Ознакомительная версия.
Ксения:
Я полностью присоединяюсь к той «группе поддержки» всех думающих и неравнодушных умных людей и тех, кто уловил в книге созвучие своей детской печальной судьбе. Таких, наверное, уже многие тысячи, а сколько их в латентном состоянии! В общем, я буду повторяться, если начну перечислять всю ту боль, что причинила мне моя тоже внешне вполне «интеллигентная» семейка, все настолько похоже по атмосфере равнодушия и лицемерия, постоянного предательства со стороны как отца, так и матери, что нет смысла писать. Вы уже сделали это блестяще!
Единственное отличие, наверное, только в том, что у меня не было такого травматичного опыта, какой пришлось пережить вам с братом. Но зато было вечное равнодушие ко мне, всю жизнь, до сих пор (мне уже за 40), и вечный холод в отношениях, и мое детское недоумение: почему это моих подруг их мамы и папы всегда зовут по-всякому ласково, а меня всегда Ксенька.
Удивительно, читая, я все время поражалась не только эмоциональной схожести переживаний, но даже и сюжетной. Погрузившись в ваш текст, а заодно и в свои воспоминания, вдруг стала натыкаться на целую россыпь удивительных совпадений. Очень все похоже было в истории с первым мужем. И моя вялая попытка после развода выйти в Интернет. И неожиданный успешный результат, аналогичный вашему: теперь у меня замечательный муж, которому после прочтения вашей книги я заявила, что даже если бы это было художественное произведение, то и в этом случае я была бы в таком же смятении чувств от гениального прочтения автором моей судьбы.
В общем, я попала в ту же дивную страну, что и вы, получив полный пакет впечатлений и ощущений от ее «вкусностей», которые вы так хорошо выразили в книге.
В общем, Катя… я не удивлюсь тому, что мы живем где-то рядом и не только прошлое, но и настоящий наш образ жизни очень похож. Во всяком случае, сейчас, когда я пью за завтраком кофе, борясь со своей привычной утренней слабостью, я всегда вспоминаю вас и шлю мысленно вам привет…
Это было настоящее обыкновенное чудо. Оказалось, что мы с Ксенией живем в получасе езды друг от друга. Очень скоро мы встретились, познакомились и поняли, что теперь мы друзья. Мы встречаемся с Ксенией, болтаем обо всем на свете и так хорошо понимаем друг друга! Остались в прошлом наши грустные годы среди чужих «близких», ушло «омерзение детства», как очень точно выразилась одна читательница, пережившая свой семейный ГУЛАГ. Сегодня мы с Ксенией живем у самого синего Средиземного моря, рядом с нами любящие мужья, мы радуемся развеселому солнышку, теплу, пальмам, фруктам, кошкам, экзотическим птицам, названий которых, я, к своему стыду, не знаю, вкуснейшей еде. К нам пришла долгожданная любовь, мы избавились от тягостного прошлого, а Израиль подарил нам новый счастливый дом. И ближайшие цели у нас похожие – надо освоить язык аборигенов – иврит, чтобы совсем адаптироваться в этой чудесной стране, которой мы всегда будем благодарны.
Я живу у моря и обожаю его. Может быть, поэтому мне везет на Марин. Сначала в моей жизни появилась умница Марина Казанцева, а через несколько месяцев произошло архиважное событие, ставшее для меня приятнейшим сюрпризом, чему я обязана еще одной замечательной Марине (ее ник Misstrell). Эта чудесная женщина мало того что оставила на моем форуме много умных и добрых комментариев, мало того что выдвинула идею создания специального сайта для переживших нелюбовь и предательство близких, так она еще и сделала этот сайт. Он называется «Мне больно» и находится по адресу www.mne-bolno.ucoz.ru. Удивительный сайт! На нем Марине удалось собрать огромное количество потрясающе интересных материалов, статей, книг и исследований. Там и про «токсичных» родителей, и про дисфункциональные семьи, и про «синдром Мэрилин Монро»… Требуется немало времени, чтобы все это прочитать. Но зато многое становится ясным и понятным. «О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух…» В общем, всем, кому плохо, тоскливо, одиноко из-за сложных и болезненных отношений с близкими, я советую посетить этот сайт. Если захотите, там вас выслушают друзья по несчастью, уже преодолевшие боль и еще не избавившиеся от нее, и там вы всегда найдете и внимание, и понимание!
Если бы таких, как Марина-Misstrell, было много, возможно, было бы куда меньше драм и трагедий, подобных нашим. Что же касается сайта СИ, то я не стала бы рекомендовать его и вот по какой причине. Не любитель я давать советы, но, чтобы уберечь не имеющих опыта, таких, какой была я в январе 2010 года, все же рискну порекомендовать начинающим авторам не пользоваться услугами этого сайта. Есть другие, намного более пристойные места – Фабула. ру, Графоманов. нет… Да, там не такое громадное количество людей тусуется, но нужна ли вам очень часто злобная, завистливая, глупая, хотя и многочисленная тусовка? Конечно, и на СИ можно встретить умных и достойных собеседников и читателей, но это такая же редкость, как бриллианты первозданной чистоты в куче мусора. А если, упаси бог, у вас есть настоящие способности, то разделывание под орех вам гарантировано. Бездарям там лучше – их либо не замечают, либо покровительственно хвалят такие же бездари. «Власть» на СИ захватили почему-то фэнтезюшники – так себя называют сами авторы опусов в стиле фэнтези. Поэтому рекомендовать СИ можно только тем, для кого этот жанр – образ жизни, ее смысл, единственная страсть и главная радость. Форумы СИ облюбованы коммунальными склочниками и любителями полаяться. В этом смысле Самиздат ничем не отличается от таких скандальных политизированных сайтов, как, например, РБК или «Эхо Москвы» (я имею в виду их форумы, разумеется). Экстремистских политических бесед за гранью закона на СИ тоже вполне хватает. Но при чем здесь литература или публицистика? А ни при чем. Вот именно это я и пытаюсь объяснить.
На этом историю о моих сетевых войнах можно и завершить. Но закончить ее я хотела бы записью, сделанной Мариной Казанцевой о моей книге «Мама, не читай!».
Многие сказали бы: чего, мол, трясти старым бельем – все, мол, прошло. Ничего не прошло! И пусть запоздало, но надо назвать вещи их настоящими именами.
Галина Щербакова во многом раскрылась в своем творчестве, во всяком случае, в последние годы. Но и ранее, если внимательно читать, хорошо заметны следы «творческого эксперимента», который подмечался дочерью, но оставался ею не понят в свое время. Щербакова часто заводила с Катериной туманные разговоры о некоей «плохой дочери», а в дальнейшем следы этого обнаруживались в очередной книге. Еще задолго до семейного разрыва тема «плохой дочери» частенько звучала в книгах писательницы, причем в персонажах просвечивал реальный образ – упрощенный, искаженный. Вот это автор книги «Мама, не читай!» и называет безнравственностью, а я называю приемами отработки удара на живом человеке. Выставлять свою дочь на всеобщее поругание, слегка припрятывая это литературными приемами, – дело подлое, тем более что сама дочь в те поры ни сном ни духом не ведала про подобные эксперименты. Чего хотела писательница? Унизить, растоптать дочь? Едва ли. Я полагаю, Щербакова ощущала себя достаточно величественной фигурой, чтобы снисходить до таких мелочей. Ей требовался материал, и она легко заимствовала из окружения то, что находила подходящим, перекраивая образ угодным ей способом. В этом нет ничего профессионального, ничего мастерского, простое ремесленническое обстругивание послушного полена. Мне это напоминает ситуацию из «Театрального романа» Булгакова в той части, где некий литератор, усердно истребляя водку и салаты, попутно раскручивал собеседника на откровенность, отечески журя за незрелость творчества и обсуждая с ним стороны издательского дела, сам усердно фиксировал образ, чтобы затем вставить в свою книгу – оболганный, искаженный, примитивный персонаж. Вот это гадко и низко. Как будто люди мусор, чтобы рыться в них. Еще мерзостней, когда литератор проделывает это с собственной дочерью.
Это постоянное, безвариативное перекочевывание образа «плохой дочери» из книгу в книгу Щербаковой, рисование ее трупно-мрачными, истеричными красками, раздергивание дочери на нитки, создание из нее пугала для героини – альтер эго автора, есть очень грязная творческая кухня. В этом ощутимо видится ненависть, что бы там Щербакова ни говорила О. Б., как бы ни рисовала себя страдалицей. Это театр, тем более отвратительный, что актеры в нем фальшивят.
Многие тут говорили: а вот со мной было почти так же, но я же не… и так далее. То есть каждому естественно ставить себя в пример. А правильно ли это? Ведь происходит то же, о чем пишет и Катерина относительно своей семьи: требование снять свою голову с плеч и приставить чужую, более умную. По-моему, все ясно: Катерина пишет о системе подавления личности, царящей в ее семье. По откликам читателей я вижу, что они делятся на две части: одна испытала это на себе и понимает это, вторая слепо следует образцу. Именно поэтому я считаю книгу Катерины такой важной. Вскрывается гнойник нашего общества, а оно, покрытое струпьями застарелых моральных болячек, все еще не понимает, что лечиться надо. А для этого надо признать проблему.
Ознакомительная версия.
