Она испытывала удовольствие, которого она не испытывала. Листы летели вокруг, падали один за другим. Она не понимала, что с ней происходит. Ей казалось сперва, что она умирает. Вздор. Ей не хотелось этого вовсе. По привычке она анализировала свое состояние, которое так непоходило на все, что она знала в жизни. Все переливалось через край. Она писала и писала. Морщины на ее лице разглаживались и уничтожались. И на ее лице вот уже расширившемся, расплывшемся, раздобревшем играла улыбка восхищения и блаженства. Робкая мысль ответила на ее вожделения. Она начинала понимать это состояние бесцельности. Бесцельно это писание многочисленных листов, покрытых одним словом. Блаженство исчезло, восхищение испарилось. Все труды, все напряжение ее пропали даром. Это сознание одолело ее. Зачем она столько старалась, о чем хлопотала. Горечь охватила ее. Она смотрела на ворох листов, насыпанных на столе и на полу, откуда на нее смотрело это слово. Чего стоило теперь ее завещание, ее откровения, ее призывы к мщению.
Умница заплакала. Закрыв глаза, упала на стол, она рыдала, всхлипывала, горевала, грустила. С грустным сожалением смотрела она на разбросанные повсюду листы. Как тянуло ее к этому. Утерев слезы, она достала новой бумаги, освободила стол от бумаг на нем, набросанных, приободрилась, и стала снова писать слово щеголь, щеголь, варьируя его на этот раз в падежах и числах.
[на песке где купаемся][14]
[В море на Elan][15]
Дверь открылась и за спиной увлеченной умницы стояла швея. Что вы делаете спросила она сухо, посмотрев на набросанные повсюду бумаги.
Перед этим она только что побывала в комнатах мужа. Так только стоило ей приехать, как ей сказали, что муж ее оделся и только что уехал. Что пока он был здесь, приехала умница, которая осталась наверху.
В поисках ее швея пошла к мужу и была поражена найти в его комнате невероятный беспорядок, галстуки, рубахи, костюмы, шляпы, простыни, разбросанные по полу в куче. Шкафы были раскрыты. Ящики перевернуты. Что бы это значило.
Она прошла к себе и увидела умницу, сидящую в ее салоне. На множестве валяющихся вокруг листов было написано одно и то же слово — щеголь. Ее комната напомнила ей комнату мужа. Что это такое. Все они сошли с ума что ли. И причем тут щеголь. Щеголь ей говорил сегодня, что он должен встретиться с умницей. Не отнеслась ли она равнодушно к этому, считая что в этом нет ничего особенного, и теперь что оказывалось. И с другой стороны эта встреча с разстригой, что это значит. В такой час, когда ее можно было меньше всего ждать. И ждала ли она удара с этой стороны. Перед ней сидела воровка, похитившая у нее любовника и мужа.
Что вы молчите, что это такое, что такое эти все листы, что значит, переспросила швея, садясь.
Умница подняла свое лицо заплаканное, но с таким выражением восхищения, что швее стало жутко. Умница молчала.
Швея подняла листы и прочла щеголь, щеголь, щеголь. Еще несколько, то же самое, листы ее заинтересовали. Она стала нагибаться, поднимая один за другим и кладя их на стол. Потом она перестала их читать и прямо клала на стол, твердя их содержание. Потом она стала ползать по полу, собирая листы и складывая их вместе. Через минуту все было собрано и сложено и все очарование пропало. Щеголь исчез. Две соперницы были друг против друга.
Что же вы делаете. Почему вы приехали сюда к моему мужу. И почему вы все время именно о щеголе. Что это значит.
Восхищенное выражение лица не покидало умницу. Она улыбнулась широко и спокойно, увлеченная своей идеей далекой и которую она могла только на минуту уловить и с которой она не хотела расстаться, за которую цеплялась, в которой ей открылся смысл, которого она никогда не знала и который должен был быть тотчас засыпан жизненным пеплом, так что от него не оставалось никакого воспоминания.
Швея не понимала этого выражения. Она чувствовала какое то особенное отношение к умнице вообще, она не могла не преклоняться перед этой женщиной слава и положение которой ей импонировали. Но в глубине она пожалуй испытывала некоторое презрение к ней, за то, что ее деятельность держала ее вдалеке от тех благ которые швея единственно ценила и которыми умница по ее мнению не пользовалась. Что она никогда не позволила бы себе ничего в отношении ее, что было бы не тактично Или что граничило с насилием. Но как могла она реагировать на сцену, которую застала. В другое время она решила бы, что умница просто сошла с ума. Такого времяпрепровождения от этой женщины она никак не ожидала, но с некоторого времени все было настолько необычным, настолько вышло за границы общепринятые, что швея чувствовала, как освободилась она вовсе от заурядных своих чувств и далекие вещи стали для нее явными, близкими и безопасными.
Резким движением она взяла собранные листы и обратилась к умнице: вы разрешите выбросить все это в корзину.
Умница пожала плечами.
Я думаю, что вы сами будете скоро стыдиться этого странного занятия. Поэтому я выброшу все ваши темы, а потом мы с вами обсудим этот факт.
Умница молчала.
Швея свернула ворох листов и бросила его. Потом она нашла себе подходящее кресло и уселась против беспомощной умницы. Вы влюблены очевидно в щеголя. Это очень хорошо, хотя быть может мне это неприятно. И для того, чтобы вы могли говорить в открытую, я хочу, чтобы вы прежде всего ответили мне на этот вопрос. Скажите мне просто, так ли это, ведь вам совершенно незачем это отрицать.
Умница молчала.
Впрочем, будете ли молчать или нет — это ничего не изменит. Заниматься таким ремеслом и писать сотни раз имя мужчины невозможно, если вы им не увлечены. Меня занимает вопрос: до чего нужно быть увлеченной, чтобы такое ремесло стало возможным. Я считаю вашу страсть и пристрастье несомненными. Я не знаю, когда началось это. Но в конце концов, это неважно. Но я говорю это не к тому, чтобы ломиться в дверь, когда нет даже стены. Я имею в виду два факта — что вы не могли выбрать более подходящего места для ваших занятий, как мой дом и что вы здесь назначили свидание моему мужу. А так как, это в третьих, вы не могли не знать о моей дружбе со щеголем, то ясно, что вы ведете двойную игру против меня — и с моим мужем и со щеголем. И если бы я сюда не приехала и притом совершенно случайно, раздумав ехать в лес то ваша игра могла бы удасться. Теперь же она удалась наполовину. И так мне удалось накрыть вас во время второй половины, я требую от вас ответа.
Умница продолжала молчать. Но когда она смотрела, как швея кидала в корзину ее листки — блаженное выражение лица опять исчезло у нее. Оно стало горьким, невыразимо горьким, кислым, тяжелым. Слезы опять наворачивались на ее глазах.
Чего надо было от нее швее. Зачем она докучала ей со своими невозможными вопросами и приставаниями. Как была она нечутка, груба и глупа и недопустима. Должна же она была понять, что привело ее сюда совсем другое стремление. И к чему эта жестокость, зачем она собрала и выбросила листы бумаги. И как может она подозревать в чем то разстригу.
Ей хотелось молить, умолять, чтобы ее оставили в покое. Ей были докучны эти расспросы, вульгарные речения. Но при всем желании она не хотела защищаться и она молчала.
Между тем швея становилась грубее и настойчивее: я хочу знать почему вы молчите и что Ваше молчание означает: мы не уйдем отсюда пока Вы не ответите мне на вопросы, которые я задаю и скажите в чем дело. Я хочу знать всю правду и не заставлять меня делать выводы самой. Я хочу слышать все от вас. Да говорите же, почему вы ничего не говорите?
Мне не о чем говорить с вами, мой друг, потому что предположения ваши чудовищны и неправдоподобны. Все совсем не там и не так и не таково, как вы думаете. Вы ошибаетесь и заблуждаетесь. Вы не понимаете человеческих движений, ни человеческих ошибок. Там где то в мире, который вам единственно понятен и который единственно понятен был мне до последнего времени, вы существуете ничего не предполагая, что за границами его. А между тем за одними границами есть другие границы и среди тех и других открываются пределы, которые падают на меня как светоч. Они освещают нас и говорят и горят и городят вокруг нас мир безвольный, но оттого и счастливый, потому что воля есть источник страданий и вот вы никогда не поймете, что свет есть просвет в свет, а не в темноту и каламбур есть просвет в ничто, за которым лежит все лежат желания достижения горения; сгорать, уничтожаться и не с кем никогда и ничто, утверждение само себя и самого себя и есть то, где видна нездешняя воля.
Я превосходно знаю откуда вы взяли эти рассуждения, отвечала швея. Это рассуждения моего мужа. Он я вижу, он сумел повлиять на вас достаточно серьезно.
Но умница была окончательно разбита. Она наклонилась, достала из корзины листки, на которых было написано имя и добавила. Здесь написаны не только имена, но и то почему я приехала к Вам. Это вовсе не на свидание с вашим мужем. И здесь имя щеголя написано не потому, что я его люблю, напротив к нему я питаю самые тяжелые чувства.
