Полковник вежливо кивнул.
— Спасибо, что потанцевали со мной, Хон Чжэ Хи, — сказал он с легким поклоном. — Надеюсь как-нибудь еще повторить.
Я поклонилась в ответ и пошла к барной стойке и к Алану.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
— Мама, просыпайся! — сказала мне Су Бо в самое ухо.
Я моргнула, прогоняя остатки сна. Дочка стояла передо мной, явно готовая начать день. Было еще совсем рано, и я не выспалась. Все тело у меня болело после многочасового рабочего дня. Но это было неважно. Главное, я спасла Су Бо от голода.
За десять месяцев, прошедших с нашего прибытия в кичжичхон, дочка потихоньку набрала вес. Она все еще была слишком худенькая и часто болела, но в кичжичхоне могла есть каждый день, и у меня стало легче на душе. Я любила ее с такой силой, которой и не подозревала в себе. Мне доставляло невероятное наслаждение читать ей вслух, как моя мама когда-то читала мне. Меня радовала ее шаловливость, радовали привычки и повадки, которые она усвоила к четырем годам; мне нравилось смотреть, как она растет и учится новому. Правда, Су Бо сложновато было справиться даже с простыми уроками, которые я ей давала. Иногда она надолго погружалась в мрачное настроение, и меня беспокоило, что она все еще слишком слаба.
Я погладила дочь по волосам.
— Как рано ты проснулась, малышка.
— Хочу есть, — заявила она. — Ты мне расскажешь сегодня дальше нашу историю?
Я спустила ноги с кровати и села.
— Конечно. На чем мы остановились?
— Богатая аристократка приехала из Сеула с подарком для своей дочки. Что это было, мама? Что за подарок?
— Потерпи, и узнаешь, — ответила я. — Давай сначала позавтракаем.
Я натянула рубашку и брюки, взяла Су Бо за руку, и мы спустились в маленькую кухоньку с фанерными стенами, которая находилась за баром. В кухне был относительно новый армейский холодильник, который Алан выменял за услуги одной из девушек, и пропановая конфорочная плита. Су Бо уселась за стол, а я сделала поричха и налила себе чашку. Для Су Бо я насыпала в миску с молоком рисовых хлопьев «Райс криспис».
Поработав какое-то время на Алана, я уговорила его принимать продукты в качестве оплаты счета в баре, так что у нас обычно была американская еда. Су Бо обожала «Райс криспис». Ей нравились персонажи Хрусть, Треск и Хлоп на коробке с хлопьями, а звуки, которые издавали хлопья, приводили ее в восторг. Ничего другого она на завтрак не признавала. Пока Су Бо ела, я прибрала на кухне и вымыла десятки грязных кружек с остатками пива и окурками.
Тем временем на кухню забрела одна из барных девушек. На ней была нежно-голубая нижняя сорочка, волосы были взлохмачены. Ее звали Дэ И, и, на мой взгляд, ей вряд ли было больше семнадцати. Она налила себе поричха, посмотрела на Су Бо, потом на меня. Заметно было, что она хочет поговорить.
Я велела дочери подождать меня в комнате и обещала, что скоро вернусь и расскажу продолжение нашей истории.
Су Бо убежала, а Дэ И плюхнулась за стол. Четыре месяца назад она появилась в баре «Красотки по-американски» под ручку с красивым американским капралом, который говорил ей, что любит ее, что увезет ее в Америку и женится на ней. На барных девушек она смотрела с презрением, а со мной заговаривала только для того, чтобы заказать напитки своему мужчине. Потом, когда капрал вернулся в Америку без нее — и наверняка с несколькими сотнями долларов в кармане от Алана за посредничество, — она осталась совсем одна, перепуганная и без денег. Ей пришлось согласиться на предложение Алана помогать мне в баре. Но Дэ И, как и большинство девушек, не в состоянии была расплатиться с долгами, просто работая по хозяйству. Алан надавил на нее, требуя оплаты, и через месяц после приезда она уже обслуживала мужчин в качестве барной девушки.
— Я так больше не могу, онни, — сказала Дэ И, не поднимая глаз от чашки. — Но я не вижу выхода.
Я положила полотенце на кухонный прилавок и села напротив.
— Возвращайся к семье. Чхонан отсюда недалеко.
— Не могу. Я опозорила родных. И я слишком много должна Алану. Я думала, если стану барной девушкой, смогу хорошо заработать. Но сейчас мой долг еще больше, чем когда я начинала. — Она заплакала. — Что мне делать? Скажи, что мне делать?
Меня переполняло сочувствие к ней. Дэ И напоминала меня саму в юности: я была такая же упрямая и гордая. Поэтому, когда Дэ И начала работать в клубе, я стала ее опекать, помогая ей выжить. Я предупреждала, что не стоит идти в барные девушки, но она меня не послушала. Теперь за ней числился такой долг Алану, что ей ни за что было не расплатиться. Как и остальные барные девушки, Дэ И стала просто секс-рабыней для американцев, как я в свое время для японцев.
Я ободряюще коснулась руки Дэ И.
— Не переживай насчет долга Алану. Поезжай домой и поговори с семьей. Тебе нужно найти в себе силы поступить правильно.
У Дэ И в глазах стояли слезы.
— Не могу. Я просто не сумею.
Я посмотрела на собственные руки.
— Мне тоже так казалось временами. Честно говоря, и сейчас иногда кажется.
— Тебе не приходилось заниматься тем же, чем мне, — запальчиво возразила Дэ И.
Я бросила на нее резкий взгляд, который явно удивил девушку.
— Никогда не думай, будто точно знаешь, как именно страдали другие люди.
Дэ И опустила взгляд.
— Прости, онни. — Она отставила в сторону чашку с поричха и тяжело вздохнула. — Хотелось бы мне стать такой же сильной, как ты. — Поднявшись из-за стола, она поплелась наверх.
* * *
В четверг у полковника был выходной, и я надеялась, что он зайдет вечером в бар. Я попросила Дэ И присмотреть за Су Бо. Поскольку теперь за мной повсюду не ходила дочка, я успела после обеда переделать все дела. Синее платье я постирала и повесила сушиться на веревке за баром. Приняла горячую ванну и вымылась дочиста. Волосы я хорошенько прополоскала и тщательно расчесала гребнем с двухголовым драконом.
Ближе к вечеру я надела синее платье и спустилась в бар. Было еще рано, солдат почти не оказалось, работали только две барные девушки. В «Красотках по-американски» почти всегда сидели солдаты, что днем, что ночью. В удачный вечер здесь собирались шестьдесят-семьдесят солдат, которые пили и пользовались девушками. Часто тут было шумно, начинались скандалы, а иногда и драки из-за того, чья очередь идти к какой-нибудь из девушек. Тогда вмешивался Алан и вышвыривал драчунов на улицу. Алан, как я успела узнать, раньше служил в морской пехоте и был неплохим боксером-любителем. Неважно, насколько рослыми и разъяренными были драчуны, Алан всегда побеждал.
Похоже, назревал очередной суматошный вечер. Я пошла к барной стойке, чтобы подготовиться к приходу клиентов. Алан сидел, опираясь локтем на стойку и положив квадратную голову на мощную руку.
— Когда ты уже начнешь зарабатывать реальные деньги, Чжэ Хи? — спросил он. — Десять месяцев прошло, а ты все никак не выплатишь долг. Парням ты нравишься. Любой даст хорошие деньги, чтоб с тобой перепихнуться.
— Я зарабатываю для тебя деньги, Алан. Ты мне просто за это не платишь. Дела пошли намного активнее с тех пор, как я здесь появилась. Меня уже начали звать в другие бары.
Он вытащил из рюмки зубочистку и принялся ее рассматривать.
— Ты больше заработаешь как барная девушка.
— А кто будет готовить и убирать? Кто присмотрит за девушками? Это местечко без меня развалится.
— Я кого-нибудь найду.
Человека, который работал бы как я, ему было не найти, и он это знал. Я прислонилась к барной стойке.
— Дэ И хочет уйти, — сказала я. — Отпусти ее.
— Не могу. За ней должок.
— Ей не расплатиться, и ты это понимаешь.
— Потому что она ленивая. И вообще, она просто очередная девчонка. — Алан поднял голову и посмотрел на меня. — А вот ты совсем другое дело. У тебя есть то, чего хотят мужчины. Ты бы зарабатывала кучу денег. Это не так и плохо. Ты бы привыкла.
