Марителла приготовила бульон для старухи, наполнила мою миску сухим кормом, собрала сумку и вышла из дома.
Я улеглась рядом с Сузумеллой.
— «Сарачена» провела со мной всю ночь, она сказала, что скоро я буду с ней и в этом доме нас будет двое, только я и она. Я спросила, в чем же моя вина? И почему мне суждено остаться в этом доме? Она ответила, что, возможно, стены пропитаны моим присутствием и что меня ждет мучительная смерть. Но как это! Я умру в муках адовых? Неужели недостаточно было этих ста лет страданий? Никогда не было любви, о которой я мечтала, ни одного счастливого дня, я прошла через две войны, я пережила целые семьи, поколения, стиснув зубы, я вырастила своих детей. Мне хотелось, чтобы хотя бы они прожили достойную жизнь, но они, напротив, все умирали на моих глазах, я всегда одета в траур, а потом, после них, их дети и дети их детей, а я все так же в черном, и я не могла даже показать своего горя, своего траура, потому что я была Донна Сузумелла! Паккьяна! Я не хочу гореть в аду, что же мне делать?
Мне хотелось ответить этой столетней женщине, но я не могла. «Фуникули-Фуникула» в очередной раз отвлекла мое внимание. Дверь открылась, и вошел Дон Дженнаро, изрыгая проклятия.
— Марителла, Марителла, ты где? — он поднялся по лестнице, открыл все двери, затем спустился вниз с криками и проклятьями. — Когда она нужна, никогда ее нет. — Он взял мобильный и набрал номер. — Марителла, куда, черт побери, ты подевалась? У Джильды? Хочешь я приеду за тобой? Ну ладно, завтра увидимся… и забери детей. Пока.
Дон Дженнаро снова поднялся наверх и закрыл за собой дверь с табличкой «Синьора Марителла и ее супруг Дон Дженнаро». Я подошла вплотную к двери; навострив уши, я услышала, как хозяин опять говорил по телефону:
— Алло, Джильда? Передай трубку моей жене… как это ее нет? И ты не знаешь, куда она пошла? А дети? Ах, они с Нинеттой. Понятно, всего хорошего.
Дон Дженнаро в ярости вышел из дома, источая ругательства. Я посмотрела на Сузумеллу, она спала. Я спустилась в гостиную и свернулась клубком на диване. Утром меня разбудили крики детишек, которые с невероятным шумом ввалились в дом вместе с мамой. Как только Наташа увидела меня, она сжала мое тельце в объятиях, будто мягкую игрушку.
— Паккьянелла моя, как мне тебя не хватало… пойдем наверх, я приготовлю тебе ванну.
Эта маленькая Ландру[20] собачек прямо-таки зациклилась на ванне, хорошо еще, что вмешалась синьора:
— Ее вчера уже помыли. Сходите за портфелями, сейчас за вами приедет школьный автобус, давайте быстрее.
Ребята побежали наверх и практически сразу же вернулись… сигнал клаксона — и вот уже они все несутся к автобусу. Марителла немедленно набрала номер:
— Любимый, где ты? На работе? Но что на тебя нашло сегодня ночью, ты казался каким-то другим… ну да! Ты был настоящим Гладиатором, Медведем, греческим Богом… это было просто прекрасно! — Отвратительный звонок другого мобильного прервал ее. — Я позвоню попозже.
Синьора отложила телефон и ответила на другой звонок.
— Алло! Джильда… как? И что же мне теперь делать? Ладно, не беспокойся, я придумаю что-нибудь.
Заметно нервничая, синьора закончила разговор и набрала новый номер.
— Любимый! Мой муж узнал, что я не ночевала сегодня дома… да, я придумала отговорку, скажу, что спала в мотеле, потому что за мной следила полиция и я не хотела подставлять Джильду… да, я тебе еще перезвоню. Пока. Люблю тебя.
Едва попрощавшись, она тут же начала следующий разговор.
— Алло, господин адвокат, какие новости о Катене? Ах, хорошо, слава богу… дайте мне сразу знать.
Зычный голос Дона Дженнаро, раздавшийся у нее за спиной, отвлек ее от многочисленных телефонных звонков:
— С кем ты говорила?
Синьора Марителла ответила:
— Ой, Дженнаро, я не слышала, как ты вошел. Я разговаривала с адвокатом, есть хорошие новости. У него состоялся разговор с семьей «Тролло», они пришли к соглашению, из уважения к тебе и твоему статусу они скажут, что это была необходимая оборона.
Дон Дженнаро вырвал из рук жены мобильный, нажал кнопку повторного набора номера и, подождав несколько секунд:
— Добрый день, адвокат, это вы… да, моя супруга все объяснила… ладно, всего хорошего!
Он отключил телефон, а в это время за его спиной появился молодой парень. Хозяйка присмотрелась и вскрикнула:
— Эй, Пеппе «Маппина»![21] А ты что здесь делаешь, разве ты не должен быть в тюрьме?
— «Маппина» робко поздоровался с синьорой.
— Пеппе вышел вчера, — сказал Дон Дженнаро. — А поскольку он уже работал на нас, пока пусть побудет нашим гостем, мы устроим его в комнате Катены. Но вернемся к нашему разговору. Где ты была сегодня ночью?
— Ну, Дженна! — перебила его Марителла. — Мы можем поговорить у нас в комнате?
Синьора поднялась наверх в сопровождении супруга. Я осталась наедине с «Маппина», который подошел ко мне, погладил и сказал:
— А ты кто? Ты уже познакомилась с Наташей, кошмаром всех щенков? Пойдем со мной, я должен разобрать чемоданы.
Пока мы проходили через коридор, раздался голос, точнее сказать, шепот:
— Он — подонок! — Я была уверена, что до меня донеслись мысли Сузумеллы. — Это самый гнусный и подлый тип, вот увидишь! Теперь я понимаю, почему «Сарачена» сказала, что я умру в муках адовых. «Маппина» покончит со всей семьей. Ты, наверняка, думаешь, почему я не расскажу все? Это бесполезно, никто мне не поверит… а потом, я ведь должна умереть, почему же я должна отравлять себе последние дни жизни; знаешь что? Единственное, чего мне жаль, так это оставлять тебя среди этих фарисеев, но ты не должна переживать, «Сарачена» сказала, что у тебя будет долгая жизнь… тяжелая, но долгая. Поэтому не бойся Наташи; Наташа не убьет тебя!
Звонок в очередной раз прервал Сузумеллу.
«Маппина» пошел открывать и с нескрываемой радостью приветствовал детей:
— Боже мой, как же вы выросли!
Наташа подозрительно посмотрела на него.
— Ты что, уже убил Паккьяну… и сейчас, как и в тот раз, свалишь вину на меня?
«Маппина» рассмеялся и сказал:
— Ах! Так вот как ее зовут, Паккьяна, — и, показывая на меня, — не беспокойся, вон она. Идите мыть руки, потом за уроки и будем ужинать!
Ребята пошли наверх, а «Маппина» отправился на кухню. Я последовала за ним, пытаясь разобраться, кто же это такой. Ему было около тридцати, хитрое лицо, мягкий в обращении, но за этой его мягкостью скрывалось лицемерное отношение к людям. Я никак не могла раскусить его игру. Он тем временем чистил овощи, жарил анчоусы, резал корнеплоды и вмиг по всему дому распространился аппетитный запах. «Маппина» накрыл на стол и позван все семейство:
— Готоооово!
Все расселись и с шумом принялись поглощать ужин. Только Дон Дженнаро был погружен в молчание, совершенно не свойственное ему. Закончив есть, дети стали спорить, какую программу смотреть по телевизору.
— Я буду смотреть футбольный матч! — громогласно заявил отец. — У каждого в комнате есть свой телевизор. Марш наверх!
Ребята послушались и с жутким грохотом поднялись к себе. Мать хотела последовать за ними.
— Нет! — остановил ее голос Дженнаро. — Марите, останься здесь, мы должны поговорить, садись.
Марителла подчинилась приказу.
— Дорогая моя женушка, ты что, принимаешь меня за идиота? Будь очень осторожна, не дай тебе бог даже в самом страшном сне допустить такой мысли. Я тебя предупреждаю, если на самом деле у тебя есть «кто-то», я его убью. Да, убью его, а тебя нет! Я устрою тебе ад здесь, на земле… медленная, медленная агония. Ты можешь клясться чем угодно, но я уверен, что он существует. Учти, Марителла, если это так… то недолго этому продолжаться, но если никого нет, тогда, значит, я ошибаюсь. Не забывай, что я Дон Дженнаро Мизерикордия,[22] помни об этом! — и он принялся жестоко избивать жену руками и ногами.
— За что? За что? — кричала Мариттелла.
— Только за то, что у меня появились сомнения. Ну все, пошли спать.
Они отправились в свою спальню. Очень скоро звуки всех телевизоров умолкли и на весь дом опустилась тишина, нарушаемая время от времени только редкими покашливаниями. Я решила заснуть в ногах у мудрой Сузумеллы.
На следующее утро в доме появились здоровые толстые молодцы, с зализанными волосами и в модных солнечных очках. Они пили кофе с Доном Дженнаро и разговаривали об адвокатах, тюрьмах, делах. Потом хозяин сказал:
— Маруцьо! У тебя ведь двоюродный брат работает в сотовой компании, мне нужна распечатка входящих и исходящих звонков с телефона Марителлы, моей жены. Знаешь, ей постоянно кто-то названивает, анонимные звонки, и я должен узнать, кто это! Сделай мне одолжение!
Маруцьелло поднялся и сказал:
— Любое ваше слово — приказ, дайте мне пару часов и я все разузнаю, такие дела по телефону не выясняются!
