— Ура-а-а-а!
Из окна выглянула завхоз.
— Что у вас?
— У нас праздник, тётя Дуся! День рожденья!
— Чей?
— Города! Нашего! Будущего!
— Да ну вас! Шутите всё, девятый "б"!
— Нет, правда, у нас сегодня особенный день!
— Ну-у, у вас нынче всё особенное, — мудро заметила женщина, отходя от окна, а размышления вслух продолжались.
— Сколько разных специалистов у нас будет…и учителя, и архитекторы, и медики, и строители, и журналисты, и металлурги — здорово!
— А рабочую силу где возьмём? Много людей надо!
— Приедут!
— А где строить будем?
— Выберем!
— Да не судите вы, далеко ещё, — Галя Ремина встала рядом.
— Нет, заранее всё решать надо!
— Ребята, значит вы согласны?
Дружный хохот был ответом учительнице.
— Такой вопрос отпадает!
— Все согласны? — Женя оглядел товарищей. — Столько преданности и жаркой силы он читал в их глазах — сразу бы взяться за дело!
— Смотрите, за лето не растеряйте своих порывов!
— А почему ты на меня смотришь? — обиделась толстенькая Томочка
— Склонна ты к перевоплощению, — пошутил Евгений. — Значит, строим?
— Строим! — как эхо, откликнулись ребята, и Елена Владимировна предложила:
— И назовём свой город Альтаирском.
— Точно! — закричал Баранов. =- И откуда вы всё знаете?
— Чувствую ваши настроения, — тепло улыбнулась учительница. — А как же иначе назвать? Начало будет положено в "Альтаире", а за трудовым лагерем последует город.
— Ах, как хорошо, — удовлетворённо вздохнула Лизонька, — только мы все поступить должны, куда хотели, сразу после школы, потому что никак нельзя теперь терять годы перед строительством Альтаирска.
Класс уже распался на группы, оживлённо обсуждающие план будущей своей жизни. Всюду звучало ласковое слово — Альтаирск.
Елена Владимировна успокоенно прислонилась к стволу огромной яблони. Казалось, силы оставляют её, как после восхождения на гору. Цель достигнута. Тайна открыта. Весь класс загорелся новой идеей, нет лучших и худших, все точно одним дыханием живы.
Вот в тесную группу собрались ребята возле Жени. Он уже планирует, как подбирать могучий актив. Какая работа без сторонников? ("Хорошо. Только надо постоянно поддерживать огонь в этих жадных до необычного ребячьих душах. Тогда всё будет: и школу закончат, и дорогу в жизни правильно выберут, и Альтаирск построят.")
1. В неизвестное.
Последняя учебная неделя была полна неожиданностей.
— Новость! Лагерь запретили! — обычно невозмутимый Женя вбежал в класс, рывком распахнув дверь.
— Вот и дождались, — торжествующе улыбнулась Ремина, бережно поправляя растрепавшиеся от сквозняка роскошные локоны. Она в лагерь не собиралась.
— Не радуйся, всё равно по-нашему будет! — бригадир Усов одним прыжком перемахнул через ряд столов, нетерпеливо дёрнул за рукав Демчука. — Слушай, что-то делать надо?
— Пойдём в санэпидстанцию, это врачи расшумелись. Елена Владимировна в горком партии уехала, — Женя рассказал, что произошло.
Быстро создали две делегации, отправились " по инстанциям".Не успели ещё после сражения с врачами утихнуть страсти, как класс облетела следующая новость: Валентина Васильевна решила устроить зачёт в предпоследний день учёбы.
— Бесчинство! — кричал возмущённый Ломников, — мы до последней минуты знать не будем, кто в "Альтаир" едет! По результатам года зачисление!
— Да, формы когда дошивать? — вторили ему девчонки. — Вещи когда собирать?
— А уколы ставить? Целых три! От энцефалита!
Наконец всё утряслось, был составлен точный список отъезжающих, проведён классный вечер по случаю окончания учебного года и до отъезда в лагерь труда и отдыха осталось три дня. "Бешники", как угорелые, носились по городу в поисках белых косынок и жёлтых — цыплячьих! — футболок, спешно дошивали форменные куртки — "альтаирки", благо брюки были дошиты раньше, на уроках труда, и заготовляли шпагат для вязки веников в совхозе. Три дня пролетели, как миг, и наконец наступил долгожданный день отъезда в "Альтаир".
Ждали автобус. Родители скромной кучкой стояли под раскидистой яблоней, выжидающе поглядывая на сиротливо прислонившуюся к раскидистой яблоне Лизоньку. Парни резвились. Высокие, крепкие, в одинаковых форменных костюмах из модной "студенческой" ткани, они бегали по школьному двору, начисто забыв, что переведены уже в десятый класс. Девочки, обиженно поглядывая на них, вполголоса обсуждали фасоны своих новых блузочек.
— Ах, как вы смотритесь в новых альтаирках! — на ходу бросил Борисик, пробегая мимо, и школьницы невольно заулыбались, разглядывая друг друга. Несколько веселей стало с приходом Демчука.
— На линейку стройся! — привычно скомандовал он и, отозвав в сторону бригадиров, что-то энергично им разъяснил. Цыганская мордочка Борисика тут же мелькнула возле группы родителей, потом наблюдательные девчонки увидели, как он любезно беседует с подошедшей Еленой Владимировной. Несколько затянувшаяся после линейки пауза была прервана дружным "Ура!" Это альтаирцы, рвавшиеся в путь, приветствовали появление автобуса, присланного шефами.
— Погружайсь! — команда Борисика, с энтузиастом встреченная массами, вызвала к жизни такое бурное движение, что учительница перепугалась, как бы автобус не оказался перевёрнутым. ("Какие они сегодня всполошенные. Куда делась собранность, подтянутость последних дней? Или…цель достигнута, в лагерь взяты, теперь можно и подраспуститься?") Наконец машина была до отказа забита рюкзаками, вёдрами, баками, какими-то таинственными свёртками, над которыми недремлющим стражем стояла чистенькая, свеженькая НаташаЧижикова, недавно избранная культорганизатором альтаирцев. Провожающие папы и мамы быстренько высказали свои последние соображения, отряд был окончательно расположен на сиденьях — правда, с трудом: все проходы были забиты вещами! — и автобус тронулся. В неизвестное.
— Путь предстоит долгий, давайте устроим первое собрание, — сразу же предложила Елена Владимировна.
— Да ну, лучше будем песни петь, — разухабистым жестом Борисик точно отстанил учительницу.
— Женя, ты что молчишь? — возмутилась Наташа, перехватив внимательный взгляд командира, устремлённый на Лизоньку, сидящую рядом с Игорем, — разве не тебе надо об этом заботиться?
— Да-да, — рассеянно проговорил Демчук, а учительница с отчаянием подумала, что проклятая акселерация погубит все её благие намерения. ("Там, в этом "Альтаире", они окончательно потеряют головы").
— Так мы будем говорить о самоуправлении? — с трудом, в последний момент принятый в лагерь Гриша Ломников жаждал поставить все точки над i.
— Итак, во главе "Альтаира" стоит штаб, — после заминки, взяв себя в руки, заговорил Женя, откинув назад волосы, — штаб — это руководитель, единственный взрослый человек в отряде, два бригадира, командир, комиссар Лиза Теплова, всего пять человек. Двое сменных дежурных руководят жизнью отряда. Кроме этих людей, наряды (наказания) имеют право давать две поварихи.
— Девять начальников на меня одного! — Костик Баранов, похожий на сложенный циркуль, панически воздел руки к небу
— Работать будем в березняке, вязать веники для коровушек, заготовлять витаминный корм на зиму. Норма большая — пятьдесят пар за смену нужно изготовить вдвоём. Работать будем парами.
— Он и она? — дурашливо осведомился озорной Борисик, бросив загадочный взгляд на толстенькую Томочку. Та просияла.
— Бесспорно, он и она. — спокойно, чуть намешливо ответил Женя, стараясь не смотреть в сторону Лизоньки.
— Велик ли будет рабочий день? — разглядывая розовые ноготки на белой, нежной своей руке, поинтересовалась Мила Маланина, стройная брюнетка с великолепной косой вокруг головы. ("Пока я с Усовым да Шатровым воевала, никого в классе не замечала. А теперь вот понятия не имею, что представляют собой многие, хотя бы эта взрослая девица с аристократическими манерами, вовсе не уместными в трудовом лагере.")
После некоторых прений решили: работать восемь часов — при любой погоде.
— Какой толщины веник вязать? Кто проверять будет? Обедать — в лесу? — заинтересованно допытывался лохматый Костик, и все улыбались, помня о его маленькой слабости: парень любил поесть.
— Веник должен быть таким, чтобы у перевязи еле умещался в две ладони — в обхвате. Шпагат есть дней на семь, потом будем лыко драть. Проверка — дело руководителя. Возить веники на склад придётся самим, по вечерам совхоз обещал лошадку выделять, какого-то древнего Орлика. Кучером — кто хочет.
Тут же выяснилось, что хотели все. Демчук оглядел ребят хмуро, ему явно не импонировало всеобщее веселье.
