Не доехав метров десять до грузового подъезда, стоя в заторе, я видел три желтых кэба: среди них не было чекера!..А что, если в эту самую минуту там, в старомодном лифте с литыми медными ручками, спускается компания из пятерых бизнесменов, спешащих в «Кеннеди»?.. Ни в одном из кэбов, караулящих у подъезда, разместиться они не смогут…
Счетчик тикает, мы стоим. 2.45. На светофоре на Лексингтонавеню загорелся зеленый свет, но мы не движемся. 2.55.
Из подъезда доносится свист, и в мое сердце входит тупая игла.
– Сэр, зачем вы напрасно, – говорю я, – теряете деньги и время? До гостиницы «Доралл» полминуты ходьбы…
2.65. В зеркале заднего обзора – молодое, искривленное ухмылкой лицо. Мой пассажир не из тех, кто позволит какому-то кэбби командовать. Свист повторяется, но ни одна из желтых машин не трогается с места, и я понимаю, что это значит…
Это значит, что, не выпуская свистка изо рта, швейцар широко развел руки – нужен «большой кэб»! Я не вижу швейцара, не вижу его жеста, но я знаю, что происходит внутри грузового подъезда…
– Сэр, вы же слышите: там зовут чекер. Люди опаздывают на самолет…
Машины тронулись, мы проезжаем мимо… Это последний мой шанс! Я нажимаю на тормоз и оборачиваюсь. Я смотрю на своего клиента в упор. 2.75. Он ведь все равно не дотянет до своей гостиницы. Он ассигновал на поездку три доллара, и сейчас нарочно, назло мне тянет время, пока счетчик не съест мои чаевые: брать сдачу ему все же неловко… 2.85. Сзади сигналят машины, и я вынужден проехать еще несколько метров, освободившихся в моем ряду…
– Чекер! – кричит швейцар, но – поздно. Даже если мой пассажир и отпустит меня теперь, я уже не смогу подать назад и попасть в подъезд. Машина позади уперлась своим бампером – в мой, я заперт…
2.95. В кормушке шуршат деньги. Иронический молодой человек заранее приготовил три бумажки по доллару, а у меня в кулаке уже зажаты пять монет по одному центу:
– Эй, ты забыл взять сдачу! – кричу я и швыряю медяки на асфальт…
Зеленый свет, нужно трогать.
– Чекер! – орет швейцар.
Ну и денек…
Все жестче и жестче скопление машин на улицах. Даже при включенном счетчике ездить по городу со скоростью пять миль в час – не удовольствие, еще тяжелей пробираться сквозь толпы обтекающих кэб пешеходов, но совсем невыносимо торчать в заторах пустым. К полудню заработал я долларов 18, а сил уже не было никаких.
Двигаясь на север по Парк-Авеню, по направлению к Центральному вокзалу, я включил «НЕ РАБОТАЮ». Это было глупо, потому что никто не покушался на мой чекер, но я твердо решил добраться до какой-нибудь «обжорки», выпить кофе и передохнуть. Я уже собирался свернуть на Сорок вторую улицу, как вдруг кто-то постучался в окно… Ну что тебе от моей души нужно?
Пожилой бруклинский еврей. Такие обожают беседовать с кэбби. О чем мне с тобой говорить?.. Нет, открой ему окно! Да еще – правое, до которого дотянуться невозможно. Мне пришлось лечь на сиденье, чтобы покрутить ручку и опустить стекло.
– Что надо? – лежа спрашиваю я.
– Хотите поехать в «Кеннеди»?
Только теперь я – болван! – заметил, что он держитит в руках портплед. Ох, моя профессиональная интуиция!
– Конечно, СЭР!
– Я потому спрашиваю, что у вас включен сигнал «НЕ РАБОТАЮ».
– Спасибо, что напомнили: я просто забыл…
Хитрая, всепонимающая улыбочка:
– Я так и подумал…
А портплед-то уже на переднем сиденье! Только почему свет моих глаз, нечаянное мое спасенье в потрепанных брюках с мешками на коленях, не садится в кэб? Тревожно мне от этого: ну, как передумает?..
– Станьте за углом и подождите меня пару минут: я предпочитаю платить в складчину…
– В складчину – с кем?
– С попутчиками…
Свихнулся ты, что ли, дорогуша?
– Где же вы их возьмете?
– Здесь.
Хотя клиент плел какую-то несуразицу, я послушно отъехал и остановился за углом. Не знаю, может, вы способны постигнуть полет этой мысли? Стоят на улицах орды спешащих к самолетам путешественников и ждут не дождутся, пока явится некий предприимчивый тип в неглаженных брюках и пригласит их составить ему компанию, чтоб добраться на такси в аэропорт за полцены? Так это понимать?
Но с какой стати я должен что-то понимать, если портплед – у меня? И время работает на меня. Пусть прогуляется по улице, поспрашивает. Самолет-то не будет ждать, пока этот обалдуй найдет попутчиков. Никого он, разумеется, не найдет, вернется и – поедем…
Однако, хотите – верьте, хотите – не верьте, предприимчивый тип вернулся с двумя! пассажирами… Если бы он вынул из своего портпледа живого верблюда, это не произвело бы на меня равносильного впечатления. Обратился же ко мне этот организатор групповой поездки так, словно ничего необычного не произошло. Джентльмены поедут в «Ла-Гвардию» и заплатят по пять долларов. Он заплатит еще десять, О'кэй?
Я не ответил. Жестом велел им всем садиться в кэб, и мы поехали…
Какой дорогой?
Разумеется, по мосту Квинсборо.
Через сто светофоров?
А за каким лешим потащился бы я на Трайборо – накручивать на счетчик лишние полтора доллара, зная заранее, что мне их все равно не оплатят? Если за рейс назначена твердая цена, кэбби всегда поедет самой короткой дорогой.
Но ведь ты же сам какие слова говорил про маршрут по Гранд-шоссе – «любимый», «стремительный», «праздник»…
Все так. Только эти мои слова наполняются содержанием лишь при условии, что «любимый», «стремительный» приносит парочку липших долларов. От них и на душе – праздник…
Так что же, ты ехал молча? Не сказал пассажирам приветливого слова?
Нет, не сказал.
И ни о чем не спросил сидевшего рядом с тобой волшебника? Каким образом нашел он двух попутчиков?
Нет, не спросил. Спугнуть боялся. Выжидал. Кто знает: может, он при посторонних не захочет сказать. Да и не очень-то верилось в чудо. Мало ли какие бывают совпадения?.. Однако, когда в «Ла-Гвардию» те двое, что ехали на заднем сиденье, выйдя из чекера, кивнули на прощанье друг другу и разошлись в разные стороны – я почувствовал, что мне нечем дышать. Меня било, как в лихорадке…
Мой пассажир, оказывается, не случайно набрел на этих двух попутчиков, а нашел каждого из них поодиночке. Таких совпадений не бывает! Но, если по какой-то неизвестной причине туда, на юго-восточный угол Парк-авеню и Сорок второй улицы, действительно, стекаются пассажиры, направляющиеся в аэропорты, – тогда вся моя таксистская жизнь изменится! Тогда выискивание чемоданов, черные пятнадцатичасовые рабочие дни – все это немедленно станет прошлым!..
Я вытер выступивший на лбу пот и игриво подтолкнул локтем сидевшего рядом пригорюнившегося еврея:
– Ну-ка, признавайтесь!
– В чем?
– Каким образом вы нашли этих двух «ла-гвардейцев»?
– А что тут особенного? Я всегда так делаю…
Понимаете: тысячи таксистов изо дня в день, с утра до вечера рыщут по Нью-Йорку в поисках пассcaжира в аэропорт и ведь не всегда находят, а он «всегда так делает» и – «что тут особенного»?
– Вы считаете меня дураком?! – еле сдерживая злобу, брякнул я, а этот вытаращился на меня честными глазами:
– Я не понимаю, о чем ты спрашиваешь..
Скользкий тип!
– Почему эти двое там оказались?
– Откуда мне знать. Я вообще живу не в Нью-Йорке, а в Олбани. Здесь бываю проездом…
Темнит, выкручивается…
– Допустим. Но сами-то вы, что делали на углу Парк-авеню и Сорок второй улицы?
– Покупал билет.
– Какой билет?
– На самолет, в Израиль…
Осторожненько, словно ловя бабочку редчайшей красоты и боясь повредить ее нежные крылышки, я прикоснулся к тайне.
– А те двое тоже покупали билеты на самолет?
– Там все покупают билеты…
Дивная бабочка затрепыхалась в сомкнутых ладонях… Эврика! Значит, где-то там, на углу Парк-авеню и Сорок второй улицы расположены городские АВИАКАССЫ!..
Пассажир мой тоже смекнул, что сообщил мне нечто исключительно важное и растревожился:
– А почему тебя все это так интересует?
Сказать ему, что теперь я буду работать, как все нормальные люди, по 9-10 часов? Что вставлю, наконец, зубы?.. Вообразите себе эту сценочку: таксер, мурло, со слезами на глазах благодарит клиента: вы, дескать, сэр, не догадываетесь, что сейчас для меня сделали!.. А «сэр», расчувствовавшийся от того, что облагодетельствовал беднягу (сэкономив одновременно десяточку на поездке в «Кеннеди»), похлопывает кэбби по плечу и при этом нравоучительствует: люди, мол, должны помогать друг другу… Черта лысого я ему откроюсь!
– Извините, мистер, но мне в общем-то все равно, кто и в какой кассе покупает билеты. Я просто так спросил, чтобы вас развлечь… Расскажите-ка лучше, если не секрет, зачем вы летите в Израиль?
Не очень-то он мне поверил, но приосанился и сказал:
– Я часто там бываю. Я оказываю государству Израиль помощь…
