— В том убедился. И не только любишь, а и умеешь готовить. Я, как все нормальные мужики, люблю вкусно поесть, — признался Иван.
— Вот, а Ритка овсянкой давится. Убеждает всех, что она полезна. Но лично я ее не признаю! Даже моя собака эту кашу не ест, хоть как убеждай, жрать не будет. А вот на котлету или хорошую косточку, уговаривать не надо. Мигом проглотит. Даже псинка понимает, что полезное далеко не всегда вкусное.
— Мы с Викингом тоже каши не едим. Мой шельмец, видела, что вчера отмочил?
— Что?
— Принес я ему белорусские сосиски на ужин. Отварил их, остудил, почистил, дал Викингу. Он понюхал и все отнес в помойное ведро. Есть отказался наотрез.
— Он их сожрал! — рассмеялась баба.
— Как? Не может быть!
— Я достала их из ведра, помыла в горячей воде, порезала, полила растительным маслом. И Викинг их с удовольствием слопал и еще просил. Понял? Любого мужика, хоть человечьего, иль собачьего, сможет накормить баба, будь на то ее желание. Уговором и лаской многого добиться можно, — призналась Надежда смеясь.
— Женщины сильны своей хитростью, это давно всем известно, — согласился Иван.
— Ванюшка, с тобою я никогда не хитрила и не лукавила. А знаешь почему?
— Скажи!
— Я не хочу тебя завоевывать.
— Не стою твоих усилий?
— Дело не в том. Ты, человек особый. Умеешь читать мысли и угадывать многое наперед. Ты знаешь о многом заранее.
— Я и не предполагал в себе таких способностей. Выходит, я совсем неинтересен? И со мною очень скучно…
— Набиваешься на комплимент! — повернула голову к Ивану.
— Ничуть, даю слово!
— Помнишь, когда мы впервые встретились на прогулочной площадке, ты сказал Викингу, указав на меня:
— Иди, балбес, познакомься с той теткой в синей кофте, мы с нею дружить будем.
— Я это услышала, но виду не подала. Наоборот сторонилась общенья с тобой. Подумала, что ты из самонадеянных нахалов. Но получилось потешно. Твой Викинг подошел знакомиться и пометил, обоссал мне ногу. А моя девка к тебе прилипла. Всю задницу вытерла о твои брюки. Помнишь, как мы тогда отчищали друг друга от собачьих меток!
— Так это не я, псы угадали, заставили обратить внимание и увидеть…
— Ну, да! В тот вечер ко мне пришла Ритка. И хотя я помыла ноги, она с час сидела, зажав нос, и все сетовала, что в моей квартире дышать нечем от собачьей мочи.
— Надюш, а тебе не кажется, что иногда собачье общество бывает куда как приятнее челолвечьего?
— Мне не кажется. Я часто об этом думала. Ведь бывший муж нередко доводил до исступленья и провоцировал на скандал. Особо, когда умер его отец, и он пришел, чтобы взять денег на похороны. Своих, как всегда не было. У меня на тот момент было туговато. Мы только въехали в квартиру, пришлось многое покупать. Сбережений, конечно, не хватило. И Гришка при дочке ляпнул:
— Что ж твои хахали так обнищали, или списали в тираж?
— У меня тогда в глазах потемнело. Как объяснить Ритке? Ведь это сказал не чужой человек.
— Но ты все же помогла ему деньгами?
— Отдала до копейки. Иначе старик гнил бы в доме кто знает сколько. У того тоже ни гроша за душой не осталось. Тут хоть морг оплатили и могилу выкопали. Похоронили хоть как-то. А потом поминал до самой своей смерти. Его уже дочь проводила. Я не была на тех похоронах. Давно выкинула его из сердца и памяти. Дочь до сих пор меня упрекает, называет злопамятной и жестокой. Может она права, но не приведись ей испытать мое. Ни одна баба ему не простила б. Не обидно слушать заслуженные упреки. Когда в них нет ни слова правды, вот такое уже больно. Но как докажешь что не виновата? Для Ритки мы оба родные люди. Она все помнит. А отца уже нет. И некому вступиться и сказать, что оболгал он меня. Она слышала упрек и считает, мол, не бывает дыма без огня. Значит, была виновата. Ведь неспроста запил человек от обиды, какую не смог простить. Так вот и живу виноватая без вины. И моя единственная дочь, как чужая, живой не верит. Хотя за все годы не увидела подтверждения слов покойного. Он оставил на мне клеймо. Нет сил смириться с ним, смыть и пережить. И я устала защищаться и оправдываться. Я не могу смириться с ложью, она оказалась сильнее меня.
— Сложный человек твоя Ритка, злой и жесткий, — поморщился Иван, добавив, что знает дочь Надежды только понаслышке, а потому, выводы о ней ему делать трудно.
— Честно говоря, даже знакомиться с нею у меня нет желания. В ней мало что осталось от женщины, а от дочери и вовсе нет ничего, — сказал подумав.
Но как бы там ни было, познакомиться с Риткой ему пришлось поневоле. Женщина сама пришла. Ей нужно, оказалось, увидеться с матерью. Ритка знала, где ее искать и пришла к Ивану.
Она не рассчитывала встретиться с ним, говорить о своих заботах, но уж так случилось, что человек в это время оказался дома.
Ее приход первым почувствовал Викинг. Он, услышав звонок, подскочив к двери и понюхав, зарычал, залаял враждебно.
Ритка вошла уверенно, представилась Ивану, спросила о матери.
— Да, она здесь, — заглянул на кухню, позвал Надежду, предупредил, что ее ищет дочь.
Женщина удивилась несказанно, что могло произойти, чтобы Ритка искала ее у чужого для нее человека. Женщина топталась у плиты и в растерянности забыла снять фартук, так и вошла в зал.
Дочь уже расположилась в кресле, с любопытством оглядывалась по сторонам, прогоняла Викинга, назойливо обнюхивавшего гостью.
Иван сел в стороне, на диване, с интересом наблюдал за Риткой, ждал, что та скажет о цели своего визита. Человек понимал, случилось что-то очень важное, иначе эта высокомерная женщина здесь не появилась бы.
Когда Надя вошла в зал, дочь встала навстречу, поздоровалась, чмокнув в щеку, и заговорила:
— Ты уж извини, что оторвала от дел. Но иного выхода просто нет. Понимаешь, я решила сделать в своей квартире евроремонт. Ну, ты, наверное, видела, что это такое. У нас уже был дизайнер, мы поговорили, посоветовались, решили не откладывать в долгий ящик и на следующей неделе начать ремонт.
— Ну, а я при чем? — не поняла Надежда.
— Мам, ну как ты не понимаешь? Ремонт затянется месяца на три. В квартире негде будет ногу поставить, нечем дышать, а Максим ребенок аллергичный. Ему нельзя дышать запахами ремонта. Вот и пришла попроситься на время в твою квартиру. Иного выхода нет. Да и ты, как слышала, все равно там не живешь, все время здесь находишься…
— Видишь ли, ночевать я все равно прихожу в свою квартиру. Здесь до вечера бываю. Но, кроме того, у меня собака. А вы друг друга не переносите…
— Ну, я от тебя не ожидала такого виража! Где я с ребенком, где псина? Неужели она дороже и роднее нас? Даже не предполагала, что это озаботит! Да выгони ее во двор ко всем чертям!
— Ты что несешь? Кукла беременная и скоро будет рожать. Как это взять и выгнать собаку? Ты в своем уме, предлагаешь такое?
— А, по-твоему, мы с сыном должны два-три месяца жить на улице, а собака в квартире?
— Почему на улице? Разве у тебя нет подруг?
— Они чужие люди, в основном одиночки, а я с мужем. Ты — женщина, должна меня понять!
— Ну, можно пойти в гостиницу, или снять на время квартиру!
— Мам! Ремонт потребует больших денег. Каждая копейка будет нужна, а ты что предлагаешь мне? Знаешь, почем теперь номер в гостинице или квартира на два-три месяца? Это бешеные «бабки». Я такое не могу себе позволить.
— Ритка, ты загоняешь меня в угол. Думаешь только о себе! А я как? — растерялась Надежда.
— Зато ты думаешь о себе и собаке! Что тебе до нас? Наши проблемы тебя не волнуют. Где ж в тебе мать? Одни слова! А на деле пшик! Я и не ожидала, что ты поставишь свою собаку выше моей семьи!
— Рита! Простите мое вмешательство в ваш разговор! Но хочу спросить, почему решили выгнать Надежду из ее квартиры, по какому праву? При этом не просите, а настаиваете на своем. А если бы она обратилась к вам по такому же поводу, как отреагировали? Наверное, покрутили бы у виска и назвали сумасбродкой или того хуже! Почему вы, взрослый человек, вешаете свои проблемы на мать, да еще смеете стыдить ее!
— Я никого не выгоняю. Она может жить с нами! Места хватает!
— Ну, и на том спасибо! Соблаговолили, разрешаете пожить с вами, но требуете выгнать собаку. От нее аллергия?
— Да, это подтвердили медики! Мы не исключение. Сейчас у многих людей появилась аллергия на домашних животных.
— А вы понимаете, что значит для Нади ее Кукла? Сколько лет они живут вместе? Эта собака заменила многих. И стала родной. Вам этого не понять никогда, душа заморожена. Иначе почаще навещали бы мать. И относились бы по-другому.
— Не надо поучать меня! — вспыхнула баба.
— И не собираюсь навязывать свои взгляды! Я хочу предостеречь вас от роковой ошибки. Хотя вряд ли избежите этого! Вы проговорились, что не хотите пожить у своих подруг-одиночек, не желаете, чтобы они увели мужа! Но это скоро случится помимо вашей воли.
