Они с Терри обмениваются обеспокоенными взглядами. Новенькая аккуратно подталкивает меня локтем и кивает.
— Сделай это, Мэри, — говорит она.
Я смотрю на этих незнакомцев, у меня в горле образуется комок. Как я могу рассказать им то, что произошло на самом деле? Они возненавидят меня.
— Вы подумаете... что я ужасный человек.
Мисс Кора качает головой.
— Мэри, поверь мне, — говорит она. — Изменить обстоятельства можно лишь изменив свой подход к ним. Это пугает, знаю, но тебя никто не осудит. Я здесь, чтобы помочь тебе, но смогу сделать это, только если ты расскажешь мне всю правду.
Это похоже на то, что говорила мне мисс Клэр.
Перемены пугают. Но могу ли я довериться ей?
Полагаю, выяснить это можно только одним способом.
— Хорошо, — вздыхаю я. — Но не говорите потом, что я вас не предупреждала.
Из записей Доктора Джин-Йи Денг
психиатра больницы Беллвью, Нью-Йорк
Когда мы спрашивали о жертве, Алиссе, лицо Мэри лишалось всяких эмоций. Казалось, она не воспринимает событий той ночи. Она помнила лишь то, как ложится спать. После этого, по ее словам, она внезапно оказалась посреди гостиной, вся в грязи.
Когда я заканчиваю, вся комната смотрит на меня с широко раскрытыми глазами и распахнутыми ртами. Новенькая стала бледной, как приведение, а Терри позеленел. Мисс Кора — первая, кто решается прервать тишину.
— Я должна... я просто... в смысле. Вот же дерьмо!
— Мы выбьем право работать над этим, — говорит мисс Кора, провожая нас к выходу.
— Хорошо, — бормочу я, чувствуя себя измотанной от своего рассказа.
— Сегодня у нас выходной, поэтому мы немного неподобающе одеты, но мы будем работать все выходные. Я знаю правила групповых домов. Если в течение недели у нас появится какая-то информация, мы навестим тебя там. Если тебе что-нибудь понадобится, сразу же звони мне.
— Сейчас, минутку, я дам вам визитку, — говорит Терри и бежит к своему столу.
Он усыпан безумным количеством бумаг и папок. Он поднимает несколько файлов, и я вижу Алиссу. Ее изображение на какой-то книге. У меня перехватывает дыхание, и я направляюсь к нему. Вся комната замирает вокруг меня, когда достаю книгу из-под кучи бумаг.
Алисса. Я не видела ее так давно, что мне казалось, забыла, как она выглядела. Но она именно такая, какой я ее запомнила: вьющиеся каштановые волосы, маленький носик, маленькие пальчики и большие голубые глаза. Она одета в свою красную кофточку с белым передником, на котором написано: «Я люблю свою мамочку». Помню, как была снята эта фотография. Я стояла неподалеку, была хорошей помощницей, держала бутылочку, как просила ее мама.
Касаюсь фото, потирая ее щеку, желая, чтобы она была настоящей. Вы когда-нибудь целовали щечки младенцев? Они такие мягкие, что их хочется тискать дни напролет. Слезы щиплют глаза, наружу рвутся рыдания. Я прижимаю книгу к груди и закрываю глаза, пытаясь почувствовать снова ее тепло.
Алисса. Моя Алисса.
Когда я открываю глаза, я вижу, как Терри смотрит на меня. Название книги — «Что случилось с Алиссой?» — написано большими белыми буквами прямо над ее лбом. На столе лежит еще одна книга с моим именем: «Когда дети убивают: Судебное разбирательство Мэри Б. Эддисон».
— Это книга обо мне?
Терри смотрит на мисс Кору, которая почти покровительственно подходит ближе. Он откашливается.
— Да... тут много книг о тебе, — бормочет он.
Названия книг, раскиданных по столу, сливаются воедино. Мэри... Эддисон... Алисса... Дети... Убийство... Суд... Алисса. Эти книги обо мне. Это означает, что все на свете знают, что я сделала. Или думают, что знают.
— Но... как? Как они могли написать обо мне без... например... знаете, разрешения.
— Хорошее наблюдение, Мэри, — говорит мисс Кора, пока они с Терри прибирают стол, пытаясь спрятать оставшиеся книги. Что-то подсказывает мне, что они не хотят, чтобы я их увидела. Но почему?
— И поверь мне, когда мы со всем разберемся, мы сможем подать на них иски за клевету и дискредитацию личности, — говорит она.
— И что случится потом?
— Потом они заплатят тебе, Мэри, — жизнерадостно говорит Новенькая. — Ты сможешь не работать до конца своих дней!
Мы все поворачиваемся к Новенькой, которая стоит у двери с безумной улыбкой. Мисс Коре не нравится ее ответ, но она с ней не спорит.
— Ну, что-то вроде того, — подтверждает мисс Кора.
Терри протягивает ко мне руку. Я смотрю на нее, но продолжаю прижимать к груди две книги. Я не готова снова потерять ее.
— Могу я их одолжить?
Глаза Терри в панике распахиваются, и он смотрит на мисс Кору.
— Эмммм...
Мисс Кора вздыхает и улыбается.
— Конечно, Мэри. Все, что пожелаешь.
Интервью с анонимным заключенным в исправительном учреждении «Бедфорд-Хиллс» №2
Все смотрели новости, все знали о Мэри и о том, что она сделала. Кажется, ей было четырнадцать или около того, когда ее выпустили из карцера. Вы когда-нибудь видели военнопленных? Этих, с Ближнего Востока, которых долгие годы держали в темноте?! Так же выглядела и она: кожа да кости, бледная как новорожденный младенец, который еще не видел солнца. Они забросили ее к нам, и она была прямо как Кунта Кинте19. У нее были дикие глаза, она не говорила по-английски и боялась собственной чертовой тени. Время от времени к нам подкидывали мелких. Тех, кто был особенно плох для колонии для несовершеннолетних или девчонок, которые не могли оставаться там после семнадцатилетия. Но Мэри... она была просто ребенком.
— Я же говорила, Мэри? Они со всем разберутся. И ты разбогатеешь.
Смеюсь, наблюдая за тем, как Новенькая скачет по тротуару. Она вся сияет.
— Потом, когда я получу эмансипацию, мы сможем вместе найти квартиру! Может, даже где-нибудь в центре! — она смотрит на сияющий асфальт под своими ногами. — Было бы здорово, правда?
Полагаю, это, правда, было бы здорово. Мы были бы сами по себе, жили бы в центре как взрослые. Она, Боб... и Тед.
— Мне нужно съездить кое-куда, — говорю я, как только мы подходим к метро.
Она хмурится, часто моргая.
— Куда?
— Кое-куда.
— Можно с тобой? — умоляет она, сжимая мою руку. Я отдергиваю ее.
— Нет... Увидимся дома.
Новенькая немного вздрагивает, будто бы ей хочется остановить меня, но вместо этого она разворачивается и спускается в метро. Какое-то время я жду, после чего, пытаюсь позвонить Теду. Дважды. Безрезультатно. Последний наш разговор состоялся на следующий день после урагана. Но мне было необходимо увидится с ним и рассказать ему о встрече, о книгах, о деньгах. У нас все будет хорошо, ему больше не о чем переживать.
Дорога до группового дома парней оказывается неблизкой. Он находится на конечной станции метро и автобуса. Но я слишком взволнована, чтобы обратить на это внимание. Мисс Кора со всем разберется. Мы сможем оставить Боба՜. И я получу деньги, много денег. Может, мы сможем нанять няньку, и оба пойти учиться.
Автобус высаживает меня в квартале от дома. Его видно издалека: разрушенный медицинский корпус прямо посреди квартала. Он похож на мой, только гораздо больше. Дверь побитая, будто бы ее пару раз выламывали. Тед рассказывал, что живет еще с десятью другими парнями. Кажется, это слишком много... и слишком опасно. Я вспоминаю о той истории, его истории о девочке, которую изнасиловали и останавливаюсь. Мои мышцы напрягаются. Шторы на втором этаже раскрываются, кто-то смотрит на меня.
Я пытаюсь позвонить ему снова. Ответа нет. Что-то не так. Может, это было плохой идеей.
Подъезжает еще один автобус и оттуда выпрыгивает парень. Примерно мой ровесник со смуглой кожей в шапке и пуховике. Он отсюда, это видно по его глазам. У нас у всех одинаковый взгляд.
