-Меня можете называть, как и деда, князем Ветровым. Эту женщину Зима. Она не знает ни слова по росски.
-Свеянка?
-Нет.
-Очень особенная внешность. Я бы сказал исключительная.
Даниллин грустно согласился.
-Да. И это меня тоже беспокоит. Дела призывают меня уехать крайне далеко. Не знаю смогу ли вернуться. Эта женщина очень несчастна, отец. Она жила взаперти, с детства. Никто никогда ее ничему не учил. Она не знает самых простых вещей. У нее нет ни родных ни друзей. Увы.
Отец Филарет спросил негромко и печально.
-Незаконный ребенок какого-нибудь владыки?
Версия подброшенная священником понравилась Даниллину. Действительно, это многое могло объяснить.
-Да. Но она ничего не знает об этом. Бедняжку держали в совершенном одиночестве, заставляли делать разные... гнусности. Я не могу о ней позаботиться, увы. Мне нужен надежный человек, который помог бы Зиме устроить жизнь. Если это вообще возможно.
-Какой она веры?
-Никакой, отец Филарет. Думаю ей пора войти в сень истинной. Обрести благодать. Просветлиться и все такое. Вы могли бы заняться девушкой? Поймите меня, так уж вышло, что она оказалась со мной...
Даниллин некоторыми гримасами и пожиманиями плеч дал понять священнику, что подробности крайне неаппетитны и ими лучше не интересоваться.
-Тот, кто мучил ее, вместо того, чтобы позаботиться о ней, был моим врагом...
-Понятно.
Даниллин благодарно и коротко улыбнулся священнику.
-Я не смог бросить бедняжку. Но забрать ее с собой было бы безумием. Меня сто раз убьют по пути, а ее продадут в гарем.
Священник сотворил знак. Кивнул, соглашаясь.
-Мир жесток, князь. Особенно к такой красоте.
-Я оставлю Зиму здесь. Ее деньги тоже. Половину вашему храму, как подарок за заботу. Половину ей.
-Можно это устроить?
Отец Филарет задумался.
-Пожалуй да. Не у меня, разумеется. Может быть в женской обители. Или в семье священника. А я буду навещать Зиму. Если она примет нашу веру...
-Примет.
Жестко сказал Даниллин.
-Добровольно, без принуждения. Если она примет нашу веру мне будет намного легче заботиться о ней. В качестве ее духовного отца. Понимаете?
-Да. Вот деньги.
Священник удивленно воскликнул.
-Так много? Но она богата!
-Главное, чтобы ее не убили, не обманули, не ограбили, не выдали силой замуж за жестокого идиота.
-Нелегкая работа. Не будь она так красива...
-Не уродовать же ее? Я бы мог...
Отец Филарет вскочил, всплеснул руками, враз лишившись хладнокровия.
-Что вы такое говорите, князь?! Красота - дар божий. Драгоценный и редкий.
Он осенил знаком молчаливую грустную Зиму, затем Даниллина и себя. Опять повеяло теплой и странной силой. Необычной, совсем иной чем та, которой владел Даниллин.
-Вы настоящий, отец Филарет. Вы верите искренне и сильно. Нам повезло встретить вас.
-Вы что, уже уходите?
-Не могу медлить. Прощусь с Зимой и в путь.
Повернулся к грустной красавице. Уточнил.
-Хоть один язык из здешних понимаешь?
-С настоятелем ты беседовал по росски?
-Да.
-Этого не знаю. Увы.
-А другие языки?
-Мы с тобой, между прочим, говорили и сейчас беседуем по-франски.
-Еще что-нибудь?
Не обиделся на шпильку Даниллин. Зима пустилась в пространные объяснения.
-Я читала алийские и франские романы. Не удивляйся, это просто развлечение было такое. Думаешь, криры не умеют увлекаться чем-нибудь? К тому же мою женственность и чувственность развивали. А некоторые писатели...
Даниллин невежливо перебил красавицу, пояснил отцу настоятелю.
-С ней можно общаться по-алийски, по-франски. Кто-нибудь в обители знает эти языки?
-Я сам могу немного.
Скромно сообщил о своих способностях полиглота настоятель. Даниллин озабоченно прокрутил в голове разговор, кажется никакого криминала не прозвучало. Кроме слова - крир. Но это не человеческий термин. Монах не может его знать. Ладно, ничего страшного. Хоть и подслушали их невольно. Пусть. Встал. Подошел к Зиме. Обнял, поцеловал в макушку. Шепнул на ухо.
-Вот твоя новая жизнь. Принять их веру - обязательно. Это мой приказ. Остальное - на твое усмотрение. Никого не убивай, пожалуйста. Без веских причин, по крайней мере. Старое сгорело. Ну, как? Подходит?
Она вывернулась, изогнулась, уцепилась за ЕГО рукав, всхлипнула.
-Я еще увижу тебя, Повелитель?
-Вряд ли. Ты умница Зима. У тебя все получится в лучшем виде. Этому священнику можно верить.
-Вижу. Но...
-Мне надо идти, Зима. Дел невпроворот.
-Повелитель!
-Да.
-Я приму эту веру. Я буду молиться за тебя. Ты победишь.
Прекрасные глаза заблестели от подступивших слез. Чтобы сдержать их, Зима приподняла лицо, прикусила губу. Справилась с собой. Заговорила с неожиданной грубой фамильярностью.
-Чего уставился? Проваливай скорее, шевелись.
Больше она не смотрела на НЕГО. Даниллин низко поклонился священнику.
-Прощайте, отец Филарет.
-Подождите, сын мой. Не хотите ли исповедоваться? Получить благословение?
-Я другой веры, отец. И ждут меня дела беспокойные...
Священник встал.
-Вы достойный человек. Буду молиться о спасении вашей души. Ступайте с миром, князь.
Даниллин выходя ощутил легкое прикосновение силы. О НЕМ, действительно, молились.
-Прощайте.
* * *
И что теперь делать? Простенький вопрос. Даниллин пригладил ладонью невидимый обрывок фиолетовой нити. ОН - тень тени, без постоянной подпитки - как ОН существует, кто бы объяснил? Теоретически это невозможно. Но Даниллин гораздо больше доверял практике. Подобный подход его частенько выручал.
В данный момент физическое тело (якобы не реальное) настоятельно умоляло о кормежке. В пустом животе урчало. От изготовленных специально на приданое Зиме, двойных золотых червонцев, осталась парочка. В маленьком кармане на поясе. Неплохо. Для Моски крупная сумма. Не каждая семья за год и половину заработает. Даниллина, по его просьбе, выпустили в маленькую калиточку на заднем дворе обители. ОН медленно шел по переулку, вспоминая где поблизости видел корчму, или приличную харчевню, пол века назад. Самому стало смешно. Кой-какие приключения пришли на ум. И сожаление, что люди живут так мало. Ни тебе былых врагов, ни, что гораздо обиднее - былых друзей и подруг. Блин. Если кто из них и жив, так уж наверное, собственное имя позабыл в глубоком склерозе. Даниллин задумался, в последний момент уловил враждебный импульс. Чуть лбом о пузо самого рослого грабителя не стукнулся. Откуда берутся столь крупные экземпляры? Если хорошенько подумать, то не чересчур уж и изменилась Моска, и нравы обитателей. Как и пятьдесят лет назад, мрачные ребята решили, что одинокий балбес в хорошей одежде, легкая добыча. Даниллин решил не экспериментировать с развоплощениями и появлениями в более спокойном месте. Другое решение? Трансформироваться и запугивать парней? Зачем? Кто же знает - сколько силы ОН сможет взять неизвестно откуда, (этот вопрос еще открыт) и пустить в ход в другой, по-настоящему опасный момент.
Ребята не успели произнести ни одной тривиальной фразы. Самый шустрый только раскрыл рот, полный гнилых зубов, собираясь остановить путника, небедного, судя по виду. И захлопнул. Потому, что длинноволосый тип со смуглой физиономией не размахивая руками, не меняя темпа движения, без всякой подготовки, взлетел на высокую стену. Этак запросто, согнул ноги в коленях и вознесся над головами лихих ребятишек. Легко пробежал десяток шагов по узкой каменной кромке, спрыгнул, оставив засаду позади. И пошел себе дальше, по своим, неизвестным грабителям делам.
-Ни фига себе.
Выдохнул вожак. Восхищенно сплюнул от избытка чувств. Нет, решительно, тормозить этого парня не стоило.
-Точно кот.
Удивился гнилозубый. Добавил.
-Наш?
Вожак оценивающе посмотрел на исчезающую за поворотом спину.
-Нет.
-Циркач?
Не унимался шустрый.
-Воин. Первоклассный.
Обрубил вожак. Вздохнул отчасти восхищенно, отчасти завистливо. Был и он когда-то глупым щенком, мечтал найти мастера, стать настоящим воином...
-Ух ты!
Приплясывал гнилозубый. Вожак оглянулся. Кто его окружает? Чем он занят? Старая мечта разбередила сонную душу. Было и прошло. Отвесил ни в чем не виноватому шестерке оплеуху.
-Ша.
Скомандовал, переключаясь не без труда, на решение проблем насущных.
-Ну-ка, глянь. Не подгулявшие купцы плетутся?
* * *
В корчме было шумно. Алийские наемники горланили песни на родном языке. Сгрудившиеся за угловым столом пожилые мастера азартно спорили о чем-то. Уйти? Взгляд Даниллина скользнул по добела отскобленным полам. Нос жадно втянул упоительно вкусные ароматы с кухни.
-Чего изволит гость?
К нему подошел сам хозяин. Невысокий, нетолстый, немолодой бородач в красном переднике.
-Гость очень голоден. Очень.
Хозяин цепко и быстро оглядел Даниллина. Неведомым обычным людям образом безошибочно установив платежеспособность. Расплылся в довольной улыбке.
