" Натравить шурави. Надо этому подполковнику отвезти самогону и рассказать, что есть кишлак, где живут богатые люди, и там мало бандитов. Они пойдут туда и напорются на Азата, тогда ему и придет конец. Фатиму они трогать не будут, она женщина, а как только они уйдут, я займусь ею. Нужно только сделать так, чтоб Азат в это время в кишлаке был. Если разбогатею, с кяризами будет покончено, и я не буду лазить как мой дед и отец под землёй».
Он был человек древней профессии, что передавалась от отца к сыну. И ещё мальчишкой с отцом гулял по подземным руслам, что несли с горных пещер прозрачную, как слеза, талую воду. Дед и отец его были тружениками, а вот у него затаился в генах какой–то изъян. Ему не хотелось заниматься этим тяжелым и рискованным делом, ему хотелось разбогатеть. И теперь это богатство стало маячить перед глазами, соблазняя его на совершение греха. Он знал подземный ход в крепости, излазил его вдоль и поперёк. Прорытое еще в древности подземелье вело во многие комнаты, в том числе, где живет Халес.
" Надо держать ухо востро, — думал Барик, — все, о чем они говорят, надо прослушивать и постараться опередить их. Халес тоже где–то прячет деньги, которые похищал Хафиз. Подловить момент, когда он уедет из крепости, и поискать деньги в его комнатах».
Азат сидел у Халеса. Гостеприимство хозяина вызывало в нём сомнение. Азат шутил, но всё время был в напряжении и сосредоточен. «Где–то они должны проговориться, — думал он, — с чем же связано их приглашение?»
Халес был весел, отпускал всякие неуместные шутки, не забывал упомянуть и о казни. Еще раз поблагодарил Азата за оказанную им помощь в поисках Хафиза. Шаик, наоборот, был в меру сдержан.
- Слышал? — спросил Халес, — Бурха аресты начал. Всех, кто Дустуму поклялся верно служить - под гребеночку, ха, ха, ха!
Азат заметил, что Халес очень часто громко хохочет. Он сделал для себя вывод, что такая привычка — признак небольшого ума. «Человек недалёкий, — подумал он, — но со своим цинизмом готовый совершать всякие мелкие пакости, а, в прочем, может и большие, но весьма непродуманные. Вот Шаик — это другое дело».
- Нет, не слышал, — Азат покачал в ответ головой, — Я был занят другим делом, и меня в Кабуле не было.
- За эти три дня, — дополнил Шаик, — такие события в Кабуле произошли: Бурха Касыма уничтожил.
- Да вы что? — Азат сделал удивлённый вид, — Касым так надеялся где–то деньги получить.
- Мальчишка, — заявил Халес, — я ему сразу сказал, что это пустая затея.
Шаик стал рассказывать подробности гибели Касыма. Эти вести, дойдя до ушей Шаика, уже обросли небылицами. Азат слушал, делал удивлённый вид, в некоторых местах, поддакивая хозяевам.
- Слышал, что шурави что–то замышляют, — Халес посмотрел на Азата, — говорят, будут кишлаки прочесывать.
- Да, слышал, — сказал Азат, — а что нам? Оружие спрячем и возьмём мотыги. Мы мирные граждане. Что они нам сделают?
- Правильно, — перебил Шаик, — и нам надо бы людей по домам отправить.
-Не дури, — возразил Халес, — кто сюда в крепость сунется? Никому и в голову не придет, что в этих старых развалинах боевики сидят. А что они хотят, ты не в курсе дела?
- Говорят, заложников каких–то ищут, — Азат покосил глазом вначале на Шаика, а затем на Халеса. Он заметил, что Халес резко изменился в лице и заёрзал. — Там среди них есть важная особа, так, по крайней мере, меня проинформировали мои американские друзья, а остальные не представляют никакого интереса.
- А как эту особу вычислить среди них? — проговорился Халес.
Азату сразу стала ясна цель приглашения его в гости, — это торговля заложниками.
- Кто его знает?! — сказал Азат. — Об этом никто не знает, кроме Москвы, да его самого. Но он же не скажет. Тут будут гоняться за всей группой заложников.
- Может быть, твои друзья согласятся их взять? — спросил Халес.
-А что они у вас? — Азат удивлённо посмотрел на Халеса, — их надо срочно куда–то девать: иначе их найдут и у вас будут проблемы.
- Не найдут, — возразил Халес, — у меня в горах есть пещеры, в которых и год можно отсидеться.
- Тогда другое дело. Я поговорю с друзьями, может и возьмут. Только времени у нас совсем мало — Скоро шурави начнут колесить по кишлакам. Их же как–то надо перевезти.
- Зачем, — сказал Халес, — побудут в пещерах, а потом перевезём.
- Нет, — Азат улыбнулся, — это опять получится, как с геологом. Я выглядеть глупо перед американцами второй раз не хочу. Это уж без меня! Азат поднял руки вверх и помахал ими у головы.
- Погоди, погоди, мы можем договориться, — занервничал Халес, — у нас ещё есть время.
-А когда начнётся операция? — спросил Шаик.
- Один Аллах знает! Но, судя по приезду гостя из Москвы, на которого, как вы говорите, Касым охотился — скоро. Сколько вы за них будете просить?
- Миллиона два афгани, — заявил Халес.
- Это много. Я тоже должен заработать, — Азат посмотрел на Шаика, затем на Халеса, — вы, наверное, думает, что всё я вам буду делать за красивые глаза. Во–первых, мои друзья много не дадут — товар уж больно не качественный. Во–вторых, риск большой и время поджимает. Я думаю так: миллион ваш, миллион мой. Я вам советую продать их Бурхе, тогда и войсковой операции не будет.
- Нет, — сказал Халес, — с Бурхой я не хочу иметь никаких дел. Дойдет до Дустума и остальных, подумают, что я с Бурхой дружу. Мне такая слава не нужна.
- Тогда так, — Азат поднялся, приготовился уходить, — нет времени сидеть в гостях. Я сейчас поеду, и сегодня же постараюсь встретиться с друзьями, а завтра сообщу вам результат.
Азат гнал машину по грунтовой дороге, словно гонщик ралли. Клубы рыжей пыли поднимались высоко вверх, и, казалось, что по грунтовке движется целая колонна автомобилей.
«Всё получается неплохо, — думал он, — только бы не сорвалось. По времени я успеваю. Сегодня же отправляю шифровку Ромашову. Если дают добро, завтра я снова еду на переговоры с Халесом. Мне привозят деньги, и послезавтра я получаю заложников. В отпущенное маршалом время мы вписываемся. До начала войсковой операции остаётся еще сутки».
Азат приехал на базу. Фатимы уже не было — она снова ушла на поиски заложников. Азат ругал себя, что отправил ее, подвергая риску. «Не надо было её пока посылать, — думал он, — всё и так разрешилось».
Он вызвал к себе радиста. Ата подготовил шифровку и отправил Ромашову. К вечеру они получили ответ: Ромашов давал добро на дальнейшие переговоры. Деньги для выкупа в один миллион афгани обещали подвезти только завтра вечером.
«Всё хорошо получается, — Азат довольный ходил по дому, читая шифровку». Но мысль о Фатиме сосала под ложечкой, ныла внутри, добираясь до сердца. Это ощущение угнетало его. Он успокаивал себя, как мог, объясняя тому, второму Азату, что ничего страшного нет: она ходила много раз и возвращалась, вернётся и сейчас. Но какое–то плохое предчувствие не давало покоя. Зашёл Батыр и стал приглашать его на ужин, но он отказался.
- У меня бутылка водки есть, — сказал Батыр, — может, выпьем. Я гляжу, что–то творится с вами нехорошее.
- Ты знаешь, сам не пойму, муторно как–то на душе. Давай выпьем, может успокоюсь. Я ругаю себя за то, что Фатиму в разведку послал. Надобности никакой не было — вопрос о заложниках уже разрешается. Если, не дай Аллах, что с ней случится, я не переживу.
- Она опытный разведчик и ходила уже не один раз, — сказал Батыр, — мы на войне живём и к этому надо привыкнуть.
Батыр принёс ужин и бутылку водки. Выпив немного, Азат немного успокоился, но уснул не сразу. Долго ворочался. И лишь к утру сон окончательно одолел его. Проснулся, когда солнце уже было высоко. Заторопился — надо было ехать к Халесу.
Машину Азата охрана крепости заметила издалека. Её и нельзя было не заметить. Любитель большой скорости, Азат гнал машину по грунтовке, высоко поднимая за собой хвост пыли, словно торнадо, который шёл на крепость. Как только он подъехал к воротам крепости, к нему навстречу уже вышел Шаик, и по лицу гостя сразу понял, что переговоры прошли в его пользу. Улыбаясь, он подошёл к Азату, широко расставив руки. В это время мимо них проходил Барик, их глаза встретились. Он сделал глубокий поклон, но Азат в его глазах заметил отблеск неприкрытой к нему ненависти.
«Чего он пожаловал к Халесу, — наклоняясь, подумал Барик, — Надо бы подслушать, о чем они поведут речь».
- Где Халес? — спросил Азат. — Я привёз ему добрую весть.
- Мы очень рады, — ответил Шаик, — Халес скоро будет.
Они пили чай в ожидании Халеса. Азат заметил, что Шаик был чем–то подавлен. Странное чувство одолевало Азатом: с одной стороны он понимал, что перед ним сидит его враг, но с другой стороны, он сблизился с этим человеком и ему, по–своему, было его жаль. Наверное, то, что называют родством душ, возникло между ними, связывая в единый клубок врага идеологического и друга в человеческом понятии. Врагами их делала власть, система, та, что стравливает народы для удобства своего существования, а другом делает душа, внутреннее, ничем не объяснимое ощущение. Он ловил свою мысль на одном только вопросе. «Смогу ли я убить этого человека, если потребует обстановка?» Азат задумывался и не находил себе ответа. «Наверное, неотвратимое чувство врага возникает к тому, кто пришел на твою землю грабить, убивать детей, женщин и стариков, — думал Азат. — А здесь другое: ты пришел непрошеным гостем, и у тебя возникает чувство вины перед этими людьми. Пожалуй, виной всему — враньё, которое пытается внушить нам власть, оправдывая наше присутствие, пугая нас тем, что здесь окажутся войска НАТО. Ну и пусть, нам то, что от этого?! Пусть бы лучше они расхлёбывали эту кровавую кашу. Имперские амбиции, вот главная причина этой войны».
