— Он приедет.
— Когда же?
— Не знаю, — растерянно отвечает Полина. — Уже пять месяцев от него писем нет.
— Так… — Барабанов облокотился о забор. — Ты что это, бригадир, другим помогаешь, а себе дом не строишь? — обращается он к Ивану, указывая рукой на огороженный пустырь между домами Полины и Юриса.
— Успею, Сергей Владимирович.
— Хитрит он, Сергей Владимирович! — вмешивается Полина. — Он удрать хочет…
— Удрать? Как бы не так, — этому Барабанов никак не может поверить.
— Что ты, Полина? Зачем обманываешь Сергея Владимировича?
— Я не обманываю. Не хочет он здесь оставаться, сам говорил…
— Не верьте ей, Сергей Владимирович…
— Тогда почему ты не приходишь за ссудой и материалами для строительства? — хитро прищурив глаз, спрашивает Барабанов.
— Приду, Сергей Владимирович — отвечает Бровкин, опуская голову. — Пусть раньше другие построятся, а мне раньше их неудобно — я ведь бригадир.
На велосипеде подъезжает почтальон.
— Бровкин, телеграмма!
— Телеграмма? — встрепенулся Иван и бросился ему навстречу.
За Бровкиным двинулись Барабанов и Полина.
Бровкин быстро распечатал телеграмму и читает:
— «Выехала поездом 49. Буду в четверг. Твоя мама».
— Мама! — Иван улыбнулся и вдруг как-то по-детски хмыкнул.
— Эх, сынок ты никудышный… — говорит Барабанов, хлопая Ивана по плечу. — Мама приезжает… мама!.. А где же ты её поселишь? В общежитии, что ли?
— Я Евдокию Макаровну прямо к себе… — предлагает Полина.
— Принять и я могу, — отвечает Барабанов. — Но у сына-то… у сына-то своей крыши нет! Живёт в общежитии, можно сказать, как босяк, будто денег у него нет? Или материалов у нас нет? А?
— Ну, хватит, Сергей Владимирович. Слава богу, не в шалаше… А они там думают, что мы в шалашах живем.
— Поезд приходит в час дня; надо с утра поехать. Я тебе машину дам, — говорит Барабанов.
— Петя, — обращается Барабанов к шофёру, уже сидя ранним утром в своем кабинете. — Поедешь с Бровкиным на станцию. Мать его приезжает. Но в совхоз с ними раньше вечера не заявляйся… Помотай их подольше… Понял?
— Понял, Сергей Владимирович. А для чего это?
— Так надо.
— Слушаюсь, — по-военному отрапортовал шофёр.
— Только не проговорись Бровкину, задание держи в секрете.
— Есть держать в секрете! — отвечает шофёр и выбегает из кабинета.
Барабанов встаёт, подходит к окну и видит, как в машину рядом с шофёром садится Бровкин. «ГАЗ-69» трогается с места.
Барабанов быстро надевает фуражку и выходит из кабинета.
У склада стройматериалов Абаев, Юрис, Бухаров и другие члены бригады Бровкина нагружают грузовые машины кирпичом, оконными рамами, дверьми, досками…
— Где же Бровкин? — спрашивает Юрис, стоя в кузове грузовика.
— Его директор вызвал, — отвечает Абаев, подавая Юрису оконные рамы.
— А для кого мы всё это берем? Кому строить будем? — спрашивает Бухаров кладовщика.
— Не знаю, — отвечает кладовщик. — Барабанов распорядился.
К складу подходит Барабанов.
— Здорово, ребята!
— Здравия желаем, — отвечают ему по-военному.
— Готовы? — спрашивает Барабанов.
— Так точно, Сергей Владимирович, — и Абаев садится за руль впереди стоящей машины.
— Тогда поехали! — командует Барабанов, усаживаясь рядом с Абаевым.
Машина Абаева тронулась с места. За ней — остальные.
— Куда путь держим, Сергей Владимирович? — спрашивает Абаев.
— На стройку седьмой бригады.
— А кому дом строить? — с любопытством спрашивает Абаев.
— Твоему другу — Бровкину, — подмигивает ему Барабанов.
— А где же он сам?
— Уехал в город, сегодня к нему мать приезжает. — И Барабанов, хитро улыбнувшись Мухтару, добавляет: — Он до самого вечера не вернётся.
— Здорово придумали! — радуется понявший замысел директора Абаев. — Очень хорошо! Какой вы, Сергей Владимирович, молодец!..
Машина понеслась быстрей. За ней мчатся остальные грузовики.
Между домами Полины и Юриса, там, где раньше был огороженный пустырь, отведённый для дома Бровкина, уже выложены стены.
Вся бригада Бровкина лихорадочно работает: Юрис и Бухаров заканчивают кладку стен; Полина и Верочка подносят кирпичи; Абаев вставляет оконные рамы; а тем временем уже настилают полы.
Словом, работа в разгаре!
Из вагона только что остановившегося поезда появляется Евдокия Макаровна с двумя чемоданами и переброшенными через плечо сумками; она с трудом протискивается в двери.
— Мама! — кричит увидевший её Ваня.
— Ванюша! — Евдокия бросила чемоданы, сбив с ног проводника.
Мать и сын обнялись на ступеньках вагона, загородив дорогу пассажирам.
Иван подхватывает мать на руки и, забыв о чемоданах, несёт её, как ребёнка.
— Чемоданы! Чемоданы! — размахивая руками, кричит Евдокия.
Иван опустил мать на землю и пошёл за чемоданами.
На вокзальной площади шофёр Петя, открыв капот машины, возится с мотором. К нему подходят Иван с чемоданами и Евдокия Макаровна, не расстающаяся со своими сумками.
— Что случилось? — спрашивает Иван.
— Поломка, Иван Романович, — отвечает Пётр.
— Поломка? Какая там поломка — глупости! Мы с тобой за час можем собрать новую машину, не то что починить старую. Познакомься — мама, — говорит он.
В предвечерний час, когда солнце ещё не коснулось горизонта, в степи стоит машина Барабанова «ГАЗ-69». На брезенте, разостланном прямо на дороге, лежат гайки, ключи, разные детали мотора. Шофёр делает вид, что работает не покладая рук. У мотора возится весь испачканный тавотом и маслом Бровкин.
— Ничего не понимаю, — разводит он руками. — С виду всё в порядке — карбюратор чист, искра проскакивает, зазоры на кольцах тоже в порядке…
— А я-то думала… — вздыхает Евдокия, лёжа неподалеку в тени. Она приподнимается и продолжает: — А я-то думала, сын у меня механик, автомобилист…
— Всё бывает, мама, — говорит Иван, влезая в кабину и берясь за руль.
— Может, я чем-нибудь помогу? — и Евдокия деловито подходит к машине.
Петя встаёт и тоже начинает копаться в моторе. Незаметно для Ивана он отвинчивает какую-то деталь.
Иван нажимает стартер — безрезультатно. Ничего не выходит. Он снова оставляет кабину и лезет под машину.
Евдокия смотрит на ноги сына, торчащие из-под машины, потом на часы и, покачав головой, говорит:
— Эх, если бы я раньше знала, — попросила бы у нашего председателя автомобиль, погрузила его в поезд и не было бы никаких поломок…
— А как там председатель поживает? — слышится из-под машины голос Вани.
— Ничего, как всегда, живёт-поживает, — отвечает ему мать. — А как ваш директор?
— Директор у нас мировой, Евдокия Макаровна, — откликается Петя.
— А дочка? — как бы между прочим спрашивает Евдокия.
— Дочка тоже мировая! — из-под машины отвечает Ваня. — Просто прелесть!
Евдокия помрачнела, отошла в сторону и снова уселась, бормоча:
— У тебя что ни девушка, то прелесть.
Ранний вечер. Только что в степи закатилось солнце, и горизонт ещё горит пожаром.
К посёлку «Молодёжный» подъезжает «ГАЗ-69». За рулём — Петя. Рядом с ним — Бровкин. Проехав центральную улицу, машина выезжает к месту, где построены дома для членов бригады Бровкина.
Поравнявшись с домом Полины и не узнав своего участка, где уже стоит дом (правда, пока без стёкол, но строители уже настилают шифером крышу), Бровкин проезжает мимо.
Но метров через пятьдесят он опомнился.
— Погоди, Петя!
Машина останавливается.
— Ничего не понимаю. Что здесь происходит? — Иван выходит из машины и направляется к дому Полины. В крайнем изумлении он смотрит на новый дом.
— А!.. Здравствуй, Ваня, — раздаётся голос Абаева, сидящего на крыше.
— Здорово, хозяин! — кричит ему Бухаров.
— Что же это такое получается? — говорит Юрис. — Целый день трудимся, даже пообедать не успели, на тебя работаем…
Из ворот дома Бровкина выходит улыбающийся Барабанов:
— Ну, как? Узнаёшь?
— Что это такое, Сергей Владимирович? — недоумевает Иван.
— Ничего особенного, — хитро прищурившись, отвечает Барабанов. — Разве я могу допустить, что к бригадиру мать приезжает, а ему негде её поселить?.. Где мама? — и, не дожидаясь ответа, подбегает к машине. — Здравствуйте, Евдокия Макаровна!
— Здравствуйте… — запнулась Евдокия, приподнимаясь в машине. — Как вас величать?
— Сергей Владимирович, — протягивая руку, отвечает Барабанов. — Прошу!
