Бернард Маламуд - Рассказы из сборника «Magic barrel»

Нет нужды разбирать каждую новеллу из представленных в этом сборнике. Их самобытность и человечность, их суть (в английском языке есть удачное понятие «message» — оно включает не только содержание произведения искусства, но и эмоциональное его воздействие на людей), артистичность отделки и блистательный стиль автора очевидны. Внешне камерные по звучанию, посвященные, как правило, незначительным вроде бы проблемам и «маленьким людям», они вызывают во вдумчивом читателе глубокий душевный резонанс. Дело в том, что, повествуя о малом, они раскрывают очень многое. Внутренняя емкость новеллы Маламуда велика, характер, им созданный, вбирает в себя страну и время. Маламуд социален, как только и может быть социален подлинный творец: отметая разного рода декларации, он показывает людей такими, какими их сформировала жизнь. Если же возникает иногда впечатление, будто он слишком подробно останавливается на стихии вещей, которая окружает его персонажей, то лучше всего вспомнить определение Марины Цветаевой: «Вещи бедных — попросту — души!» Ведь главное, что беспокоит Маламуда, — вопрос о душе человека в современном мире. Причем о душе не в христианском понимании. Для писателя важно то, что в конечном счете и делает человека человеком, то подлинно высокое, чего не могут вытравить ни нужда, ни насилие, ни обман, но что могут усыпить благополучие, сытость и тупое самодовольство.

Погружаясь в «мерзости жизни» (М. Горький), Маламуд ищет и находит доброе и прекрасное в людях. Самые заброшенные и покалеченные «души» не безнадежны: и для них есть возможность выпрямления, возможность прощения. Единственное, чего писатель не приемлет, — полная бездуховность. Какие бы безысходные мотки ни звучали в его рассказах, подобных новелле «Тюрьма», как бы язвителен и саркастичен он ни был, его книги не оставляют гнетущего впечатления. «Проникновенное изображение автором трудностей и унижений, наполняющих жизнь, — справедливо заметил о Маламуде американский литературовед Ихаб Хассан, — сочетается с неугасимой верой в человека». Русский читатель Бернарда Маламуда, думается, разделит с ним эту веру.

В. Скороденко

Вы заблудились? (итал.).

Ты Эрнесто? (итал.).

Нет, синьор, Джакоббе (итал.).

А где Эрнесто? (итал.).

Кусочек рая, упавший с неба (итал.).