– Да ладно тебе, ты меня послала «за морсом», когда я тебя в первый раз разбудил! Мне пришлось взять инициативу в свои руки: набрать, – он сверился с моим телефоном, – «Да заколебал ты», сказать, что у тебя отравление!
Отлично, на работе снова подумают, что я напилась. Блеск. А морс-то принес?
– Морс в холодильнике... Ты слушай, потом была еще пара звонков. Что-то про статью, которую надо было подтвердить. Но вроде верстальщик все сделал, минуя редактора.
Господи, прости меня за то, что всегда выкидывала каперсы из салата в сумку тети Агнии, но, черт подери, где сейчас продают индульгенции и есть ли у меня на них дисконтная карта?
– А. Чуть не забыл, потом тебе позвонила, – он снова сверялся с мобильным документом, – «Стерва с запором» и просила как можно скорее приехать. Это кто-то из твоих подруг?
– Нет, Алек, это редактор! И благодаря тебе я сегодня осталась без работы!
Я встала и пошла в сторону кухни, толкнув по дороге тапок. Он долетел до противоположной стенки. И отрикошетил мне в ногу. Это не неделя Бекхэма.
Я хныкала, пытаясь не удариться в гнев.
Села на пол прямо в коридоре и чуточку (говорю вам – самую малость) побилась головой «ап стену».
– Слушай, ну не переживай ты так. Ты на самом деле заслужила выходной, ничего не случится. И потом, ну в крайнем случае будем жить на мои деньги.
Еврейский семейный бюджет. Я уже видела себя, сдающую в комиссионный шмотки.
– Романович...
– Попрошу без ругательств, – перебил он меня.
– Ты за несколько недель испортил всю мою жизнь. Ты раздавил меня. Можешь забрать последнее, что у меня есть, Пигги, но я подаю на развод.
– А почему ты смеешься?
– А ты?
Мы валялись на холодном паркете в одних трусах и истерически ржали. То есть он в одних трусах. А я не только.
Пока Алек снова все не испортил. Забыв утром убрать осколки, он лег плечом на один из них. И теперь я познавала новую ипостась жены – доктор Мом, то есть доктор Маш.
– Романович, наш с тобой брак похож на тариф «Билайна» «Живой ноль»!
– Потому что живой?
– И потому что нулевый.
– Ну заметь, бывает еще ноль без палочки...
Он как-то томно заулыбался, что и я на правах законной жены даже застеснялась. Ох, какая там единица. Четко оформленная, я бы сказала. Вектрально направленная. Луч, не разлагаемый по спектрам, а лишь на плоскости.
Время близилось к обеду. И я всячески имитировала бурную деятельность. Нет, не оргазмы. Я же говорю, деятельность.
– Слушай, раз ты не на работе, приготовь покушать, – Алек просил меня приступить и к этим обязанностям.
А вот тут крохотная проблема. Мои кулинарные художества ограничивались греческим салатом – и там умудрялась все напутать.
– А что приготовить? Может, закажем что-нибудь, все равно у нас с тобой выходной?
Романович отрицательно качал головой.
– Спорим на сто баксов, что тебе слабо приготовить гуляш на первое и котлеты с картошкой на второе?
– Кто не сможет? Я не смогу? Ха!
Я гордо взялась за фартук. Романович прекрасно знал, что моя юная и противоречивая натура бралась на «слабо» с первого раза.
– Заметьте, как важен семейный бюджет!
Аня будет довольна. У меня появился дополнительный заработок.
– Только ты тогда дуй в магазин! Я тебя наберу и скажу, что мне нужно, – дала я четкие указания Алеку.
Если я позвоню Ане, то получу заряд волшебного пенделя, которого мне должно хватить на гуляш! А котлеты как-нибудь соорудим. Делов-то.
– Так, ну введи в Яндексе «гуляш» и посмотри рецепт!
– Милая, после того как мы с Алеком искали порнографию, чтобы захотеть друг друга, компьютер не работает!
– Ладно, доеду до работы – наберу тебя!
На заднем фоне играла странная мелодия знакомого аппарата. А именно – эксклюзивный стон одной из стриптизерш. Марат всем очень хвастался этой мелодией.
– Милая, а с кем ты там едешь?
– Помнишь? Я тебе говорила. Ладно, перезвоню тебе.
Такого резкого броска Аня себе не позволяла даже в самые интимные моменты своей жизнедеятельности. И все же мы не снобы, а просто чуть ближе к буржуазии, нежели к заслону реальности.
Никогда бы не подумала, какое погоняло у Марата веселое. Рудольф. А главное, что наши с Романовичем друзья как минимум рудольфят. Дожили.
Кулинарная книга – лучшее пособие для патологоанатомов, как оказалось. Особенно когда Аня мне озвучила, что необходимо для приготовления. А семейная жизнь – лучшая диета, есть расхотелось враз.
– Ты слушаешь? – удостоверилась она в решительности моего настроя.
– Угу!
– Значит, смотри, пиши: «Огузок, оковалок, лопаточную часть»...
– Какой огрызок?
– О-ГУ-ЗОК!
– Ох, блин.
– Не вздыхай. О-КО-ВА-ЛОК!
Слово вызывало прямые ассоциации с фразой «Шарикоподшипниковый завод имени очередного героя Советского труда».
Я свалилась в истерическом смехе. Романович еще не знал, что ему предстоит.
– Записала? Ну лопаточную часть ты запомнишь...
– Допустим!
– Значит, смотри. Это все нужно подмыть.
– Что, прости? – я испуганно переспросила в надежде на погрешность своего слуха.
Подташнивало. Где инедрильчик? (Самолетное лекарство против тошноты – в написании не уверена.)
– Тьфу ты, обмыть. Но ты меня поняла!
– Нет, не поняла. Как сильно и в какой воде?
– Кипяченой, наверное. Хотя черт его знает.
– Да нет. Холодной, горячей?
– Слушай, ну я откуда знаю. Я же не швабра какая-то! – констатировала Аня прискорбный факт, что мы с ней полные неумехи и растяпы.
Из камней, залетевших в мой огород, можно было не то что альпийскую горку соединить, а уже возвести Великую Китайскую стену.
– А я знаю?
– Короче, Склифосовский, всю эту дрянь ты обжариваешь с луком, посыпаешь мукой, заливаешь бульоном или водой, кидаешь туда кетчуп, приправу и дальше делаешь с этим все, что тебе заблагорассудится!
Подруга, блин. Блины я готовить не собираюсь. Не все Романовичу масленица.
Вот он – момент великого наслаждения.
– Аллё! Романович? Значит, так, мне нужен огузок, оковалок и лопаточная часть!
Его реплики в целях цензуры вырезаны.
– Нет, не подгузники! Огузок. Ну и по мелочи, фарш, картошка...
Даже на дисплее появилась табличка «Censored».
– Психиатр не нужен. Оковалок не помешает, – ответила я на его посылку прямым текстом.
Его не было почти два часа. Вошел в квартиру мрачный, как Романович.
– Огузка не было. Оковалка не было. Купил мясо.
Этот позор «Азбука вкуса» еще долго не забудет. Но почему все смешные слова всегда приводят в отдел «Овощи-фрукты»? Пару странных видов, которых ему в надежде на сходство всучили.
Требовалось выпроводить Алека, чтобы в тишине и спокойствии начать странный швабристый путь. От плиты к холодильнику.
На улице было чуть ниже нуля. И это прекрасный повод отправиться за зимней резиной.
Я же за это время, кажется, приготовила вполне вкусный гуляш. Даже не с кетчупом – а не поленилась сама из помидоров сделать.
Романович вернулся замерзший и голодный. Кажется, на этот раз у меня был триумф. Мало кто в этот день послал своего мужа за огузком и оковалком.
Алеку первое было по вкусу. И все бы ничего, но...
Спустя еще несколько минут скромно позвонила Аня и долго извинялась, что по ошибке дала рецепт с сайта приколов. Какой идиот придумал громкую связь?
Романович как-то побледнел, кажется, вдобавок к кофе он теперь перестанет есть суп.
– Ты меня в гроб своими продуктами питания загонишь, – декларировал он.
Обидно, блин. Но вкусно же.
– Ладно, может, со вторым повезет больше.
За обедом воцарилось чем-то гнусное молчание. Мы вспоминали фильмы о семейной жизни. Кто «Сердца четырех», а кто «Мистера и миссис Смит».
Мы делили обязанности.
– Я не люблю выносить мусор по утрам! – говорил муж.
– Я терпеть не могу заправлять постель.
– А с семейным бюджетом что делать будем?
– Для начала нужно отделить мух от котлет.
Романович поперхнулся.
– Ты что, идиот?
Он, как и я, тяжело переносил перелеты с одной энергетической волны на другую.
Я имела в виду, что нужно расставить приоритеты. Мужчины всегда понимают все буквально.
А в ночи я нашла в туалете словарь фразеологизмов.
– Как котлеты, кстати?
– Не обидишься?
– Обижусь.
– Как зимняя резина. Может, в «Легато» и поедим?
Как оказалось, я забыла добавить хлеб, вымоченный в молоке, и лук. Но это же такие мелочи.
– Поехали, кстати, в выходные к нам приезжает моя бабушка учить меня готовить!
Кажется, Романович раз десять прикусил свой язык, который озвучил его просьбу приготовить обед.
И на хрена мы поженились?
У нас не домострой, а нечто все больше напоминающее «Дом-2». Только без Ксюши Собчак.
Сто баксов мы поделили поровну. То есть каждый остался при своей сотке. Вру, его сотню мы оставили за наш обед в нормальном человеческом месте, а не на кухне.
