— Сядьте, — скомандовал Линдер.
Тео сел и почувствовал, как из заднего кармана у него выхватили наручники.
— Руки за спину. — Линдер продел наручники в металлические прутья спинки и защелкнул их на запястьях Тео.
— Мне нужно найти парней. У них, наверное, сиеста. И о чем только Бёртон думал, когда ставил сюда трейлер? Сейчас вернусь.
— А потом что?
— А потом Игнасио вас пристрелит, я полагаю.
Самое главное — этот парень действительно делал все, о чем ни попроси. Услышав машину на дороге, она велела Стиву снова стать трейлером, и он выполнил ее просьбу. Ну, конечно, перед этим пришлось руками нарисовать в воздухе чертеж, и в первый раз он промахнулся, пытаясь превратиться в стоявший рядом жестяной сарай. Получилось убого — изменилась только голова, и он стал походить на дракона, напялившего на себя пакет из алюминиевой фольги вместо шляпы. Но через несколько секунд он все понял. Умница, а не парень. Ладно, хвост (на стоянке свисавший в ручей) все равно торчит, но, может быть, никто не заметит.
— Какой ты молодец. — Она потрепала его по агрегату автономного кондиционера. По крайней мере, кондиционером эта штука была сейчас. После превращения в трейлер невозможно было определить, какой частью тела он являлся раньше.
Она гладит меня по агрегату, подумал Стив. Из его парадной двери вырвалось довольное урчание.
Молли забежала за угол ангара и выглянула: у ворот остановился белый «вольво». Она чуть было не выскочила поздороваться с Тео, но заметила, что его держит на мушке какой-то лысый тип. Прислушалась: лысый ввел Тео в ангар и начал угрожать. Молли хотелось выйти и сказать: «Никого Игнасио не пристрелит, мистер Лысый, — ему сейчас очень некогда, его переваривают», — но у лысого был пистолет. И как только Тео угораздило попасть в плен к дядьке, похожему на школьного завуча?
Когда стало ясно, что лысый выходит наружу, Молли подбежала к трейлеру, ухватилась за выступ кондиционера и запрыгнула на крышу.
Лысый направился к двери. Молли пробежала по драконьей спине и свесилась с краю.
— Мигель! Игнасио! — завопил лысый. — Выходите оттуда! — Казалось, ему не очень хочется самому входить внутрь.
— Я видела, как они туда входили, — сказала Молли.
Лысый отскочил от трейлера. Казалось, от неожиданности с ним вот-вот случится припадок. Он поискал глазами, откуда раздался голос.
— Вы же школьный завуч, правда?
Лысый наконец ее заметил и попытался спрятать пистолет за спину.
— Вы — та ненормальная баба, — сказал он. — Что вы здесь делаете?
Молли аж подбросило на крыше дракона.
— Простите? Извините? Прошу прощения? Я — кто?
Лысый вопроса не заметил:
— Что вы здесь делаете?
— Извините меня. Извините, извините. — Она чуть ли не пела. — Но с трибуны прозвучала клевета, за которую пока что не принесли официальных извинений. Вам придется этим заняться, прежде чем мы продолжим дискуссию.
— Ни за что я извиняться не собираюсь. Что вы здесь делаете? И где Игнасио с Мигелем?
— Не будете извиняться?
— Нет. Слезайте оттуда. — Он показал ей пистолет.
— Ладно, — ответила Молли и потрепала Стива по голове-крыше. — Стив, съешь этого невоспитанного засранца.
Видела она это и раньше, но как возбуждает сидеть на голове у Стива, когда тот меняет форму, а снизу выскакивает язык и слизывает школьного завуча. После первоначального чавканья неизбежный хруст костей (от которого ей раньше становилось не по себе) ее даже обрадовал. Непонятно — то ли от того, что завуч махал пистолетом перед носом ее друга, а ее саму обозвал ненормальной бабой, то ли от того, что она просто привыкла.
— Это было шикарно, — похвалила Молли. Она пробежала по спине Стива, соскользнула на кондиционер и спрыгнула на землю.
Стив зарычал, и острые углы трейлера растаяли, превратившись в изгибы и жилы драконьего тела. Он перекатился на бок, и Молли увидела, как чешуя у него на брюхе раздвинулась, и на свет божий выдвинулись семь футов драконьего пениса — толстого и несгибаемого, как телефонный столб. По всему органу замигали люминесцентные огоньки.
— Ух ты — впечатляет, — выдохнула Молли, отступая на несколько шагов.
Стив послал ей сообщение, похожее на то, которое отправлял бензовозу. На Молли подействовало лучше. Колени ее подогнулись, по бедрам побежали теплые мурашки, в висках застучало.
Она заглянула Стиву в глаза (по крайней мере — в один глаз), подошла к его морде и нежно коснулась губ (или того, что было бы губами, если бы они у него имелись). Ее обдало резким и сладким дыханием — смесью одеколона «Старые специи», мужественных мексиканцев и выблеванных коров.
— Ты знаешь, — сказала Молли, — я никогда не целовалась с парнем, у которого изо рта пахнет школьным завучем.
Все, что вам нужно об этом знать
Интимные отношения, имеющие место между двумя людьми в спальне (или одним человеком и одним Морским Ящером на пастбище), не касаются никого, кроме участвующих в них сторон. Но все же ради удовлетворения любопытных извращенцев, затаившихся во всех нас, — пара-другая пикантных подробностей…
Молли попробовала — а фактически совершила героическую попытку, — но даже для женщины в такой превосходной физической форме задача оказалась не по силам. Тем не менее, ей удалось засечь возле ангара бензиновую газонокосилку (которой покойные наркобароны пользовались для зачистки местности и предотвращения возгорания) и твердым, но нежным применением этого неуклюжего механизма и некоторым количеством ласковых увещеваний довести Стива до того состояния, которое французы неисповедимо называют «маленькой смертью».
А вскоре то, что поначалу казалось непреодолимым препятствием — разница в размерах, — превратилось в преимущество, что и позволило Молли присоединиться к Стиву в этом царстве мира и наслаждения. Как? Вообразите, что медленно скользите по длинным и скользким перилам языка, причем каждый вкусовой сосочек дразнит и щекочет все щелочки именно там, где нужно, — и вы поймете, как именно Молли в конечном итоге растеклась лужицей удовлетворения у него в том самом месте между шеей и плечом, которое так любят все женщины. (Только у Стива рука от этого не затекла.)
Правда, и неловкости тоже хватало, как это всегда бывает между малознакомыми, но пытливыми любовниками, и «вольво» Тео был с грохотом расплющен, прежде чем Стив понял: кататься по земле — не самый лучший способ проявления восторга. Однако приземистое транспортное средство шведского производства — слишком малая цена для высокой страсти в великом раскладе вещей.
Вот и все, что вам нужно об этом знать.
Тео давно научился прощать себе неуместные мысли в неподобающее время (например, когда на похоронах воображал вдову голой; рылся в справочниках, чтобы найти самый высокий уровень потерь при землетрясениях в странах третьего мира; или размышлял, предоставляют ли белые рабовладельцы своему поголовью кредиты на льготных условиях), но сейчас его больше всего беспокоило, что, прикованный к стулу, в ожидании палача, он думает не о том, как спастись или покаяться за все перед Создателем, а о том, как бы кого-нибудь трахнуть. Нет, удрать-то он попробовал, но лишь опрокинул стул и в награду получил панораму утрамбованного пола с точки зрения жука-навозника. Вскоре же, когда голоса снаружи замолкли, его затопили мысли о женщинах, которых он имел, и женщинах, которых не имел, включая эротический ментальный монтаж, где в главной роли выступала некогда звезда экрана, а теперь городская сумасшедшая Молли Мичон.
Поэтому он испытал как смущение, так и облегчение, когда после оглушительного треска газонокосилки и грохота сминаемого металла в ангар просунула голову Молли собственной персоной.
— Привет, Тео, — сказала она.
— Молли, что ты там делаешь?
— Вышла погулять. — Внутрь она не заходила — высовывала голову из-за угла.
— Тебе нужно бежать отсюда, Молли. Тут ходят очень опасные субъекты.
— Не проблема. Так тебе, значит, никакой помощи не надо?
— Надо, надо, вызывай подмогу. Но сначала беги отсюда. Тут парни с автоматами.
— Я в том смысле, что с тебя разве наручники не снимать, или еще чего-нибудь?
— Времени нет.
— Времени куча. Где ключи?
— На моем брелке. В замке зажигания, в машине.
— Ладно. Я сейчас.
И она исчезла. Тео услышал какой-то грохот, потом — звон, точно разбили предохранительное стекло. Через секунду Молли снова показалась в проеме и швырнула ключи на пол, возле головы Тео.
— Достанешь?
— А ты не можешь меня разомкнуть?
