На мгновение лицо его стало прозрачным, затем картинка вернулась обратно. Глаза поменяли цвет. Голубые. Черные. Зеленые. Синие.
Если он хотел напугать девушку, то цели не достиг. Она устала от страха.
-Почему вы беседуете со мной? Каприза ради? Это не тянет на нарушение правил?
-Немного.
Согласился он.
-Отвечайте.
-Прогуляемся к морю. Там и поговорим.
Она решила согласиться. Что ей терять? Разная мерзость уже прямо из-под земли лезет. А рыжий кривоногий пузан не боится ничего. Немец натянул шорты, провел по ним ладонью, они быстренько изменили фасон и увеличились в размере.
-Послушные штаны.
Съязвила Лина.
-Арбитру подчиняются все.
* * *
-Что происходит?
Они сидели на перевернутом катамаране, бок о бок. Ли смотрела вверх. Стремительные и наглые гларусы парили в воздухе, визгливо ссорились, стараясь перекричать друг друга.
-Что происходит, Герр Нойман? Я попала в третьесортное фэнтэзи?
-Повелители нарушили правила. Поэтому вмешался я. Их время не пришло.
-Простите?
-Их время наступает завтра в полдень. Они испуганы и спешат.
-Испуганы?
-Деточка, на самом деле, я не могу информировать вас. Это выведет меня из игры.
-Тогда зачем мы здесь?
Он не ответил.
-Почему меня хотят убить? Что мне делать?
-Вы в положении жертвы.
-Как я попала в него?
-Вас отдала Семья. Вернее ваш брат. Взамен за право выбора.
-Какого?
Он помолчал немножко. Неохотно пояснил.
-В другом месте, в другое время, вас убили. Этим хотели купить силу, много силы. Тяга к власти сродни помешательству. Человек, чья кровь отравлена этой жаждой, не остановится ни перед чем.
-Меня убили?
-Да. Потом, получилось нечто вроде отсрочки. Вы оказались здесь. Вас долго не могли найти. Этот мир не вполне реален. Сложно объяснить.
-Дальше.
-Дело даже не в династических играх. Увы. Вы мешали не только своему отцу и брату. Вы... Нет. Я не могу больше говорить. Простите.
-Вы ничем мне не поможете?
-Нет.
-Тогда уходите.
Кажется, он удивился слегка, самодовольный фавн, нечеловек. Даже рот открыл - возразить. По перекошенному лицу Лины скатилась одинокая слезинка, сорвалась, упала на песок. Девушка задрала подбородок вверх, к далекому небу, закрыла глаза.
-Уходите.
Прорезалось нечто в ее голосе. Герр Нойман послушался.
-Если я вам буду нужен, до начала, вы можете...
-Прочь.
Встала, подошла к воде, как на чужие посмотрела на свои ступни. Волна подобралась и лизнула пальцы, обняла щиколотки. Лина не почувствовала холода. Прежняя, учительница из заштатного городишка, осталась в прошлом. Со всеми ее страхами, комплексами, сомнениями и переживаниями. Та жизнь была чужой, ненастоящей. И ничего не стоила? На плече переливалась, распускалась, становилась все ярче и ярче Тинэль. Пугающий своей необузданной красотой символ.
Вошла в воду по пояс, в ласковое колыхание волн. Как была, в футболке. Не заботясь о том, что подумают люди. Таковых, ближе в вечеру, на пляже оставалось все меньше и меньше. Ей не хотелось думать. Просто дышать и смотреть на тонкий шов горизонта. Внутренние часы остановились. Лина не смогла бы ответить - полчаса она находилась в абсолютной отрешенности, или сутки. Солнечный апельсин коснулся моря. Перламутровая, блестящая дорожка протянулась от него к девушке. Смутно подумалось, что ведь можно уйти по ней. Зажмурилась и покачала головой в знак отказа. Словно ее приглашали куда-нибудь! Море проглотило оранжевый диск, сразу стало холодней. Лина вдруг поняла, что отчаянно замерзла, повернулась и побрела к опустевшему берегу. Мокрая футболка облепила талию, бедра.
-Пора домой.
Скомандовала девушка себе. Направилась в отель. Яны в номере не оказалось, коротенькая записка на столике поздравляла с выздоровлением и рекомендовала не скучать в одиночестве. Лина стянула мокрую футболку, подхватила полотенце, влезла в душ. Странная апатия охватила ее. Она не то, чтобы забыла - про визит посланцев пресловутых то ли Повелителей, то ли Освободителей, просто отодвинула жуткие мысли в сторону. Даже не стала проверять наличие дыры в занавеси.
Плечо, отмеченное изображением милого цветочка, горело.
-Есть в графском парке черный пруд,
Там лилии цветут.
Там лилии, там лилии цветут!
Громко пела, блаженствуя в потоке горячей воды, начисто лишенная слуха и голоса, туристка.
В конце то концов, трагедии трагедиями. Враги врагами. А личная гигиена личной гигиеной.
* * *
Второй расклад.
Колода ТА.
ДРАКОН-КРЕСТЬЯНИН,
РЕБЕНОК и СЕРДЦЕ.
Колода РО.
СОЛНЦЕ-ЛУНА в перевернутом положении.
ДОЛЖНИК и ОГОНЬ.
* * *
Люди много разной ерунды напридумывали о НИХ. То мистической, то псевдонаучной. Убогие короткоживущие существа с минимальным набором чувств и зачатками разума. Порою, они случайно прикасались к краю истины, но не могли понять и оценить происходящее. Люди...
ИМ давали тысячи имен. Считали богами, сошедшими на землю и исчадиями ада. Если верить глупым человеческим сказкам, ОНИ были ужасны, но отважные герои сплошь и рядом побеждали крылатое чешуйчатое зло. И вершили скорую расправу острыми мечами. Кое-кто из НИХ даже собрал неплохие коллекции лжи и заблуждений о себе. Право, порой это было почти забавно. Воплотить в реальности один из фантастических кошмаров, пронестись стальной огнедышащей тенью над крышами, увидеть глазами, а не мысленно - россыпь разбегающихся крошечных фигурок.
Нелепый человеческий мир теперь не мог вместить и одного из НИХ. Слишком маленький, слишком непрочный. Только часть разума, сжатую и облегченную проекцию сознания и то на считанные мгновения. Или, изредка, тень тени. Подготовленную особым образом копию, сосканированную с упрощенного двойника. Это было вульгарным и примитивным развлечением. Только и всего.
До последнего времени...
* * *
ОН был бессовестно молод, упрям и любопытен. Философия вызывала отвращение, все прочие занятия, пристойные юному существу, успели надоесть.
ОН был первым, раздвоившимся без помощи мудрых наставников. И первым ушедшим на прогулку запросто, без долгой подготовки и расчетов. ЕГО мощь ошеломляла. Противоречить не решился никто. Та часть ЕГО души, что осталась, не оказалась ущербной и не нуждалась в присмотре. Это было непостижимо, это внушало страх. Но все уже знали, что ОН выше прочих, что ЕМУ дано больше остальных. И с сопротивлением, не без раздоров, признали за НИМ особенные права.
Тень ЕГО тени, бродившая по миру людей, могла напрямую общаться с первичным собой. Это было необычно, это было невозможно.
Тень ЕГО тени пристрастилась к обществу убогих короткоживущих. Это было отвратительно.
Тень ЕГО тени воспринимала путешествия, как увлекательную игру. А мир тлел, опаленный ЕГО дыханием.
* * *
-Королева-мать хотела внучку. Но жена сына рожала одного мальчика за другим. Не то, чтобы дети были скверными или глупыми. Вовсе нет. Просто сила передавалась по женской линии, и никак иначе. Люди говорили, что может оно и к лучшему. Королева была старой, но не уступала трон старшему сыну. Он ей чем-то не угодил. И невестку она терпеть не могла. А внучки все не было. Нравится?
-Да.
-Тогда слушай дальше. Королева-мать стала понемногу болеть, но не переставала надеяться.
-Вот и врешь. Все знают, что врачи могут сделать любого ребенка.
-Верно. Обыкновенного, запросто. Но королева-мать хотела особенного, предсказанного. Понимаешь?
-Нет.
-Не важно. Такой малыш приходит не по заказу, а сам. Или не приходит.
-Ага.
-И когда жена старшего сына опять забеременела, старая повелительница забрала ее к себе. И велела верным людям глаз не сводить со снохи. Ни днем, ни ночью. И допускала к ней только своего личного врача.
-А почему?
-Боялась за внучку.
-Ага, она все-таки родилась!
-Не перебивай. Родилась. Но не по хорошему. У снохи началась странная болезнь. Она захотела убить себя. И однажды, ей это удалось. А девочку спасли врачи. Королева-мать очень любила малышку.
-Ты плачешь, няня?
-Соринка попала в глаз. Не обращай внимания.
-Возьми мой платок. На.
-Что ты, деточка. Он батистовый, с вышивкой. Только твой.
-Почему?
-Видишь - Тинэль. Этот знак не положен никому на свете, кроме женщин Династии. Ты - единственная внучка. Отец и братья не в счет. Тинэль не любит мужчин.
-А у бабушки был такой цветок на платках?
-Конечно. Как же иначе?
-Вот здорово. А картинка на плече?
-Да.
-Андриан сказал, что это глупость. И, что клеймят только преступников.
-Не слушай брата. Преступников, действительно, клеймят. А кой-кому не плохо бы отрезать язык. Так тоже делают, иногда. Тьфу. Цветок на твоей ручке не нарисован, и не наколот иглой. Он живой, он часть тебя. Это старый обычай. Младенца женского пола укладывают посреди цветущего луга. Ненадолго. Вот и все. Если детка угодна Тинэли, знак проявится сам собой, через какое-то время.
