– Ну что ж, будем прощаться, мальчик. Нам теперь в разные стороны, - хрипло сказал капитан и, внезапно шагнув вперед, порывисто обнял Гельма. - Будь осторожен. Не болтай лишнего… Береги себя, - напутствовал он севира и мягко подталкивал его к двери. - Пора… Пока «Диону» не засекли патрули Эскадры, я должен отсюда исчезнуть. А ты постарайся отвести шлюп как можно дальше, чтобы мне его не зацепить, не утащить за собой обратно… Справишься ли ты с управлением? - с тревогой спрашивал он, и сердце было не на месте, оно болело, как при разлуке с сыном.
– Я всегда буду помнить вас, капитан, - невпопад отвечал юноша, глядя ему в глаза, не выпуская сухую ладонь из своей руки. - Вас и Арчи… И старый дом, в котором скрипят ступени… Простите меня, если можете…
С этими словами он медленно, словно нехотя, вышел из рубки и направился туда, где ждал его спасательный шлюп. И, шагая по длинному коридору чужого корабля, думал с тоской и горечью: «Если уже сейчас, обрывая последнюю нить, связывающую меня с Землей, я жалею, что не остался, то что же будет дальше? И смогу ли я жить там, куда стремился все эти годы, куда возвращаюсь один, без Лурга?!»
…Стены отсека раздвинулись, выпуская шлюп в открытый космос. Отделившись от корабля, он начал быстро набирать скорость и вскоре превратился в маленькую точку на экране пульта. Капитан проводил его долгим взглядом и стал готовить «Диону» в обратный путь. Находиться и дальше в этом районе было небезопасно. К тому же дома его ждал Арчи, а на Деймосе - разъяренный Берг. И оба - с большим нетерпением.
* * *
Гельм сидел в кресле пилота, стиснув зубы, стараясь унять колотивший его озноб: чудовищное напряжение последних часов искало себе выхода.
– Неужели свободен? - шепнул он, еще не веря и, по правде говоря, не зная, что делать с этой своей свободой.
До Севира - целый месяц пути и полного одиночества, целый месяц сомнений и раздумий. Впрочем, скучать ему не придется. Нужно писать отчет обо всем, что случилось с тех пор, как он покинул Севир. «За месяц как раз управлюсь», - подумал Гельм.
Но уже на третьи сутки полета шлюп был замечен патрулем Серебряной Эскадры.
Гельм крепко спал, переведя управление в режим автопилота. Сигнал тревоги вырвал его из сна, вернул в реальность: четыре боевых катера со знакомой, но почти забытой эмблемой - оскаленной волчьей пастью, - шли на него в атаку, принимая за чужака. Жизнь повисла на волоске - со Звездными Волками шутки плохи. Они сначала стреляют, а затем уже выясняют - в кого.
«Погибнуть от рук своих - только этого не хватало! Не за этим я проделал такой путь!» - решил Гельм и начал посылать нападающим световые сигналы, вовремя вспомнив личный опознавательный код. Кажется, это подействовало. Катера перестроили боевые порядки и снова пошли на сближение со шлюпом, но уже с целью захвата. Вздохнув с облегчением, Гельм выключил двигатели и стал спокойно ждать, демонстрируя патрульным, что убегать от них не собирается.
Недружелюбная встреча его не удивила. Он еще не забыл характер своих соотечественников. К тому же шлюп был явно земной конструкции, а значит, подлежал уничтожению за вторжение в зону, контролируемую Севиром. Беглецу повезло, что его сигналы были приняты и, видимо, озадачили командира патруля: «А вдруг во вражеском шлюпе действительно кто-то из своих? На войне всякое бывает…» В порядке исключения - впервые за тридцать лет! - была нарушена инструкция, согласно которой любые контакты с противником, кроме активных боевых действий, категорически запрещались. «Севиры никогда не сдаются и сами в плен не берут!», «Врагу - никакой пощады!», «Встретил тора - убей его!» Эти лозунги «украшали» стены казармы, и каждый Волчонок заучивал их наизусть, чтобы твердо следовать им, когда станет Волком. Тот, кто пренебрег традицией, имевшей к тому же силу закона, был, безусловно, смелым и решительным человеком, готовым отвечать за свои действия. Во всяком случае, Гельм проникся к нему уважением и благодарностью, даже не успев узнать, с кем имеет дело. Помня законы родной планеты, он по достоинству оценил поступок, благодаря которому остался жив. Впрочем, опасность еще не миновала. И, похоже, ему теперь долго придется ходить по острию ножа…
Патрульные катера подлетели к шлюпу почти вплотную, окружили и «повели». Хорошо еще, что у них на борту не было абордажных крючьев и никому не пришло в голову взять его на буксир. Гельм последовал за ними «почти добровольно», испытывая при этом волнение и даже страх, чувствуя себя не то перебежчиком, не то парламентером, но всего менее блудным сыном, вернувшимся под отчий кров и ступившим на путь покаяния. Никогда он не сможет смотреть на Севир прежними глазами - наивно-восторженными, бездумно-доверчивыми. Никогда он не станет «одним из многих», «таким же, как все». Какая судьба ему уготована?
«Где ты, Лург?… Побудь рядом, не оставляй меня одного…»
* * *
В пункт назначения они прибыли через пару часов. Патрульная база Эскадры находилась в поясе астероидов и была тщательно замаскирована под один из них. Гельм невольно вздрогнул, когда безобидная на вид поверхность каменной глыбы треснула, как орех, обнаружив внутри себя нечто вроде ангара, в который и устремились боевые катера, увлекая за собой шлюп. В чреве астероида располагалась огромная станция, оборудованная новейшей техникой и оружием, - пограничная застава на дальних подступах к Севиру, главный форпост Серебряной Эскадры. Гельм только слышал о существовании базы, но никогда здесь не был. На эту службу отбирали самых отчаянных.
Последний катер нырнул в недра станции, и стены ангара сомкнулись, отрезав Гельма от всей Вселенной сразу. Шлюп стоял на площадке под металлическим куполом в окружении патрульных катеров, и из них один за другим выскакивали люди в скафандрах, с оружием в руках и бежали к плененному «чужаку», готовые выстрелить в любого, кто оттуда выйдет, либо разнести люк, если он немедленно не откроется.
Гельм мельком взглянул на приборы, убедился, что воздух и давление внутри ангара успели прийти в норму, распахнул люк и застыл в нем, как статуя, под нацеленными в грудь бластерами. Он стоял в одном комбинезоне, улыбаясь открыто и весело, и, оглядев всех, сказал с великолепной дерзостью:
– Вот я и дома… Привет, бродяги! Спасибо за роскошный прием…
И оружие в их руках само собой опустилось. Если парень с ходу начинает хамить, значит, натуральный севир, воспитанник «Звездной стаи» - так между собой они называли приют, в котором все когда-то выросли и стали Волками.
Командир патруля снял с головы шлем и мрачно уставился на незнакомца.
– Спускайся, - жестко велел он и, когда Гельм спрыгнул вниз, подошел к нему вплотную. - Ты один или там, - кивнул на шлюп, - еще кто-то?
– Один, - юноша спокойно выдержал его испытующий взгляд.
Но двое патрульных, не дожидаясь приказа, уже лезли в люк - проверить и убедиться. Никого не обнаружив, разочарованные вернулись на место.
– Кто ты и откуда взялся? - даже не взглянув в их сторону, продолжал допрашивать командир, не переставая сверлить пленника холодными как лед глазами.
Беглец подтянулся, расправил плечи.
– Пилот-стажер Гельм из экипажа Лурга, - щелкнув каблуками, отчеканил он. - Наш корабль потерпел аварию в системе Гюрзы, у звезды Багровой. Лург погиб. Меня подобрали торы. Два года провел в плену. Бежал. Встретил вас. Остальное вы знаете.
– Из экипажа Лурга? - быстро переспросил севир, и глаза его потеплели, но только на одно мгновение. - Как проверить, что ты говоришь правду? - заметил недоверчиво, и было неясно, что он имеет в виду - личность Гельма или его приключения.
Лицо юноши вспыхнуло, как от удара хлыстом. Он почувствовал себя оскорбленным.
– Пошлите запрос на Землю, - процедил сквозь зубы с вызовом и насмешкой.
И вновь по такому ответу севиры признали в нем своего.
– Не кипятись, Волчонок, - миролюбиво заметил кто-то, но, сам того не желая, подлил масла в огонь.
– Я требую обращаться ко мне по Уставу! - яростно огрызнулся Гельм и неожиданно получил поддержку от командира патруля.
– Законное требование, - заявил он и продолжал подчеркнуто-официально: - Пилот Гельм, до получения приказа командования относительно дальнейшей вашей судьбы вы переходите в полное мое распоряжение. Позвольте представиться - командир Патрульной базы Зорган. С остальными познакомитесь позднее. А сейчас прошу следовать за мной. Прежде чем доложить о вас наверх, необходимо выяснить все обстоятельства вашего пребывания в плену.
Казалось, он говорит не столько для юноши, сколько для своих собственных людей, и сообразительный Гельм вспомнил, что, по словам Лурга, в каждом экипаже есть сотрудник секретной службы, который докладывает обо всех важных событиях по особому каналу связи, неизвестному даже капитану. Очевидно, Зорган опасался доноса и хотел подстраховаться, мотивируя свои поступки заранее перед всем персоналом станции.
