Я задумалась.
— В мужской. Нет, в женской.
— Потому что это больше шокирует…
— Я знаю! — крикнула я. — Пусть он/она в первой части будет женщиной, а потом — бах! После перерыва вернется в эфир уже как мужчина. Что скажешь?
— Сгодится, — неуверенно сказал Ленни и сделал пометки в блокноте. — Я имею в виду, для твоих подлых целей, а не на благо человечества.
— Замолчи, ты прямо как Майк Померой! — ответила я.
— Будет сделано, босс. — Он повернулся, чтобы уйти, но вдруг остановился. — Кстати, у нас есть сюжет с мемориала жертвам голода в Ирландии.
Я оживилась.
— Ну и как?
— Колин — самый ужасный волынщик в мире.
Замечательно.
— А ее наряд?
— Еще хуже, чем ее игра на волынке. — Ленни вздохнул. — Надеюсь, ты действительно знаешь, что делаешь, Бекки. Мы ведь выставляем себя на всеобщее посмешище.
— Нет! — ответила я. — Мы и раньше выглядели совершенно по-идиотски. А сейчас я всего лишь пытаюсь извлечь из этого пользу.
Мне оставалось надеяться, что это сработает.
— Наши сюжеты стали лучше, — сказала я Адаму, когда он протянул мне коробку с лапшой ло-мейн, — но рейтинг у нас еще недостаточно высок.
Мы решили провести спокойный вечер у Адама дома, купили еды на вынос и уселись ужинать на диван под монотонные звуки телевизора. Я не променяла бы такой вечер ни на один VIP-зал самого крутого клуба Манхэттена. В конце концов, что мне там делать без Адама?
— Хм, — сказал он и обмакнул яичный ролл в сливовый соус. — Наверное, сейчас самое время запустить очередной восьмисерийный репортаж об оргазме.
— Ты думаешь? — спросила я, и палочки застыли на полпути ко рту. — Но под это нужно придумать какой-то новый ракурс…
Я замолчала. Адам, широко улыбаясь, смотрел на меня.
— Ах так! — Я легонько пнула его ногой. — Ты решил надо мной посмеяться!
Он многозначительно ухмыльнулся.
— Если хочешь, я не против помочь тебе придумать парочку новых ракурсов.
— Может, попозже? — Я стала быстро-быстро жевать. — Мне не хотелось бы пропустить ночные новости.
— Зная тебя, — сказал Адам, глядя в тарелку, — я понимаю, что это отнюдь не шутка. Ты действительно предпочла бы новости сексу.
— Это неправда!
— Да неужели? — Он начал загибать пальцы. — В нашу первую ночь я застал тебя, когда ты втихаря просматривала новостной сайт Эн-би-си. На прошлой неделе ты отменила нашу встречу, чтобы выследить того парня, которому я, кстати, очень сочувствую. А однажды я потратил минут двадцать, пытаясь обратить на себя твое внимание, когда ты была занята Рейчел Мэдоу.
— Но это был очень интересный репортаж о…
— У Рейчел Мэдоу, — сказал Адам, — уже есть девушка. А свою девушку я не хотел бы ни с кем делить.
Я затаила дыхание.
— Свою девушку?
Он удивленно смотрел на меня.
— Да, она…
— Я не об этом, — сказала я. — Ты назвал меня своей девушкой. Я… я не знала, что у нас все так серьезно.
— О! — Его голос немного смягчился, и в нем слышалось смущение. — Ну, для меня — да. Надеюсь, ты не против.
— Нет, что ты, — ответила я. — Это замечательно! — И добавила: — Я, кажется, поняла, это то же самое, что пригласить меня на свидание, ничего мне об этом не сказав. Ты так деликатен!
Он снова улыбнулся:
— Ешь свою лапшу.
Я улыбнулась в ответ и послушалась его совета. Через минуту я взяла пульт.
— Можно, я переключу на Си-эн-эн, всего на минутку? Там должны показать сюжет про серийного убийцу, который мучил своих жертв…
Он что-то пробурчал и отвел взгляд в сторону.
— Ты прав! — быстро согласилась я. Я выключила телевизор и решительно положила пульт на кофейный столик. — Это неважно. Я вполне могу потерпеть до завтра.
Я была вознаграждена прикосновением его руки к своей коленке и томно положила голову ему на плечо. Адам прав, новости подождут. Что я, не в состоянии выключить телевизор на пару часов, чтобы провести время с умным, веселым, потрясающим парнем, которому я нравлюсь? Который не только хочет поужинать и заняться сексом со мной не один раз, но и называет меня своей девушкой? Видно, во мне засела эта привычка с того времени, когда я только и делала, что целыми вечерами смотрела по телеку новости. Кто сказал, что я не могу без этого жить?
Когда с ужином было покончено, мы вместе пошли на кухню, чтобы помыть посуду. Я сгребала остатки жареного риса под раковину и вдруг почувствовала, как руки Адама обвивают меня сзади. Теплая волна окутала меня изнутри. Я откинулась назад и прижалась к его груди, с наслаждением ощущая его тепло. Это было здорово. К такому недолго и привыкнуть. Я бы тогда перестала беспокоиться и самоутверждаться, а уходя из офиса, сразу забывала бы о работе. В такие вечера я начинала думать, какой могла бы быть моя жизнь, если бы у меня все получилось. Если бы мне удалось поднять рейтинг до победных трех четвертых балла. Если бы удалось превратить «Доброе утро», предположим, не в хит, но хотя бы в востребованную передачу. Стабильную, которая могла бы продержаться в эфире еще сорок семь лет. Я бы доказала всем, на что способна. Это было бы самое то. Я переехала бы в более приличную квартиру на Манхэттене, может, даже вместе с Адамом. Если, конечно, он сумеет мне объяснить, что делает это не из экономии, а именно потому, что хочет жить вместе. Господи, не могу поверить: я мечтаю жить с Адамом! Нет, сейчас слишком рано об этом думать. Рано представлять себе, какой невероятно красивой парой из мира теленовостей мы могли бы стать.
Но мечты меня не отпускали. И даже когда Адам стал покрывать нежными поцелуями мою шею, это не помогло. Я повернулась в его объятиях и прижалась губами к его губам. Я обвила руками его шею и наклонила голову, чтобы быть еще ближе к нему. Он слегка наклонил меня к раковине, его ноги скользнули между моими. Мои веки затрепетали, и вдруг я увидела в окне напротив ЕГО.
Соседский телевизор. Новости Си-эн-эн.
Дыхание Адама участилось, и я от губ спустилась к его шее. Я несколько раз нежно поцеловала его ключицу, в то время как мои глаза были прикованы к телевизору. Интересно, сюжет про серийного убийцу уже показали?
Пальцы Адама скользнули мне под блузку, он слегка застонал. Мне с этого ракурса был не очень хорошо виден экран. Я слегка наклонилась в сторону, одним глазом глядя на Адама, а другим — в окно. Так было гораздо лучше.
— Где, — прошептал он, — в спальне или прямо здесь, на барной стойке?
— Ммм… — неопределенно ответила я. Да, так было лучше, но все же недостаточно хорошо. Что там написано в бегущей строке?
Вдруг я заметила, что Адам перестал меня целовать.
— Что ты делаешь?! — спросил он, пытаясь обернуться, но я, спохватившись, стала тянуть его за руку из кухни.
— Пойдем! — упрашивала я. — Пойдем скорее…
Он выдернул руку и подошел к окну.
— Вау, — холодно произнес он. — Тебе отсюда видно соседский телевизор! А там уже идут титры. Какая жалость!
— Адам! — взмолилась я.
Но он лишь покачал головой.
— Это уже ненормально.
Я открыла рот, чтобы возразить, но передумала.
— Знаешь что? — сказала я, кивая. — Ты прав.
Он с недоумением смотрел на меня.
— Твоя взяла. Ты меня застукал. Это правда, я стараюсь не пропускать ни одного репортажа. Именно так.
Я пулей вылетела из кухни и схватила пальто.
Он вышел следом.
— Ты куда?
— Ты так смотришь на меня, будто со мной что-то не так! Постоянно.
Черт, где мои туфли? Левый был под диваном, правый… Я обошла в поисках второго вокруг кофейного столика.
— Я так не могу…
Адам скрестил на груди руки:
— Это самое нелепое утверждение, какое я от тебя слышал!
Я обнаружила свой правый туфель, сунула в него ногу и встряхнула головой. Ну да, конечно! Я нелепа и к тому же я извращенка, разве не так?
— Ты не понимаешь! — крикнула я. — Тебе все дается легко, а мне никак нельзя расслабляться! Никогда! Мы все еще не можем приглашать к себе звезд, а ролики на ютьюбе, которые все смотрят, не влияют на наш рейтинг. Пару недель назад я провалила интервью с матерью поджигателя…
— О господи! — всплеснул руками Адам. — Ты все еще не можешь об этом забыть?
— Конечно, нет! — Я наконец сумела надеть пиджак и зябко обняла себя за плечи. — Я не могу ничего пропускать. Если допущу ошибку, другого шанса у меня не будет.
— Господи! — Адам провел рукой по волосам. — Ты должна относиться к себе более снисходительно…
— С какой стати? — удивилась я. — С какой еще стати? Я должна работать намного упорнее, чем…
— Бекки, это все так далеко от реальности… — сказал расстроенный Адам. — Это все из-за твоей мнительности по поводу…
— Я не принадлежу к высшему обществу, и у меня нет никакой поддержки, как у тебя или у Чипа!
