— Добрый день! — поздоровался подошедший милиционер. Взгляд его был суровым. На вид ему было около сорока лет. — Ваш паспорт, гражданин!
Я замешкался. Милиционер смотрел мне прямо в глаза, словно хотел просверлить взглядом насквозь.
— Понимаете, — начал я, — у меня возникла проблема. Я потерял паспорт, и теперь ищу его, никак не могу найти.
— Пошли в участок, — требовательным голосом сказал тот, — там разберемся что к чему.
— Погодите. Я не могу оставить свой паспорт. Он где-то здесь. Надо только найти его. Если я уйду, то потом его здесь может не оказаться.
— Мне вас под дулом пистолета проводить или сами пойдете?
— Вы меня даже не слушаете…
— Милиция, — позвал кто-то сзади, — извините, можно вас на минутку?
— Никуда не уходите, — приказал мне милиционер и подошел к ларьку, из которого его позвали.
Я решил воспользоваться моментом. Сидеть в участке и разбираться с этим мне не хотелось. Надо было немедленно найти свой паспорт.
Я повернулся и медленно пошел вперед, не оглядываясь назад. Когда прошел приличное расстояние, за спиной послышался крик милиционера:
— Эй, стой!
Я прибавил ходу.
— Подождите! — кричал тот.
Прохожие настороженно оглядывались на меня.
Я завернул за угол и побежал со всех ног. К счастью для меня, в этой местности людей практически не оказалось.
Пробежав еще немного, я думал завернуть на другую улицу и скрыться там.
Одолев это «немного», я завернул за угол и наткнулся на четверых милиционеров, обедавших в летнем кафе.
Я резко остановился. Стражи порядка удивленно уставились на меня. Я растерялся, не зная, что делать. Поворачиваться и бежать дальше или, как ни в чем не бывало, спокойно пройти мимо них? Конечно, привлекать к себе внимание еще четверых совсем нежелательно. Я рисковал в обоих случаях, но второй вариант был предпочтительнее.
— Да остановите же его! — раздался тем временем позади меня крик милиционера.
Я обернулся назад и увидел, как милиционер бежал к нам. В вытянутой руке он что-то держал. Первая же моя мысль была: «Пистолет!». Мне почему-то казалось, что если я не убегу, он выстрелит в меня.
Я повернулся к обедавшим. Они смотрели на меня вопросительно. Я пожал плечами, как бы говоря этим, что не понимаю кто и кому кричат. Затем повернул налево и тихо молча пошел себе, оставив позади ничего не понявших стражей порядка. Поворачиваться назад я не смел.
Видно, до милиционеров дошло в чем дело. Было слышно, как они вскочили со стульев и побежали за мной. Я тоже побежал. Те вдогонку требовали мне остановиться.
Я обогнул улицу и завернул за многоэтажный дом. Передо мной на стоянке стояла сотня машин. Пригнувшись, я скрылся за ними. Милиционеры на полном ходу пробежали мимо.
Когда они исчезли, я вышел из своего укрытия и пошел по параллельной с «Арбатом» улице. Надо было найти проклятый паспорт, хотя я привлек внимание милиционеров. Без него — мне конец. Я сглупил, и теперь проклинал себя за это. Все-таки не надо было бежать. Наверняка теперь они думают, что я какой-нибудь террорист. Переубедить их в обратном вряд ли получится.
Идя по улице, я услышал голос, доносящийся, скорее всего, из рации. Слов было не разобрать, но, я был уверен, говорили по милицейской рации, и говорили про меня. За углом стоял милиционер.
Я остановился, не зная, что как быть дальше.
Из-за угла вышел страж порядка, с рацией в руке.
— Он вооружен? — спросил он в рацию.
— Вполне возможно, — ответили ему. — Будьте осторожны.
— Вас понял.
Речь, как и ожидалось, шла обо мне. Что же получается, я теперь вооруженный преступник? И к тому же меня ищет вся милиция.
Милиционер повернулся ко мне. Я уже стоял с зажженной сигаретой, будто остановился покурить. Лица я не поднимал.
Он прошел мимо меня.
Я бросил сигарету и пошел дальше. На ходу я повернулся. Тот стоял на месте и смотрел мне вслед.
«Черт! — подумал я. — Неужели он что-то заподозрил?»
Заворачивая за угол, заметил уголком глаза, что он все стоит на том же месте, но в мою сторону уже не смотрит.
Впереди был одежный магазин. Я решил зайти туда и там переждать, пока милиционер не исчезнет, а если понадобится, то подождать, пока про меня вообще забудут.
Магазин внутри оказался приличных размеров. Людей было много. Убедившись, что среди них нет милиционеров, я со вздохом пошел вперед и затерялся в толпе, делая вид, что смотрю одежду. Нельзя было привлекать внимание работников магазина.
Не прошло и двух минут, как в магазине появился тот, который говорил по рации. Он встал у дверей и начал разглядывать посетителей магазина, даже не думая двинуться с места, словно ждал чего-то.
Я понемногу углублялся в магазин и, в конце концов, дошел до примерочной. Захватив первый попавшийся мне пиджак, я зашел за ширму и стал оттуда наблюдать за милиционером. Тот стоял, как и прежде.
Вскоре в дверях показались еще четыре милиционера, те, что гнались за мной. Они о чем-то переговаривались.
Нельзя было терять ни минуты. Я решил незаметно выйти из своего укрытия и спрятаться в туалете, находившимся шагах в семи от меня. Оттуда я мог бы выйти через окошко на улицу, если таковое там имеется.
Вновь прибывшие милиционеры подошли к стойке, а другой продолжал стоять у входа. Видимо они увидели, как я вхожу в магазин, и теперь хотят устроить мне ловушку.
Пока они были заняты расспросами работников магазина, я медленно вышел из-за ширмы и направился к туалету. Дверь туалета оказалась вне поля зрения милиционеров. Я мог быть спокоен, поскольку они не увидят, как я туда захожу.
Я потянулся за ручку двери и в этот момент услышал за ней голос, раздавшийся из рации:
— … темное лицо, брюнет. Он где-то в этом магазине. Мы видели, как он зашел. Не упусти его.
— Понял, — послышалось в ответ.
«Еще один!» — подумал я.
Я стал задом отступать назад. Ситуация вышла из-под контроля. Я в тупике.
Наткнувшись на кого-то, я потерял равновесие и упал на пол.
— Он здесь! — закричал надо мной мужской голос. — Я нашел его!
Когда поднял голову, я увидел перед собой одного из милиционеров с наставленным на меня пистолетом.
Теперь уж точно никуда не денешься.
— Лежать, не двигаться! Голову на пол! Руки на затылок!
После этих слов он врезал мне ногой в бок, что заставило меня пошевелиться. У меня не было сомнений, что, если я сделаю лишнее движение, то получу пулю. Ведь в его глазах я был вооруженным преступником, к тому же с лицом кавказской национальности.
Он стал одной рукой меня обыскивать, не пропустив ни одной части моего тела.
Из туалета вышел другой милиционер, видно, услышав крики. Он тоже вытащил свой пистолет и направил дуло на меня, держа его обеими руками и встав в такую позу, словно я мог в любую секунду вытащить неизвестно откуда оружие.
— Он вооружен? — спросил он обыскивающего меня.
— Не знаю. — Затем обратился ко мне: — Где оружие?!
— Нет у меня никакого оружия, — произнес я. — Я просто потерял паспорт.
— Эту сказку расскажешь своему соседу по камере.
Я промолчал. Все равно мне не поверят. Пробежать столько от милиции только из-за того, что потерял паспорт, они сочтут чушью. Вряд ли они вообще станут меня слушать. Если и рассказывать, то надо сделать это в участке.
Что же, прощай паспорт…
Пришли остальные милиционеры. Они стали грубить мне, требовали ответить на вопросы: кто я? Где живу? Откуда? Что я здесь делаю? Почему без паспорта? Кого хотел ограбить? Что хотел подорвать? И так далее. Я отвечал как мог.
Затем они грубо потащили меня на улицу, надев на руки наручники за спиной.
Прохожие оглядывались на нас, особенно на меня. Мне стало неприятно от мысли, что меня считают преступником. И все из-за какого-то кусочка бумаги, называющимся «паспорт». Кто вообще придумал этот идиотский паспорт, думал я.
— Семнадцатый, — раздался голос в рации стражей порядка, — говорит девятый. Прием.
— Семнадцатый на связи, — ответил один из них.
— Вы его поймали?
— Так точно. Сейчас отведем его в участок. Прием.
— К черту участок! Скажите где вы? Прием.
Милиционер назвал точное местонахождение.
— Ждите меня. Я сейчас буду. Прием.
— Вас понял.
Я подумал, что же они собираются со мной делать, если не отведут в участок? Избить? Навесить на меня выдуманные преступления? О таких случаях я немало был наслышан. Милиция находила на улице жертву в лице кавказской национальности, избивала его и заставляла взять на себя выдуманное преступление.
Мы стояли и ждали «семнадцатого». В это время милиционеры всячески порочили меня, говоря, что я какой-нибудь личный агент Масхадова, я, мол, вахабист, «почему же твой Аллах тебя не спасает» и все такое.
