Д. Жизнь все-таки тупая! Сейчас, чтобы поступить, надо платить бог знает сколько денег! Работу трудно найти! А ты собираешься замуж? Хочешь?
Я. Если полюблю, выйду. А из-за денег — нет.
Д. Даже если он тебя будет любить и у него будет куча денег?
Я. Никогда не пожертвую своим счастьем.
Д. Счастьем? Ты думаешь, что, живя одна, ты будешь счастлива?
Я. С кем-то, кого буду любить!
Д. А если этого кого-то ты не встретишь?
Я. Ну что ж, я никогда не влюблюсь, что ли?
Д. Ты влюбишься, а он, может, будет с другой!
Я. Если бы да кабы... Зачем об этом думать сейчас? Я ни в чем не испытываю нужды... А так… Во мне полно любви, но не такой, как к парню. Другой.
Д. А Л.? Может, она в кого-то влюблена?
Я. Не знаю.
Записка
Я. Посмотри: неба нет вообще. Что-то такое вместо него пустое и безликое.
Л. Это как наша жизнь: ты заметила, что все время почти небо серое или его совсем нет? Так же, как природа забыла о том, что бывает голубое небо, мы забыли, что в жизни бывает счастье, в общем: как много значит в жизни красота, но где она? Она ушла, исчезла… Как солнце, согревающее нас, блеснет — и вновь утонет в серой бездне...
Я. Опять в серой бездне! Ты что, тоже хандришь?
Л. Я и не переставала. А что, может быть по-другому?
Я. Конечно может. Я в основном не хандрю, а на все плюю. Даже то, что у меня сейчас, хандрой вряд ли назовешь — все внутри раздавлено и сломано.
Л. Don’t you cry…20
Я. Я не плачу. Меня нет, так же как и неба нет. Вместо меня — одна большая пустота. Я не чувствую ничего. Однако у тебя есть замечательная способность придавать мне силы — я бы не смогла тут сидеть и прикалываться, если бы ты со мной не пошла вчера. Мне не по себе, что я изливаю это на тебя. Мне вчера хотелось упасть тебе на плечо и зарыдать. Но я решила, что это уже совсем ненормально и слишком.
Л. You are strange, because you make me open my soul, but you just never do it by yourself21.
Я. I want to open my soul, but something stops me just when I see you22.
Записка
Л. Я наконец поняла, что нам всем нужно: свобода. И не свобода в смерти, потому что ты действительно не знаешь, что там, но настоящая, реальная свобода. Я думала сегодня, что была бы счастлива путешествовать автостопом с друзьями, гитарами, жить как хочется, жечь костры в лесу, возле реки, и быть свободной, свободной, как природа вообще! Просто представь себе: иметь все, что ты хочешь, все, что тебе нужно, — и всегда свобода!
Я. Все правильно. Но свободу ты не сможешь получить — всегда что-то тормозит: родители, потом — семья и т. д. Но мы можем сделать кое-что, чтобы получить ее. Просто давай делать то, что хочется, — это сработает. Давай скажем всем: fuck off23! Это — маленькая свобода; но ты никогда не получишь то, о чем ты писала.
Л. Еще один год терпения — и ты сможешь делать все, что хочешь. Ты не будешь жить с родителями, все будет в твоих руках. Сейчас это только мечта, но позже она станет реальностью.
Я. I will fuck this day of orator, because I wanna do all I want. Isn’t it wrong?24
Л. Я уже написала: один год терпения. Все-таки он (Христос) был прав: ты проиграешь, если не примешь все, что уготовано тебе жизнью. Так что… прими это.
Я. To wait a whole year, yeah? Do you think of what you say? I don’t know even, if I’d be alive in a week, and you’re talking about a year!25
Занавес.
9
Класс 11 “а”, выпускной
Действующие лица:
А. А. — двадцатипятилетняя.
А. А. — шестнадцатилетняя в кино.
Невидимые голоса-комментаторы.
Кино 1997 — 1998 годов из ноутбука.
Огромная комната. Возле дальней стены стоит диван. Перед ним — пустое пространство,
линолеум. А. А. сидит на диване одна.
А. А. Летом после десятого класса мы на даче стали играть в свободу. Точнее, думаю, в свободу играла я, а все остальные — просто веселились. Мы гуляли по ночам с гитарой, покупали вино, самогон, пиво, орали Чижа, “ДДТ” и “Чайф”, напивались через день, а иногда — каждый день. Так началась большая беда: замаскировавшись вожделенной свободой, на самом же деле являясь дьяволом, тюрьмой, палачом. Я не умела выпить — только напиваться и, делая это, чувствовала себя свободной, взрослой, сильной, крутой.
А. А. достает ноутбук. Включает его. Заходит в папку: “my videos” — 11 “ а”. Открывает файл
“1sept.avi”. Изображение проецируется на стену.
Кино. Первое сентября. Небо серое, температура низкая. А. А. в черной куртке из кожзаменителя идет в школу. Она выглядит нервно.
А. А. Она выглядит нервно, поскольку страшно волнуется. Она мечтает о встрече с Л., но невероятно стесняется, уходит в себя. Она чего-то боится. Эмоций? Не знаю, она просто ужасно боится встречи. Но и ужасно хочет ее, этой встречи.
Кино. А. А. подходит к школе. Построение: линейка во дворе. Ученики стоят буквой “П”. Л. опаздывает. Л. появляется. Она выглядит очень хорошо. У нее зеленая куртка из кожзаменителя и макияж. Светлые волосы на косой пробор. Счастливый взгляд. Она подходит к А. А. и здоровается. А. А. опускает глаза, протягивает руку. Приветствует. И заговаривает с С. П., который стоит рядом. Игнорирует Л.
А. А. А. А. чуть не провалилась сквозь землю, она не смогла. Она не пережила эту встречу, она убежала, она трус и шут, А. А. — шут!
Невидимые голоса-комментаторы. А. А. — шут, шут, шут!
Кино. В классе. Они стоят возле парты и стараются не смотреть друг на друга. Л. грустна, А. А. мрачна. Л. предлагает пойти в “Тайфун” с компанией поесть мороженого и отметить первое сентября. А. А. говорит, что не может, так как опаздывает на бухаловку. Но Л. если хочет, может пойти с ними. Л. отказывается.
А. А. Она страшная дура, эта А. А., она натворила страшное!
Невидимые голоса-комментаторы. А. А. натворила страшное, страшное, страшное!
Кино. А. А. пьяная в жопу. Блюет на скамейке недалеко от школы. Вокруг ходят какие-то люди. А. А. постепенно трезвеет. В школе она говорит вахтеру, что чем-то отравилась. Кажется, за А. А. приходит мама. Л., вероятно, в “Тайфуне”.
Невидимые голоса-комментаторы. Такова встреча А. А., которая девочка будто мальчик, и Л., которая, несомненно, девочка, после долгой летней разлуки.
Воспроизведение файла заканчивается. А. А. ищет другой файл.
А. А. Тогда я говорила о том, что у меня новая и независимая личность. Крутая личность. Я выдержала три дня и написала ей записку. Кажется, я писала о любви. Или нет? Не знаю. В последующие месяцы — до марта — она играла со мной в кошки-мышки или люди-собачки: то приближала к себе, то отталкивала. Первые два месяца — только отталкивала, а я — я пыталась вернуть ее изо всех своих ограниченных сил. Школа меня волновать перестала. Уроками я не занималась: уделяла внимание только алгебре, геометрии, русскому языку и литературе, остальные предметы летели мимо, как пули шальные. Я все время носила плеер и эту черную кожаную куртку. Не помню, были ли пьянки. Наверное, были: я пребывала в образе. Крутого, мрачного и независимого подростка. Я была смешна.
Невидимые голоса-комментаторы. А. А. — шут, шут, шут!
А. А. находит файл “denrozhd_nov.avi”, запускает его, изображение проецируется на стену.
Кино. А. А. и ее мама подбирают подарки для Л. Это — книга, мягкая игрушка и красивый сувенир. А. А., М., Н., Д. идут на день рождения к Л. Она отмечает его дома. Все приходят, дарят подарки. А. А. ждет. Все стоят небольшим кружком. А. А. тоже, смущаясь, дарит подарки. Л. комментирует: “Так много всего!” Н., М., Д. кричат: “Поцелуй ее, поцелуй!” А. А. краснеет. Краснеет. Стоит. Смотрит вниз, потом вокруг. Целует Л. в щеку. Все кричат и аплодируют.
А. А. Было начало ноября.
Кино. А. А. постепенно напивается и на кухне зачем-то рассказывает подруге родителей Л. о том, что летом переспала с С., а тот ее бросил.
А. А. История про С. была полностью придумана, чтобы оправдать холодность встречи после летней разлуки. Я говорила, будто пришла в школу и очень переживала, не могла ничего, потому что он меня трахнул и бросил. Его не было. Я была девственна, как чистый лист. Но история сработала, и Л. подпустила меня к себе, до этого не делала ни шага навстречу.
Кино. А. А напивается, и все решают, что ей следует остаться ночевать у Л. Они спят на одном диване: Л. и А. А. Л. робко обнимает А. А. сзади. А. А. лежит на боку. Она не спит, но притворяется спящей.
