- Ладно, пошли.
Их упаковали в шаровидную конструкцию из металлических трубок, пристегнули и нажали кнопку «старт».
- Ааааааааааааааа!
Шар рванулся вверх, душа – вниз: в пятки, в желудок, в… , ощущение полета сравнить ни с чем нельзя: это был адреналин в чистом виде. Казалось, что ты уже подлетаешь к раю, уже распахиваются ворота и ангелы протягивают к тебе руки, готовые принять тебя, но эластичные канаты натягиваются, и ты падаешь вниз, навстречу земле; ты знаешь, что канаты спасут тебя, но не веришь в это до конца, и, когда это происходит, спидометр счастья зашкаливает: ты жив. Сильнее он радовался жизни только когда раскрывался парашют после свободного падения. Если бы шар не вращался еще и вокруг своей оси, он летал бы так каждый день – для поднятия настроения. Давно, давно ты не летал…
Когда это закончилось, их освободили, и они, пошатываясь, пошли к выходу, Лена, не удержавшись, качнулась и судорожно схватила его за руку, - в ее глазах он прочитал то же, что испытал сам. Они подошли к Наташе, все вместе закурили, присели на скамейку – отдышаться.
- Круууто! Я думала, я умру.
- От страха или от удовольствия?
- Сначала от страха… да, теперь я поняла, о чем Вы говорили!
- Надо подумать, где бы нам восстановить силы. Вы какую кухню любите?
- Французскую, - ответила Наташа.
- Бросьте, на море это скучно. Тут есть один мексиканский ресторан, «Los Bandidos», рэд хот чили пепперс и все такое.
- А «Маргарита» там есть?
- Там столько «Маргариты», что можно напоить табун лошадей.
- Так там и лооошади есть?
- Есть одна – на ней фотографируются в сомбреро с револьверами: будете как Пенелопа Крус и Сальма Хайек.
- Прикольно!
- Идем.
В сезон они туда не попали бы, но сегодня ресторан был наполовину пуст, они сели за столик, и девушки принялись изучать меню.
- Тут что ни возьми – все будет перец в тортилье. Принесите нам фахиты, сальсы, зелени и текилы, только хорошей, 100% blue agava, - заказал он официантке. Чтобы занять время, пока принесут заказ, он спросил:
- А где вы в отеле обитаете?
- Мы живем в… 68-83… нет, 83-68 – никак не могу запомнить.
- В главном корпусе. Нужно найти ассоциацию, и цифра запомнится.
- Вот и придумайте!
- Я бы запомнил так: в 83-м я познакомился с девушкой, которая потом стала моей женой, а в 68-м в Париже были студенческие баррикады.
- И Вы там быыыли?
- Никак не мог – по причине сопливой юности.
А ведь им вместе столько, сколько тебе одному. Что ж ты хочешь…
- А Вы где живете?
- У меня проще: 19-91 – зеркало. Развал Союза.
Официантка принесла стопки с толстым донышком, бутылку текилы, блюдо с четвертинками лайма и блюдечко соли.
- Вы текилу-то пить умеете?
- Конечно! Нужно хлопнуть всем вместе об стол и залпом выпить.
- Кино насмотрелись. Пить нужно по схеме «лизни – глотни – кусни».
- Звучит как-то… так…
- А у Вас футболка не мексиканская? – спросила Наташа.
Он налил по половине стопки.
- Дело во вкусе. Можно и хлопнуть. Поехали. Насыпаем соль, берем стопку и лайм, ну, хором: хлоп – соль – выпили – лайм, лайм скорее!
- Ооооо! – слезы брызнули из глаз девчонок, они замахали ладошками перед ртом, поднесли кусочки лайма к носу.
- Да грызите, не нюхайте!
Подоспела фахита, сальса и прочая кинза, все кинулись вертеть себе закуску: лайм - лаймом, а закусить – что может быть лучше. Вторая пошла лучше, синхроннее и вызвала не слезы, а смех.
- Уууу, классно!
- Ешьте, ешьте!
- Ой, перец, печет! Эту фак… хиту надо текилой запивать!
- Наливаем. Соль между пальцами – хлоп – лизнули - бульк – лайм!
Настроение за столом устаканилось, нужно сделать паузу, он отошел к официантке, и скоро та вернулась, неся сомбреро и портупеи с кольтами.
Это вызвало новый взрыв веселья с последующей фотосессией: девушки достали телефоны, - позы были самые причудливые, чего только не вытворяли… и с ним тоже. Хоть бы на стол не полезли.
- Вы уже решили, кто будет Пенелопой, а кто – Сальмой? Они, правда, брюнетки. Ну, вы будете русские бандитки.
- Нееет, мы будем украинские б… бандитки! – языки немного заплетались, но не сильно.
- Ладно.
- А где лошадь?! Вы нам обещали лооошадь! Мустанг! Wild horse!
Вышли во двор искать лошадь. Мустанг оказался смирной кобылой в яблоках, что несколько успокаивало, но процесс оседлания вызвал тревогу: хоть бы не попадали. Но падали только сомбреро, все прошло почти гладко, и, между делом, он сделал знак официантке унести бутылку. Покурили, посмотрели фотографии на экранах смартфонов, немного угомонились; можно было уходить, и он попросил счет, вместе с которым принесли три конических бокала.
- Клубничная «Маргарита» - подарок от заведения.
- «Маргарита»! Урааа!
Пенелопа, Сальма, Лена, Наташа, Маргарита – не многовато ли тебе будет, старый ты перец. Но новый восьмиядерный процессор у него внутри его успокоил: все под контролем.
- Что еще желают прекрасные дамы?
- Пр… ик… расные дамы жиии… лают…
- Нет, прееекрасные! жеее… лают… Танцевать!
«Дамы» отпустили его руки и принялись прищелкивать пальцами, вертеть бедрами, напевая «у - уу – уу». Они шли по середине дороги. Если бы кто-нибудь из знакомых тебя сейчас увидел, да еще сфотографировал, - долго пришлось бы тебе объяснять, что ты просто возвращаешься с ужина со случайными знакомыми с пляжа. Картина была еще та: в центре – он в черной футболке 50 Years Rolling Stones Рarty, по бокам – двумя квотерами - танцующие девчонки; их розовый и желтый топы не закрывают пирсинговые висюльки в пупках, боковые швы их шортов трутся о двойную строчку его джинсов; мелькают поднятые руки, вскинутые ноги. I know it's only rock 'n roll but I like it[13]. Ибица, Рио, карнавал, ты попал на карнавал, но как же… ты же ни о чем таком не просил… золотую рыбку, неужели… кубок, неужели...
Он отогнал сомнения, ему было легко, весело. Когда тебе было весело в последний раз… дни рожденья, корпоративы, тосты… рутина. Он вдруг вспомнил свой двадцать пятый день рожденья: университетское общежитие, пятый курс, друг принес трехлитровую банку домашнего вина, и они всей компанией танцевали до упаду под «Ricchi e Poveri», как же было весело - четверть века назад.
Так они двигались втроем по старой дороге, вдыхая пьянящий воздух благословенного острова, пока не заметили вывеску «Кool Club», из-под нее рывками вырывалось пульсирующее буханье.
- Нам сюда, это как раз для вас.
Они зашли, уселись за столик, вытянули ноги.
- Пить! «Маргариту»!
- Хватит с нас на сегодня агавы. Колу.
- Со льдом!
Он заказал три колы с лимоном, девушки выпили свою сразу и вскочили: новый ритм звал их, они, приплясывая, двинулись к центру, зазывая и его жестами, он отказался тоже жестом. Может, кого найдут.
Это была не его музыка, но ритм входил прямо в живот, заставляя ступни притопывать, а пальцы – выбивать дробь на крышке стола. Танцы, сегодня в клубе будут танцы. Попивая колу, он смотрел на танцующих.
Зазвучал PSY-евский «Gangnam Style», толпа восторженно загудела, девушки пританцевали к столику, схватили его за руки и потащили с собой.
- Оооо, sexy lady!
Отвертеться было никак невозможно, и он впрягся в общие скачки, глядя на экран, где шел клип. Левая нога – правая – руки вперед – поводья – скачем – руки на бедра – вертим бедрами – правая рука вверх – вертим лассо. Оказалось, что танец – как езда на велосипеде, забыть нельзя: ноги и руки, подчиняясь ритму, двигались сами, матрицу движений задавал клип, и он вместе со всеми выдыхал:
- Oppa Gangnam Style!
К концу песни он уже вполне вписывался и даже получал от этого удовольствие: Лена и Наташа слева и справа от него двигались совершенно естественно, без напряжения, заряжая его своей энергией, передавая волны чистой радости от ритмичного движения. Даже в Корее можно быть ковбоем с такими лошадками.
- O-oo-o…
- Baby baby…
- Eh - sexy lady!
- Oppa Gangnam Style!
В клубе они провели часа два, и он честно доскакал до канадской границы, но в отель решил взять такси. В потертом лимузине они упаковались на заднее сиденье.
- В «Aeneas».
- Музыку!
Водитель включил радио, и голос Alex Hepburn запел Under; это было ему ближе, но и девушки заголосили:
- Don't say those words!
- Don't say it's over![14]
Песня была невыразимо грустной, неоновая надпись «It's over» уже виднелась впереди, день заканчивался; ему почему-то вспомнилась Эдит Пиаф, они приехали.
В холле отеля у него возникла мысль зайти в бар, выпить «на посошок», но он отогнал ее. Все, что имеет начало, должно иметь конец, и никуда от этого не денешься. Прощание получилось сумбурным: они говорили дежурные фразы о приятном вечере, о том, что неплохо бы еще как-нибудь…, желали друг другу спокойной ночи, не знали, как закончить, - в конце концов он получил два чмока в щеку, девушки двинулись к себе, оборачиваясь, улыбаясь и прощально помахивая руками. It's over.
