— Чему ты улыбаешься? — протяжно спросил Лео, сидевший на кровати, откинувшись на спинку, и куривший сигарету.
Я посмотрела на него, совершенно уверенная в себе и ничуть не смущенная его наготой. Тонкая вуаль дыма, прищуренные глаза и взъерошенные светлые волосы придавали ему сходство с кинозвездой.
— Да так, ничему.
— Болтала по телефону с муженьком, да? — шаловливо посмотрел он на меня. — Проверяла его?
Я уклончиво пожала плечами и расстегнула хрустящую белую сорочку, которую нашла в гардеробе у Лео. Я собиралась отправиться домой прямо сейчас, но посмотрела на Лео и решила, что у меня еще есть немного времени. Он был просто неотразим.
Я подошла к кровати, села на него верхом, взяла из его руки сигарету и глубоко затянулась. Лео улыбнулся, когда я медленно и нарочито выпустила дым ему в лицо. Я почувствовала, как он напрягся подо мной.
— Какая же ты сексуальная.
— Я знаю.
Я помогла ему войти в меня и принялась ритмично двигаться, наблюдая, как его глаза блестят от вожделения. Потом я нагнулась и поднесла горящий кончик сигареты к его боку, едва касаясь кожи.
Лео задержал дыхание, глядя на меня с полуулыбкой, полугримасой.
— Давай, — хрипло прошептал он.
Я увеличила нажим, пока не оставила на его боку круглый красный ожог.
Лео выдохнул с неистовым стоном и глубоко впился пальцами в мое тело. Он сбросил меня с себя и перекатился, оказавшись сверху. Потом прижал мои руки к кровати, сделал еще несколько энергичных движений и кончил, содрогнувшись всем телом.
Несколько минут мы лежали в полном молчании, пока Лео не поднял голову и не посмотрел на меня.
— Ты плохая, плохая девчонка, Белла. — Его глаза блеснули.
Я столкнула его с себя и села.
— Знаю. Поэтому я тебе и нравлюсь.
— Верно, — согласился Лео и тоже сел.
Он зажег новую сигарету, посмотрел на нее с секунду, размышляя о том, что только что случилось.
— Что ты ему сказала о том, где проводишь вечер?
— Он думает, что я дома. Он уехал к своей сучке-матушке, поэтому не знает, что меня там нет. Во всяком случае, не знал, пока я не позвонила ему несколько минут назад и не сказала поскорее возвращаться домой, потому что мне плохо.
Лео посмотрел на меня со смесью ужаса и восхищения:
— Боже! Ну и стерва же ты!
— Знаю. Иногда сама себе удивляюсь. — Я чуть помолчала. — Но ему вообще не следовало ехать к ней. И уж точно не надо было брать с собой мою дочь.
— Ах да… Дочь, которая даже не его… — он чуть наклонил голову и посмотрел на меня, приподняв бровь. — Значит, его мать — вообще ей не родня, так?
Я неловко поежилась. Мне всегда было неловко знать, что Лео известна правда, и я в сотый раз пожалела, что тем вечером по пьяни все разболтала. Но я скучала по Питеру и была сентиментальна, а алкоголь не только избавил меня от стеснительности, но и развязал язык.
— Нет.
Я увидела, как закрутились шестеренки в мозгу Лео, и никак не могла избавиться от тревожного чувства, понимая, что он вооружен опасной информацией, которая может меня уничтожить, если я что-то сделаю не так или попробую порвать с ним. Я встала и отправилась в ванную, чувствуя, что Лео не сводит с меня глаз.
— Значит, ты едешь домой? Я думал, ты останешься на всю ночь.
Я повернулась к нему:
— Я собиралась. Но раз он возвращается домой, мне нужно быть там для правдоподобности. Ты ведь не обидишься на меня? — я посмотрела на него широко распахнутыми глазами.
Лео задумался на несколько секунд, потом пожал плечами.
— Пожалуй, нет. Ты и так меня заездила сегодня, — добавил он с хищной ухмылкой.
— Хорошо. А теперь будь добр, вызови мне такси, пока я ликвидирую все следы своего неблаговидного поведения.
Закрывая за собой дверь ванной, я услышала хохот Лео. Я посмотрела на часы в телефоне. Только что минуло восемь. Бен должен был выехать из дома матери примерно без четверти восемь, поэтому у меня было около полутора часов, чтобы принять душ и успеть домой до него. Времени было в обрез, но я успевала уложиться.
Лимузин, который вызвал Лео, еле тащился через лондонские пробки, и я скрежетала зубами от беспокойства. Я и забыла, что добраться из восточной части Лондона в западную было такой трудной задачей, даже когда час пик вроде бы должен был миновать, и пожалела, что не поехала, как обычно, поездом. Моя машина была припаркована на вокзале в Суррее, поэтому мне все равно сначала надо было добраться туда.
— А более быстрого пути нет? — спросила я у водителя, когда мы остановились на очередном светофоре.
— Это и есть самый быстрый, — ответил он с тягучим восточноевропейским акцентом, равнодушно глядя в зеркало заднего вида.
Я вздохнула и откинулась на обитое бархатом и кожей сиденье, постукивая пальцами по колену. Я посмотрела в «поиск друзей». Бен только подъезжал к дороге М25, поэтому я еще успевала добраться домой до него, если не будет новых задержек. Больше от меня ничего не зависело, поэтому на мгновение я прикрыла глаза и сделала глубокий успокаивающий вдох, пытаясь отгородиться от всего, что меня окружает, и расслабиться…
Я резко проснулась и выпрямилась.
— Где мы? — спросила я, в панике оглядываясь, чтобы определить, куда нас занесло.
Я не узнавала проносившиеся мимо дома и поля, хотя в темноте их все равно было трудно различить.
— Была авария. Пришлось стоять в пробке, потом искать объезд. — Водитель даже не пытался оправдаться, и этот монотонный голос просто взбесил меня.
— Господи! Неужели вы не могли заранее ее объехать? Разве на эту штуку не приходят такие оповещения? — я показала на электронную карту на приборной панели.
Вместо ответа водитель пожал плечами и неопределенно махнул рукой.
Мне хотелось орать. Трясущейся рукой, едва отваживаясь посмотреть, я нажала кнопку на телефоне. Огромные цифры показали на экране время — 21:25.
— Черт! — пробормотала я, в отчаянии тыкая в «поиск друзей».
Во рту у меня пересохло — я увидела, как зеленый кружок, обозначавший местонахождение Бена, беспечно подполз к нашей улице и остановился возле дома.
Глава тридцать шестая
Бен нажал на кнопку брелока, открывавшего электрические ворота, и нахмурился, въехав на пустую дорожку. Его тут же охватило беспокойство. Где машина Беллы? Сам дом был погружен в темноту, если не считать охранного освещения, включавшегося по таймеру. Мысли его перепутались, сердце бешено заколотилось. Не было никаких признаков присутствия Беллы. Неужели она все же сама поехала в больницу? Это казалось маловероятным, учитывая, в каком состоянии она звонила. Или ее машину угнали? Каким бы ни было объяснение, он понял, что что-то неладно. Он это чувствовал.
Оставив спящую Элоди в машине, он открыл входную дверь и оказался в доме. Не закрывая дверь, он на цыпочках вошел в прихожую, чувствуя от страха прилив адреналина. Он посмотрел на пульт управления сигнализацией и нахмурился, увидев, что она все еще включена. Он ввел код и стоял неподвижно, вслушиваясь в поисках хоть каких-то признаков жизни в доме. Кроме легкого пощелкивания и жужжания системы отопления, он не услышал ни звука.
Все еще не уверенный, что Беллы нет дома, он ходил из комнаты в комнату, разыскивая ее, пока не вспомнил, что во время звонка ему показалось, что она говорит из ванной. Он поднялся по лестнице, перескакивая через ступеньки, и ворвался в ванную. Но, как и в других комнатах, там было пусто и темно. Бен встал, скрестив руки на груди, и в замешательстве начал оглядываться. Все это было очень странно.
Осмотрев все комнаты еще раз и убедившись, что ее нет в доме, Бен вышел в сад, напряженно вглядываясь и вслушиваясь в поисках движения. Вдруг что-то треснуло и зашевелилось в кустах, и он испуганно вздрогнул.
Без малейшего желания, но понимая, что другого выбора у него нет, он как можно бесшумнее двинулся на звук. Когда до кустов оставалась всего пара метров, что-то выскочило на него, и он инстинктивно отпрыгнул назад, потерял равновесие и неловко шлепнулся на сырую траву. Мимо него, жутко сверкая глазами в лунном свете, пробежала крупная лиса и исчезла за живой изгородью в соседнем саду.
