– Какой мошенник!
– Жулик! Жулик! – затрезвонила с ветки Синица.
Шашлык возмутился бесчестностью Слизня и произнес:
– Вы забрали у Улитки все, что у нее было. Немедленно верните ей ее убежище!
На этот раз раздался ответ:
– Идите к Ежу, пусть он перед вами отчитывается.
Сказанное вызвало сильное замешательство.
– Причем тут Ёж?
Слизень ответил:
– Лучше спросить – причем тут я? Ёж сказал мне о позолоченных домиках, о золотых дел мастере. А я всего лишь только передал это Улитке.
Слизню не поверили. Зажигалка воскликнула негодуя:
– Другой отговорки не придумал? Врешь и как глупо!
Что наделали эти слова! Тот, к кому они относились, так и заверещал:
– Я-то глуп? Кто повел бы себя умнее меня? Мне давно известно о подземном зале, где с вечера собираются мыши. Туда приходят кроты-музыканты, их целый оркестр. Под его музыку мыши танцуют кадриль. Ёж долго ко мне приставал, чтобы я указал ему тайный ход в этот зал. Но зачем мне подводить мышей? Я же знаю, что Ёж ест их.
Слизень замолчал, вероятно, подумав, что и так сказал слишком много. Раздавался только хруст, с каким он ел зеленый мясистый лист.
– Оркестр хорошо играет? – поинтересовалась Котлетка.
– Только кадриль или и другие танцы? – спросила Булочка.
– Подождите, – прервала подруг Зажигалка и задала свой вопрос Слизню: – Думаешь, ты нам доказал, что ты не глуп? Мыши, оркестр кротов, кадриль, Ёж – наговорил всего, а зачем, не знаешь.
– А вот и нет! Я сумел получить то, что нужно! При мне мое убежище, я могу без опаски направиться, куда хочу, и спокойно есть. Я заставил Ежа поработать головой – он придумал, что сказать Улитке. Ему за это заплачено.
Шашлык, который слушал с вниманием и удивлением, промолвил:
– Вы указали ход в подземный зал?
– А как же? Я ничего не хочу получать даром и честно рассчитался за домик! – с гордостью сказал Слизень.
Шашлык был до того потрясен, что онемел на минуту. Потом он ахнул. И лишь затем произнес:
– А Улитку вы честно лишили домика? Она зябнет и, может быть, уже больна! Какое ей дело до ваших дел с Ежом?
– Хм. Тогда и мне нет до нее дела, – прозвучал ответ.
– Посмотрите – он даже не покраснел! – указала Зажигалка на нахала.
Она, Шашлык, Котлетка и Булочка принялись требовать, чтобы он возвратил домик Улитке. Синица позвала других синиц, слетелись воробьи, пеночки, поползни, горихвостки и иные пичужки. Разразился скандал, все стыдили мошенника. Он хихикал, отлично чувствуя себя на кусте, раскачиваясь вместе с листом, часть которого съел с завидным аппетитом. Возмущение не стихало, и Слизень крикнул:
– А ну, достаньте меня!
Зажигалка обратилась к синицам:
– Он радуется, что никто из нас ему не страшен. Позовите больших птиц!
Звать никого не пришлось – на шум подоспела Сорока.
ЧТО МОЖЕТ ОМРАЧИТЬ РАДОСТЬ
Сев на ветку куста, Сорока клювом схватила домик со Слизнем и слетела на землю:
– Вылезай!
Нахал отозвался с ехидством:
– Ты можешь своим клювом разбить мое убежище, но тогда Улитка навсегда останется без домика.
– Я сделаю так, что он сохранится целехоньким! Отнесу к муравьям, – сказала Сорока. – Ты узнаешь, что такое – полежать на муравейнике, хотя бы и в домике. Уж как муравьи любят забираться в такие места, когда там есть кое-кто упитанный!
– Неси, неси к муравьям! – защебетали птицы.
Миг – и Слизень покинул украденное жилище, стал молить о прощении. Зажигалка отвернулась от него:
– Скорее отнесем домик Улитке, – поторопила друзей.
Группка опустила свою ношу наземь, лишь когда добралась до страдалицы. Та вскричала от счастья.
– Мой прекрасный уютный домик! – повторяла и повторяла, осматривая свое жилище. – Но где позолота? – вдруг вымолвила Улитка с недоумением.
Ей стали объяснять: Слизень обманул ее, нет никакой моды на позолоченные домики. Шашлык сказал тоном приятного раздумья:
– Снова получить то, без чего нельзя жить! На вашем месте я был бы в неописуемой радости.
– Да-да, я очень рада и благодарна вам, – ответила Улитка, устраиваясь в убежище. – Но позолоченный домик подошел бы мне гораздо более.
Друзья не нашли, что сказать ей в утешение. Другая забота ждала их. Ёж знает ход в подземный зал мышей! Зажигалка, объятая тревогой, прошептала:
– Вы только подумайте… соберется множество мышей, оркестр кротов заиграет кадриль – и тут явится незваный гость!
– И начнет угощаться! – договорил Шашлык, добавив, что до захода солнца еще есть время. – Но не будем мешкать! – воскликнул он.
Птицы показывали друзьям путь к жилищу Ежа. Оно было устроено вот где. В германских лесах и парках упавшие деревья, если они не мешают проезду, оставляют себе лежать. В них находят приют летучие мыши, множество насекомых. Колоды дают жизнь грибам, другим растениям.
Ёж жил в стволе такого давно упавшего дерева. Ствол покрылся мхом, местами его скрывала разросшаяся трава. Только вблизи можно было заметить ряд окошек. Внутри колоды располагались одна за другой три комнаты и тянулся длинный коридор, где Ёж нередко играл в кегли.
Хозяин проветривал свои апартаменты, когда его привлекло щебетанье птиц. О чем шел трезвон? Слизень обманул Улитку! Ему, Ежу, выдал тайну хода в подземный зал!.. Свиристели, зяблики, трясогузки толковали о ком-то, кто вступился за Улитку и постоит и за мышей.
Ёж побыстрее закрыл окна ставнями, повернул ключ в замке. Вскоре перед лежащим деревом остановились Зажигалка, Шашлык, Котлетка и Булочка. В воздухе прожужжала божья коровка, приземлилась рядом. Ее спросили, и она подтвердила: тут живет Ёж.
Зажигалка постучала в дверь, никто не отозвался. Котлетка в ужасе от своей мысли поделилась ею:
– Может быть, он уже ест мышей в том зале!
– О нет, дорогая, – успокоил ее Шашлык. – Ты же успела узнать: у мышей сейчас послеобеденный сон. Они спят в своих норах. Да и Ёж должен бы отдыхать.
Божья Коровка вставила:
– Я была здесь только что и видела распахнутые окна.
Компания позвала хором:
– Хозяин, к вам пришли!
За дверью царило молчание. Воробьи, щеглы, поползни, зяблики и другие пичуги принялись повторять зов на все голоса и стучать клювами в дверь и в ставни. Наконец изнутри донеслось приглушенное:
– Его нет дома.
– А кто это говорит? – спросила Зажигалка.
– Его камердинер.
– Ого, у Ежа есть камердинер! – удивилась Котлетка, а Булочке стало любопытно:
– Вы тоже еж?
– Нет-нет, я его племянник.
– Не еж, но племянник ежа, – промолвил Шашлык в раздумье. – Интересно.
Зажигалка отозвала друзей в сторону:
– Мы тут ничего не добьемся. Остается предупредить мышей. Но Ёж может проникнуть в зал и в другую ночь. Значит, мышам больше нельзя бывать там. Никогда не играть там оркестру.
– Как жалко! – вздохнула Котлетка. – Мыши, наверно, хорошо танцевали кадриль.
– Какая скука ждет несчастных! – с состраданием сказала Булочка.
Группка отправилась искать мышиную нору: пусть ее обитатели оповестят всех сородичей о смертельной угрозе. По пути Зажигалка прошептала, какую она придумала хитрость. Друзья нашли замысел подходящим и не стали сидеть сложа руки.
А Ёж, когда они ушли, стоял за дверью и прислушивался. До того он разглядел в щели между ставнями и в замочную скважину, что пришельцы невелики и если чем и могут досадить ему, то лишь увещаниями.
Смолкли голоса птиц, их ждали свои заботы. Замок беззвучно открылся, дверь приотворилась. "Как пришли, так и ушли!" – плут довольно хихикнул. Он сладко зевнул, удалился в спальню и лег на мягкую кровать, предвкушая ночное пиршество.
Лишь только стемнело, Ёж проснулся и вскочил. Умывшись, он перед зеркалом натянул на передние лапы черные перчатки, обмотал себя широким черным шарфом. Из зеркала косо посматривал молодчик, с какими лучше не встречаться.
Выскользнув из дома, он притаился в траве. Тучи скрывали луну, звезды. Необыкновенно темная ночь весьма подходила для страшного дела, на которое он собрался.
Довольно большое расстояние отделяло его от трех берез, росших из одного корня. Молодчик преодолел его с предосторожностями. Под березами лежал толстый обломок ветви, полузасыпанный прошлогодними листьями. Под ним, как и говорил Слизень, оказался ход, куда Ёж ловко вполз.
Он пробирался вглубь, слыша, как колотится сердце. Мучило нетерпение: скорее очутиться в зале, встать во весь рост, чтобы мыши ужаснулись его виду! Они затрясутся, и он бросится на них… Донеслась мелодия кадрили, и у молодчика напряглась каждая жилка.
Он подался вперед, на миг увидел зал с множеством блестящих глаз – и тотчас нос ожгла боль. Молодчик истошно завизжал. Чьи-то острые когти зацепили и шарф, рванули его. В узком подземном ходе Ежу было не развернуться, он мог только пятиться, и его нос снова испробовал когтей.
