- Точно не сможем их замирить?
- Возможно, но позже. А вообще, лучший исход — объявить о нашей доброй воле отделить их всех от государства вместе с козами и баранами. Окопать, огородить, заминировать подступы в пять рядов, к чёртовой матери…
- Понятно. А что на Балтике?
- Пытаемся не допустить объявления независимости и суверенитета нашим западным анклавом. Пока проводим аресты зачинщиков общества «Вольный город Кенигсберг».
- Теперь докладывайте о делах в Поволжье, — буркнул Президент.
Помощник порылся в бумажках, вынул из папочки лист и принялся зачитывать:
- Вновь замечено передвижение сил противника до нескольких тысяч человек. По непроверенным данным, они перемещаются со скоростью около полусотни километров в сутки и двигаются по направлению к Омску…
- Что?! Новый десант в Сибири? А где те, что были на Волге и на Урале?
- Точно неизвестно. Скрылись, гады…
- Что нам предлагают военные аналитики?
- Военные предложили провести «ковровую» бомбардировку. Только есть трудность…
- Какая?
- Противник умело маскируется, его надо ещё умудриться выследить и обнаружить, очень уж шустро перемещаются. Не накрыть бы нечаянно своих…
- До чего дожили! Каким–то паршивым десантом приходится заниматься лично Президенту! Ладно, пусть сами решают, что и как! Смести диверсантов с лица земли! Докладывай, о чем пишут на западе…
- Европейцы согласны оказать дипломатическое давление на азиатов, но только в случае решения вопроса о северных территориях.
- Что нам предлагают канцлер, лягушатник и макаронник?
- Создать несколько дружественных независимых государств: Саха, Камчадал, Чукаряк…
- Политики туманного Альбиона думают так же?
- Это их общая европейская позиция. Помимо устроенного парада суверенитетов и создания новых государств предлагают Курильские острова передать самураям, чтобы они не попали под зависимость хунхузов. Тогда флот США войдет в Охотское море и Японское море, чтобы прекратить в нем господство агрессора. Страны золотого миллиарда незамедлительно высадят десанты на территорию новых государств и возле Магадана.
Президент взял фломастер и принялся на карте штрихами проводить новые границы. Каждый штрих давался ему нелегко, со слезами, которые он тут же размазывал по щекам. Василий часто смахивал рукавом пот со лба, беспрестанно шмыгал носом. Наконец, работа была сделана, на карте появились потерянные в ходе войны новые государства. Подконтрольная Кремлю территория заметно сократилась
- Эх, велика Россия! Мы даже после этого секвестра остаёмся огромной страной! А до Подмосковья нам ещё отступать и отступать! — сказал Президент, глядя на карту. — Это все условия «западников»?
Помощник потупился и ответил:
- Европа настаивает на мирных переговорах с агрессором. Они заявляют, что помощь оказывают из простого человеколюбия…
- Гуманисты хреновы!
- Так точно, хреновы! И последнее условие: мы должны остановить продвижение противника на запад самостоятельно…
- Задачка! Как же нам это сделать? А? Ну?
- Мой Президент! Есть некоторые соображения… Референт отдела аналитиков читал статью одного яйцеголового умника…
- Ну–ка, ну–ка…
- Вот текст, прошу ознакомиться…
***
Озоруев уверенно вел батальон, время от времени сверяясь по карте с местностью. Теперь у него действительно была настоящая колонна: помимо БТРа новенький «Урал», груженный оружием, боеприпасами, и в замыкании — «Камаз» с тяжелым вооружением и снарядами. Казаки к «Камазу» прицепили гаубицу, и она не позволяла машине развить большую скорость.
Грузовиками управляли братья Авось и Небось, а заполненный продуктами и вещами бронетранспортер вел Дормидонтенко. За ним внимательно следил Шмуклер. Последним ехал Неумывакин на найденном в канаве трофейном мотоцикле.
По правому борту мелькала Селенга, а за рекой суетились оккупанты, грабившие город и прибрежные селения. То там, то тут занимались пожары, поминутно вспыхивали и затухали перестрелки между китайскими мародерами и местными жителями.
Озоруев посмотрел в бинокль и то, что он увидел, его возмутило до глубины души. Захватчики конвоировали в сторону реки нескольких солдат и мирных жителей.
- Расстреляют… — со знанием дела пробурчал Шмуклер. — Сволочи! Как пить дать шлепнут всех.
- Стоп машина! — воскликнул покрасневший от ярости Максим и, схватив снайперскую винтовку, спрыгнул с брони. Комбат выбрал удобную позицию в кустах возле большого валуна, улегся и прицелился. Его целью стал увешанный золотыми цепочками, телефонными трубками и часами здоровенный азиат с автоматом в руках. Всего врагов было шестеро, а патронов к винтовке две обоймы. Значит, надо суметь десятью выстрелами поразить всех!
Первый меткий выстрел дался легко: противник не ожидал, что на всемогущих победителей начнётся охота. Громила–китаец схлопотал пулю в горло и рухнул как подкошенный. Теперь времени на тщательное прицеливание не было: во второго китайца Максим попал сразу, но не убил, а лишь ранил в плечо. Солдат выронил карабин, запрыгал на месте, воя от боли, остальные враги застыли в оцепенении. И только повторным выстрелом под сердце Макс добил противника. Оставшийся в живых конвой был недосягаем для снайпера, потому что пленники закрывали собой обзор и мешали ведению прицельного огня.
Не видя противника, китаёзы открыли беспорядочную стрельбу во все стороны, и несколько пленных упали, сражённые шальными пулями. Толпа мигом рассеялась: кто–то побежал, кто–то упал, кто–то пополз. Зато оккупанты теперь были как на ладони: еще два метких выстрела — и затих коротышка, укрывшийся за широкой кочкой, а затем, быстро перезарядив винтовку и вставив новую обойму, Озоруев добил двух азиатов, попытавшихся уползти с места этого побоища. Первому из них он послал пулю в выпирающий зад, а когда конвоир взвился от боли, добил его выстрелом в голову. С последним пришлось повозиться — потратить три патрона. Сначала он прострелил ему ногу, но азиат не подскочил вверх, а наоборот, вжался в землю. Однако из борозды, в которую упал конвоир, слегка виднелось его плечо — вторая пуля вонзилась в это торчащее плечо. Китаец оказался терпеливым или болевой порог у него был довольно высоким — не вскочил, не побежал, видимо, выл от боли, ел землю, но продолжал вжиматься в почву. Уцелевшие пленники дружно бросились в реку и, как могли быстро, поплыли на спасительный противоположный берег. Плавать умели не все, вскоре один из них пошел ко дну, а другие нашли спасение, схватившись за лодку. Эту старую посудину нашли в кустах два беглеца, одетые в серые робы, они–то и пришли на помощь остальным пловцам. Облепленная со всех сторон обессиленными людьми лодка медленно перемещалась к противоположному берегу. Но Озоруеву было не до них: он словно охотник ждал своего часа, «дичь» просто обязана была себя как–то проявить. Наверное, раненый китаец потерял много крови и силы покидали его. Прошло уже минут пятнадцать после первого выстрела и, видимо, он понадеялся, что русский снайпер покинул позицию. Вражеский солдат перевернулся на бок, чтобы сделать себе перевязку. Теперь его широкая спина представляла собой превосходную мишень.
Максим хищно улыбнулся, не спеша прицелился чуть пониже шейных позвонков, плавно надавил указательным пальцем на курок. Бум! Щелкнул выстрел, и враг, дернувшись, тихо умер. Пришло время заняться спасением плывущих по реке людей…
Комбат медленно шёл вдоль строя, внимательно всматриваясь в глаза каждому выжившему беглецу. Выглядели они довольно жалко: форма изодранная, без погон, без обуви, без ремней, без оружия, и вообще, в данный момент перед ним стояли не защитники страны, не солдаты и не мужественные люди, а какие–то мокрые курицы. Уже почти у самого берега баркас не выдержал, перевернулся, и беглецам пришлось добираться до мелководья вплавь. Теперь вода стекала по мокрой одежде в придорожную пыль, и под каждым из пленников образовалась небольшая лужица. Несмотря на трагизм ситуации, было что–то комическое в их облике.
- Ну, что скажете, лишенцы! Обделались? Как же вы в плен–то попались?
Вероятно, самый старший по званию с обидой в голосе произнёс:
- Вам тут хорошо за рекой рассуждать, а окажись вы на той стороне, ещё неизвестно, как бы себя повели…
- Каждый находится на том месте, на котором и должен находиться! Ишь, говорун! Вы, собственно, кто такой? Вот я подполковник Озоруев! И я полчаса назад спас вас от неминуемой гибели, от массового расстрела! Ну, докладывайте, представьтесь.
Обидчивый вытянулся в струнку и отрапортовал:
- Начальник штаба отдельного авиационного батальона связи и радиотехнического обеспечения майор Черкасец. А это мои подчинённые и солдаты других тыловых частей, да ещё несколько гражданских лиц. Мы взяты в плен при попытке вырваться из окружения.
