Питер покачал головой:
— Это было жестоко с твоей стороны, особенно по отношению к Джо.
Я сухо рассмеялась:
— Да? Вообще-то, она ей даже не родня.
Он чуть отшатнулся, как будто я его ударила.
— Но она-то этого не знает! — прошипел он. — К тому же это только с твоих слов.
— Ты это серьезно, Питер? Все еще настаиваешь? Значит, мне лучше сделать тест ДНК, чтобы раз и навсегда это доказать. Результаты могу прислать тебе домой…
Взгляд Питера скользнул с меня на Элоди.
— Но мне кажется, что тебе не нужен тест. Так ведь? — я повернула девочку так, чтобы он мог лучше ее разглядеть. — Ты знаешь, что она — твоя, верно?
Глаза Питера наполнились слезами, и он печально кивнул.
— Проклятье…
Я уложила Элоди на пеленку и принялась менять подгузник.
— А ведь в этом не было нужды, Питер. Ты мог бы счастливо жить со мной и с ней, — я обернулась и посмотрела на него. — Только мы втроем.
Он покачал головой:
— Это невозможно. Я никогда бы не бросил Джо.
— Потрахивать других за ее спиной это тебе не мешало!
Я сказала это громче, чем собиралась, и мы оба замерли, прислушиваясь, не долетели ли мои слова до Бена и Джо. Но бормотание их голосов продолжало доноситься как ни в чем не бывало.
Питер подошел и стоял рядом, пока я застегивала комбинезончик Элоди. Я проклинала возбужденную дрожь, охватившую меня от его близости.
— Послушай, — настойчиво прошептал он. — Нам нужно придумать, как сделать эту ситуацию приемлемой для нас обоих. Точнее даже, для нас всех, — добавил он, глядя на Элоди с неподдельной любовью. — Это не игра, Белла. Речь идет о жизни Элоди, о жизни Бена. Я хочу, чтобы с ними обоими все было хорошо.
Я не ответила. Меня злило то, что он выставлял виноватой меня, хотя это его эгоистичные поступки были всему причиной.
Питер положил руку на мое плечо, и меня словно ударило током. Я не хотела, чтобы его прикосновение оказывало на меня хоть какое-то действие.
Я желала лишь мысленно отдалиться от него, превратив его жизнь в сущий кошмар за то, как он поступил со мной. Но это прикосновение вызвало такую бурную реакцию, что это оказалось невозможно. К своему ужасу, я почувствовала подступающие слезы и изо всех сил заморгала, пытаясь их прогнать.
— Белла? — спросил он чуть более мягким тоном.
Я медленно кивнула:
— Если ты будешь хорошо себя вести, Питер, то и я тоже буду.
Питер облегченно выдохнул:
— Спасибо…
— Но, — продолжила я, — стоит тебе что-нибудь сделать не так, и я превращу твою жизнь в ад.
Не забывай.
Я подняла Элоди и положила себе на плечо, нежно поглаживая ее по спине.
Питер печально посмотрел на нее:
— Как я могу забыть? Я рад наконец-то повидать ее. Она прекрасна. В самом деле прекрасна.
Я не смогла сдержать улыбку:
— Да, это так. Что ж, быть может, скоро ты сможешь видеть ее чаще.
Улыбка исчезла с губ Питера, а глаза еле заметно прищурились. Рядом со мной он всегда оставался настороже. Впрочем, у него были для этого основания.
— Это почему?
Я пожала плечами.
— Я бы хотела, чтобы у Элоди было такое же детство, как и у остальных твоих детей. Поэтому думаю, что нам следует купить дом вроде вашего в Саффолке и переехать туда.
Питер побледнел:
— Хочешь сказать, поближе к нам?
— Да. Тогда ты сможешь видеться с Элоди, когда пожелаешь.
Я наблюдала за внутренней борьбой в его голове.
— Но разве вы можете позволить себе купить дом рядом с нами?
Мне хотелось рассмеяться — какая наивность!
— Мы не можем. А вот ты можешь.
Когда до него дошло, лицо его помрачнело:
— Хочешь, чтобы я купил вам дом?
— Ну, ты же купил жилье другим своим детям. Почему бы не купить и для Элоди? — я заговорила самым раздражающим напевным тоном, зная, что это еще больше разозлит его.
— Бен этого не примет, — сказал наконец Питер. — Я его знаю, он слишком гордый. Когда он был молод и только начинал жить, было по-другому, но теперь он — муж и отец…
Я смерила его самым холодным взглядом:
— Значит, твоя задача — сделать так, чтобы он принял.
Питер ошарашенно провел рукой по волосам:
— А если у меня не получится?
Я улыбнулась:
— Полагаю, ты и сам знаешь ответ. Верно, Питер?
Глава двадцать четвертая
Он мне говорил. Разумеется, говорил. Но я при-кинулась, что этого не было.
— Какого черта ты их пригласил?! — крикнула я ему в спину, когда он выходил из спальни, напомнив мне, что примерно через полчаса на ужин придут Мэтт и Фрейя. Перед этим, увидев, что на календаре в его телефоне выскочило напоминание, я специально легла в кровать, сказав, что плохо себя чувствую.
Бен остановился и тяжело вздохнул. Опустив плечи, он повернулся ко мне:
— Потому что они — мои друзья, Белла. Наши друзья. А друзья для того и нужны, чтобы проводить время вместе.
— Только они — ни хрена не мои друзья! — фыркнула в ответ я. — В любом случае я плохо себя чувствую, поэтому пусть приходят в другой раз. А лучше — не приходят вообще.
Бен прикрыл глаза — эта его привычка только бесила меня еще больше. Как будто он отчаянно пытается удержать себя в руках.
— Нет, Белла. Уже слишком поздно отменять встречу. Они уже в пути.
— Так позвони Мэтту на мобильный и скажи, что твоя жена заболела и будет лучше, если ты побудешь рядом с ней, а не упьешься с этой парой придурков!
— Белла! — Бен по-настоящему разозлился, и мне показалось, что я перегнула палку. — Они не придурки. Мы с Мэттом дружим с семи лет, а Фрейя — милейшая женщина.
Я скорчила рожу:
— Тьфу! Тебе давно уже не двенадцать, Бен!
Бен покачал головой:
— Когда они заходили в прошлый раз, ты сделала то же самое. Они поймут, что ты не больна.
Я принялась лихорадочно вспоминать. Ах да! Это было в тот раз, когда он пригласил их на ужин, не посоветовавшись со мной.
— Думаю, ты помнишь, что тот вечер я провела в больнице, потому что думала, что теряю ребенка! — крикнула я в искреннем негодовании.
Неважно, что я на самом деле весь вечер занималась любовью с Маркусом. Главное — Бен верил, что тот вечер я провела в больнице, и все же ему хватило наглости обвинить меня в притворстве.
Бен широко распахнул глаза от ужаса:
— Т-с-с… Белла! Не кричи… — он бросил тревожный взгляд на дверь, и я поняла, что он услышал их приближение. — Ладно, ладно. Я скажу им, что сейчас не время.
Когда зазвенел дверной звонок, я улыбнулась про себя — еще одна маленькая победа. Я подошла к окну спальни и выглянула из-за шторы. Мэтт и Фрейя о чем-то шептались, и Мэтт, державший в руке большую сумку, нервно переминался с ноги на ногу. Выражение лица Фрейи мне совсем не понравилось. Оно было решительным. Ну, я тоже была настроена решительно. Так что скоро она будет выглядеть совсем по-другому.
Я вышла в прихожую и встала так, чтобы оказаться вне поля зрения Мэтта и Фрейи, но быть всего в паре футов от Бена. Я предостерегающе посмотрела на него, когда он стал открывать дверь.
— Здорово, приятель! — с нарочитым весельем воскликнул Мэтт. — Рад тебя видеть! Я тут принес все, как обычно!
— Э… да. Слушайте, ребята… Мне очень жаль, но время не самое подходящее…
Господи, актер из Бена совсем никудышный. Нужно говорить более убедительно.
— О… Извини, приятель. Видно, я день перепутал, — ответил Мэтт. — Думал, мы на сегодня договаривались.
— Именно на сегодня, — вклинилась в разговор Фрейя. — Какие-то проблемы, Бен?
Ее тон мне совсем не понравился. Бен нервно оглянулся через плечо на меня, чуть прикрыв дверь.
— Белла неважно себя чувствует.
— Что с ней?
Боже, ну и грубиянка! В конце концов, я и в самом деле могла заболеть.
— Ну… — замялся Бен. — Она… э… она просто…
— Отказывается нас видеть, да? — Хоть я и была зла, но в глубине души обрадовалась, что до нее дошло, что они мне не нравятся.
