для всех, – было не с ней, а с какой-то другой девчонкой, намного младше и наивнее…
Такси привезло их по записанному в блокноте адресу.
Поднимаясь в лифте, Катя даже почти не чувствовала волнения. За эти дни она так устала ждать, надеяться, искать – и всякий раз обнаруживать, что таинственный отец успел уже снова куда-то исчезнуть, что теперь лишь напряженно ждала встречи, не испытывая страха перед неизвестностью.
На лестничной площадке Григорий нажал кнопку звонка, и Катя в последний момент все же шмыгнула за его спину.
Дверь распахнулась, на пороге стояла женщина лет тридцати пяти, миниатюрная, в больших дымчатых очках и почему-то совершенно мокрая. В русых волосах застряли капли воды, майка прилипла к телу, на белых шортах темнели мокрые пятна.
– Ой, наконец-то вы, – набросилась она на Григория. – Я уже не знала, что делать! Там настоящий фонтан, еще немного – и соседей затопит.
– Какой фонтан? – ошарашенно заморгал Григорий.
– Ну, я же вам говорила по телефону! – затараторила женщина. – Смеситель сорвало, я не могу перекрыть воду, потому что там вентиль… В общем, посмотрите сами! Пойдемте скорее.
– Я, собственно говоря, это… – неуверенно начал дядя Гриша. – Мы тут по делу…
Катя заметила, как обалдело и восхищенно он смотрит на облепленное мокрой одеждой стройное, красивое тело незнакомой женщины.
– Так вы не из ЖЭКа? – Она, кажется, только сейчас заметила Катю. – Ох, извините, а я подумала… тут, видите ли, авария…
В этот момент где-то в квартире что-то грохнуло, засвистела вырывающаяся наружу вода. Женщина ойкнула и бросилась на звук.
– Да давайте я посмотрю, чего уж… – пробормотал Григорий и ринулся за ней.
Катя потопталась на площадке, затем вошла в квартиру и прикрыла за собой дверь.
Из открытой настежь ванной комнаты доносились отрывистые голоса Григория и хозяйки квартиры. Катя заглянула осторожно, увидела их, мокрых, встрепанных, мечущихся в бьющих во все стороны струях воды.
– Ключ у вас есть? – выкрикнул Григорий.
– Ой, сейчас, – отозвалась женщина. – Где-то был, я найду…
– Подержите там! Ага, так-то, нас голыми руками не возьмешь.
– Осторожнее голову! Там полка еле держится!
Катя удивилась, как быстро они нашли общий язык. Кажется, уже понимали друг друга с полуслова, вместе там что-то закручивали, смеялись. Про нее все забыли.
Она прошлась по квартире, осторожно заглядывая в комнаты. Их было всего две, и Катя очень быстро поняла, что женщина живет одна – никакого намека на присутствие в квартире мужчины не было. Везде книжки, косметические баночки, небрежно брошенные чулки. В прихожей под вешалкой – только туфли и босоножки. Значит, она снова опоздала? Отец успел уехать уже и отсюда?
Девочка устало опустилась на диван. Она так далеко ехала, так долго сюда добиралась – и опять никого не нашла.
Зато дядя Гриша, кажется, нашел – вон как выставляется перед незнакомой теткой, мастер на все руки, тьфу!
А про Катю и думать забыл…
Григорий и хозяйка квартиры провозились в ванной почти два часа, чем-то гремели, грохотали, переговаривались, иногда сквозь плеск воды доносились взрывы их смеха. Наконец им удалось, кажется, победить строптивый кран, и они появились на пороге комнаты, оба мокрые с ног до головы и вымазанные ржавчиной.
– Спасибо вам, спасибо огромнейшее, вы просто меня спасли, – горячо говорила Григорию женщина. – Вы представляете, я ведь в ЖЭК еще утром позвонила, и до сих пор не изволили появиться. Если бы не вы, я бы просто не знаю что делала.
– Да ну, что вы, Надя, в самом деле, – с деланым смущением отмахивался Григорий, но Катя заметила, что глаза его, похожие на кофейные зерна, так и сияли: рад был понравиться симпатичной тетке.
– Как неудобно получилось… – качала головой Надя. – Боже мой, вы весь мокрый! Я даже не знаю… Может быть… Может быть, я вам дам сейчас что-нибудь переодеться, а вашу одежду – в машинку? Это быстро, у меня с сушкой.
– Да не беспокойтесь вы, – широко улыбался Григорий.
– Но как же… вы же не можете на улицу в таком виде. Пойдемте, кажется, у меня осталось кое-что, что может вам подойти.
В соседней комнате Надя хлопала дверцей шкафа, потом Григорий уходил переодеваться в ванную и наконец объявился снова – в чужих брюках и рубашке.
«Это, наверно, папины вещи», – ревниво подумала Катя.
То, что дядя Гриша облачился в одежду, некогда принадлежавшую ее отцу, показалось ей почему-то отвратительным, противоестественным.
– Ну вот и отлично, – улыбнулась ему Надя. – Я сейчас чаю сделаю, пока ваша одежда постирается.
– Вообще-то мы по делу пришли! – подала, наконец, голос Катя.
Надя обернулась, оглядела девочку. Кажется, она впервые вспомнила о ее существовании.
– Ой, боже мой, да что у меня с головой сегодня, – засмеялась она. – Это все этот проклятый кран. Я же вас даже не спросила, по какому вы вопросу.
– Нам нужен Горчаков Иван Алексеевич, мы к нему приехали. Издалека! – отрывисто бросила Катя.
Надежда почему-то помрачнела, уголки губ дрогнули:
– Так вы к Ване? Понятно. Только дело в том, что он здесь больше не живет. Уже с полгода. Мы… Как это говорится? Разошлись. Не сошлись характерами. А что у вас к нему? Что-то важное?
Катя замерла. А Григорий от ее слов, наоборот, как будто воспрял духом, приосанился и заговорил:
– Тут, видите ли, Надя, какое дело…
Катя и ахнуть не успела, как он уже выложил этой незнакомой Наде всю ее историю. И про мать, и про брата, и про давно потерянного отца, про все их приключения в эти несколько дней. Не упомянул только об объявлении, которое они увидели сегодня в газете. Девочке стало обидно, что такой чуткий и понимающий дядя Гриша вдруг вывалил все ее злоключения какой-то едва знакомой тетке. Она фыркнула и принялась смотреть в сторону.
Надя сняла очки, заморгала. Лицо ее сделалось какое-то беззащитное, нежное. Она была симпатичная, эта Надя, Катя не могла этого не признать, но от этого прониклась к ней неприязнью еще больше.
– Гриша, какой вы молодец… – вдруг почему-то проговорила Надя. – Посторонний человек и так близко к сердцу приняли чужую беду. Даже не верится, что в наше время еще бывают такие люди…
– Да что там, – польщенно протянул Григорий.
Кате смертельно надоело смотреть, как они выделываются друг перед другом. Она спросила резко:
– У вас есть папин адрес? Дайте нам, пожалуйста, и мы пойдем.
– Ох, Катюша… – Надя присела перед ней на корточки, погладила по коленке.
Катя неприязненно дернулась в сторону.
– Конечно, адрес я дам, тут недалеко, он комнату снимает. Но дело в том, что… Знаешь, я думаю, лучше я сначала ему позвоню, объясню ситуацию. Это ведь непросто – вдруг встретиться со взрослой дочерью.
– Не надо ничего ему объяснять! – запальчиво возразила Катя. – Давайте адрес – и все!
– Ну, хорошо. – Надя продиктовала ей адрес, и Катя быстро записала его все в том же блокноте. – Но я все-таки сначала позвоню, узнаю хотя бы, дома ли он. Дело в том, что у него образ жизни такой… свободный. Он вполне мог и уехать куда-нибудь на несколько дней. Так что же, вы будете под дверью сидеть?
Ознакомительная версия.
