Невада встал.
— Спасибо, приятель.
— Подожди минутку, Невада, — сказал Дэн. — Дай договорить. Надеюсь, ты не думаешь, что я позвал бы тебя сюда, если бы не мог предложить тебе денег?
Невада молча вернулся в кресло.
— Я прекрасно знаю твое отношение к ширпотребу, — говорил Дэн. — Но это будет совсем другое. У нас еще остались декорации от «Ренегата». Если их подправить, они будут как новенькие. Я задействую свою лучшую съемочную группу. Выбирать себе режиссера и оператора будешь сам. То же касается сценаристов. Я ценю тебя, мой мальчик!
— Все это хорошо, — сказал Невада. — Но за что я буду работать — за пачку сигарет?
— Мне кажется, я могу предложить неплохой вариант. Мои бухгалтеры нашли способ не платить эти чудовищные налоги, которыми нас давит Рузвельт.
Невада пристально посмотрел на него.
— Попробуй меня убедить.
— Мы будем платить тебе десять кусков за картину. Получится по пять кусков в неделю, потому что на каждый фильм уйдет всего две недели. Ты отсрочиваешь получение гонорара до первых прибылей от фильма, а через семь лет мы отдаем тебе права на картину. Всю целиком. Потом, если захочешь, мы ее у тебя перекупим. Так у тебя пойдет прирост капитала.
Лицо Невады оставалось бесстрастным.
— Ты говоришь точь-в-точь как Берни Норман, — сказал он. — Должно быть, его кабинет так действует на тебя.
Пирс расплылся в улыбке.
— Но разница в том, что Норман хотел тебя выдоить, а я — нет. Я просто хочу, чтобы фабрика работала.
— А откуда будут сценарии?
— Я решил не заниматься этим, пока не поговорю с тобой, — поспешил ответить Дэн. — Я всегда ценил твое чутье на сценарии.
Невада усмехнулся. Из ответа Дэна он понял, что тот еще даже и не думал о сценариях.
— Главное — придумать несколько таких характеров, в которые люди поверят.
— Целиком с тобой согласен. Может, ты будешь играть самого себя? Каждый фильм будет рассказывать об одном приключении. Со старыми трюками и перестрелками.
Невада покачал головой:
— He-а, это не пойдет. Получится фальшиво. Другие уже пробовали. Да и никто не поверит в это с моими-то сединами.
Пирс взглянул на его волосы.
— Мы всегда можем их покрасить.
— Нет, спасибо, — с улыбкой ответил Невада. — Я к ним привык.
— Мы что-нибудь придумаем, — сказал Дэн. — Ты только согласись.
— Дай мне немного подумать, — ответил Невада, поднимаясь. — Посоветуюсь с Мартой и дам тебе знать.
— Я слышал, что ты снова женился. Прими запоздалые поздравления.
Невада шагнул к двери. На полпути он остановился и обернулся:
— Кстати, как Джонас?
Впервые за их встречу Дэн замялся.
— Думаю, в порядке.
— «Думаю»? Ты что, не видишься с ним?
— Последний раз видел в Нью-Йорке, два года назад. Когда мы приобрели эту компанию.
— И с тех пор ты его не видел? — недоверчиво переспросил Невада. — Он не приезжает на студию?
Дэн уткнулся взглядом в стол. Казалось, ему неловко.
— Теперь его почти никто не видит. Если повезет, он соглашается поговорить по телефону. Иногда он приезжает сюда поздно вечером, когда уже никого нет. О том, что он был, мы узнаем из записок, которые он оставляет.
— А в экстренных случаях?
— Звоним Макалистеру, а тот сообщает Джонасу, что мы хотим с ним поговорить. Иногда он звонит, но чаще всего передает свои распоряжения через Мака.
Внезапно Неваде показалось, что Джонас нуждается в нем. Он взглянул на Дэна.
— Я не смогу ничего решить, пока не поговорю с Джонасом.
— Но я же только что объяснил, что он ни с кем не видится.
— Ты хочешь, чтобы я у тебя снимался? — спросил Невада.
Пирс уставился на него.
— Может, его вообще нет в стране. Есть шанс, что мы месяц не будем иметь от него известий.
— Я не спешу, — сказал Невада, открывая дверь.
— Останешься ужинать, Дэвидэль?
— Не могу, мама, — ответил Дэвид. — Я просто забежал узнать, как ты.
— Как я? Так же, как всегда. Артрит донимает. Не слишком сильно, но донимает. Как всегда.
— Тебе нужно чаще бывать на солнце. Здесь столько солнца, а ты словно все еще в Нью-Йорке.
— У меня есть сын, хоть я его и не вижу. Хоть он живет в гостинице. Приходит разве что раз в три месяца. Мне, наверное, надо радоваться, что он вообще приходит.
— Полно, мама. Ты же знаешь, как я занят.
— Твой дядя Берни находил время возвращаться домой каждый вечер.
— Тогда было другое время, — неубедительно возразил Дэвид.
Он не мог сказать ей о том, что ее брат Берни ходил по девицам с утра. И потом, тетя Мэй убила бы его, попробуй он не явиться ночевать.
— Ты здесь уже неделю, а зашел ко мне только второй раз. И ни разу не остался на ужин!
— Я приду к ужину, мама. Скоро. Обещаю.
Она пристально посмотрела на него и неожиданно сказала:
— В четверг!
Он удивленно посмотрел на нее.
— В четверг? Почему именно в четверг?
Она загадочно улыбнулась.
— Ты кое с кем встретишься за ужином, — сказала она.
— О, мама! — застонал он. — Снова девушка?
— А что дурного в том, чтобы познакомиться с хорошей девушкой? Она очень милая девушка, Дэвид, можешь мне поверить. Семья с достатком. Она учится.
— Но, мама, я не хочу знакомиться с девушками. У меня нет времени.
— У тебя нет времени? — возмутилась мать. — Тебе уже тридцать! Тебе пора жениться. На хорошей девушке. Из хорошей семьи, а не торчать в ночных клубах с этими шлюхами.
— Это работа, мама.
— Все, что ему хочется делать, он называет работой. Ну-ка говори, придешь ты ужинать?
Мгновение он смотрел на мать, потом пожал плечами, сдаваясь.
— Ладно, мама, приду. Но имей в виду, мне придется рано уйти. У меня очень много работы.
Она довольно улыбнулась.
— Хорошо. Смотри, не опаздывай. В семь. Ровно!
Вернувшись в отель, он нашел записку: Дэн просил его позвонить.
— В чем дело, Дэн? — спросил он в трубку.
— Ты не знаешь, где сейчас Джонас? Дело серьезное. Мы получим Неваду, только если с ним поговорит Джонас.
— Ты хочешь сказать, он готов согласиться? — спросил Дэвид.
Он не верил, что Невада согласится сниматься. Деньги ему были не нужны, и все знали, как он относится к поделкам.
— Возьмется, когда переговорит с Джонасом.
— Я бы и сам не прочь с ним поговорить, — сказал Дэвид. — Правительство снова начало антимонопольную кампанию.
— Знаю, — отозвался Дэн. — Меня профсоюзы достали. Не знаю, сколько я смогу сдерживать их аппетиты. Плакаться насчет бедности больше не могу: они видели годовые отчеты.
— Думаю, нам следует связаться с Маком. Будем говорить прямо. Два года без собрания — этого больше чем достаточно.
Но и Макалистер не знал, где Джонас. Дэвид с досадой подумал, что они оказались в вакууме: везде пустота. Есть одни только сделки. Сделки наслаиваются одна на другую, словно ярусы бесконечной пирамиды. Почему Джонас так себя ведет? «Самолеты Корда» стремительно становятся одним из гигантов индустрии, а «Интерконтинентал Эйрлайнз» уже крупнейшая коммерческая авиалиния в стране. Две другие компании Джонаса успешно конкурируют с «Дюпоном». А вот кинокомпания едва жива. Рано или поздно он вынужден будет выбирать: или заниматься кинобизнесом, или отказаться от него. Компания должна развиваться, иначе она умрет.
Дэвид сделал все, что в его силах. Он доказал, что компания жизнеспособна. Но чтобы добиться успеха, надо сделать нечто значительное, провернуть какую-то очень крупную сделку или снять по-настоящему удачную картину.
И все-таки где Джонас? У него единственный ключик от золотой двери.
* * *
— Вас спрашивает мистер Шварц, — сказала секретарша.
Дэвид нахмурился.
— Что ему нужно? Не знаю я никакого Шварца.
— Он утверждает, что знаком с вами, мистер Вулф. Просил меня передать, что когда-то его звали Иглонос.
— Иглонос! — воскликнул Дэвид и рассмеялся. — Что же он сразу не сказал? Соединяйте. — В трубке щелкнуло. — Иглонос! Как ты, черт тебя возьми?
Иглонос тихо засмеялся.
— Нормально. А ты, Дэви?
— Неплохо. Работаю как лошадь.
— Знаю, — сказал Иглонос. — Слышал о тебе много хорошего. Всегда приятно видеть друга детства большим человеком.
— Не таким уж и большим. Это по-прежнему всего лишь работа.
Это стало походить на вымогательство, и он попробовал прикинуть, сколько может стоить старый друг: пятьдесят или сто?
— Но должность у тебя высокая.
— Хватит обо мне, — сказал Дэвид, желая сменить тему. — Как ты? Что делаешь здесь?
— У меня все нормально. Теперь я живу здесь. У меня дом в Колдуотер-Кэньон.
Дэвид едва не присвистнул. Его друг и в самом деле живет неплохо.
