Виктория (поражена услышанным): Ну ты даёшь, бабуля...
Бабушка:Ну, все, иди, иди, тебе пора! Ты здесь больше оставаться не можешь.
Она хватает Викторию за руку и тащит к двери другой комнаты, открывает дверь
(Виктория успевает заметить в комнате Люду и кого-то, лежащего на кровати) и
со всей силы толкает Викторию в спину.
Виктория открывает глаза. Она лежит на кровати, Люда меняет компресс у нее на лбу. На столике возле кровати - многочисленные баночки и пузырьки, бинты, на полу - тазики с отварами трав. В окно светит солнце, на часах - начало четвертого.
Люда:Наконец-то! Вы бредили и я вам дала успокоительное, но, кажется, переборщила. Голова не болит?
Виктория:Кажется, нет. Какой запах... трав. Я долго спала?
Люда:Почти двое суток. Вы не волнуйтесь, рана не глубокая…
"Люда! Вы дома? Люда-а-а! - раздается с улицы высокий мужской голос.- Я от
Ольги Павловны!"
Люда замирает.
Виктория: О, новый клиент…
Люда (с ужасом смотрит на Викторию): Это не то, что вы думаете! Это... только никуда не убегайте, хорошо? Вам нельзя делать резких движений.
Виктория:Я и не собиралась...
Люда:Ладно, я скоро вернусь. (выходит)
Возле калитки мнется худощавый мужчина лет сорока в джинсах и футболке, с
дорожной сумкой на плече. Он протирает запотевшие очки, увидев Люду,
быстро их надевает.
Мужчина:Здравствуйте! Вы Люда? А я тут... п-приехал.
Люда:Вижу, что приехали. Ну, заходите. (открывает калитку)
Мужчина направляется к открытой двери дома, Люда преграждает ему путь,
плотно закрывает дверь: "Нет, туда нельзя. Сюда присаживайтесь," - указывает
на стол со скамейками во дворе. Мужчина садится за стол, Люда - напротив
него. Вид у нее очень усталый, она массирует лоб, теребит мочки ушей - видимо,
чтобы взбодриться.
Люда:Ни с кем тут не разговаривали?
Мужчина:Нет, нашел по п-плану.
Люда:Ну и что вас ко мне привело?
Мужчина:Я д-думал... Но вы же Люда?
Люда:Я Люда. Вас как зовут?
Мужчина:М-михаил. Извините, я не п-представился...
Люда:Так вот, Михаил, я в любом случае задаю этот вопрос - что вас ко мне привело? (Люда ставит перед ним стакан, наливает компот из графина).
Михаил:Конечно я... д-должен. (делает глоток) Я решил с-свести счеты с жизнью. Ну... и... надеюсь, что вы мне поможете.
Люда:И какие же у вас с ней счеты?
Михаил:А... р-разве это н-необходимо? Рассказывать?
Люда:Так лучше для работы. Знаете, чтобы не было никаких неожиданностей. И почему вы стесняетесь, если решили уйти в мир иной?
Михаил:Н-надеюсь, что его нет.
Люда:А на что вы еще надеетесь?
Михаил:Хорошо. Я п-понял. (допивает компот) Я буду к-краток. Я п-перестал себя уважать... м-мой сын м-меня п-презирает, там бывшая жена и ее м-мать, п-понимаете? Я п-получаю очень мало, и д-даже перестал быть м-мужчиной... но это все отсюда. (показывает на голову) Л-лучше не будет! М-не уже сорок три, и я чувствую с-старость...
Я б-буду один и б-буду медленно умирать, как к-крыса! А так хоть п-память останется, п-понимаете? Я бы и с-сам, но не м-могу...
Люда:Значит, если бы у вас были деньги...
Михаил (распаляясь):Дело не в д-деньгах! Во мне! Я не т-такой, чтоб у меня были деньги, я неудачник, у меня уже б-были в-возможности, я все упустил. Даже квартиру...
Люда:Понятно. А вы обращались к психологу?
Михаил:Я сам п-психолог.
Люда:Но с кем-то вы делились своими проблемами? С другом?
Михаил:Мой друг п-покончил с собой. Однажды я п-позвонил по телефону д-доверия и сказал, что т-тоже хочу... это сделать, и потом еще два раза звонил т-туда.
Люда:И что вам посоветовали?
Михаил:М-мне дали телефон Ольги П-павловны.
Люда:Так. Ну что ж, перейдем к делу. Вы хотите безболезненную смерть?
Михаил:Конечно.
Люда:Ну, знаете, люди разные бывают.
Михаил:Неужели... Можно еще компоту?
Люда:Да вы не стесняйтесь. Хотите есть?
Михаил (он залпом выпил компот): Нет, с-спасибо.
Люда:Снотворное, эфир, могу удавить небольно. Что выбираете?
Михаил:С-снотворное.
Люда:Вам все равно, что будет с телом?
Михаил:Я... я не думал об этом...
Люда:Подумайте. Надежней всего - расчленить и сжечь. Никаких следов не останется. Правда, не все соглашаются. (Михаил слушает Люду, полуоткрыв рот) Можно растворить в негашеной извести, но сейчас она у меня закончилась. На кладбище я вас, сами понимаете, не повезу, и в степи могилу копать не стану - могут увидеть.
Михаил:А... еще где-нибудь м-м-можно?
Люда:Ну не в огороде же! Можно в море. Зашить тело в мешок, привязать груз и километра два отплыть от берега на лодке. Но тут есть одна сложность.
Михаил (заворожено):К-какая?
Люда:Мне будет тяжело грести, тем более, если ветер поднимется. Поэтому грести придется вам. Убью вас в лодке, уже на месте, там же и зашью. Решайте. Дома, конечно, комфортнее...
Михаил:Я... я могу подумать? Так сразу... я не ожидал...
Люда:Ну, разумеется. Отдохните во флигеле - там кровать, чистое белье. Извините, что в дом не приглашаю, там у меня клиентка.
Михаил:Жи-живая?
Люда:Живая, но проблемы со здоровьем теперь будут. В самый последний момент передумала, если б хоть на десять секунд раньше! Мне-то все равно, а у ней красоты поубавится. В общем, отдыхайте, я тоже спать пойду, а вечером, если ничего не надумаете, свожу вас на экскурсию, есть еще подходящие места.
Оставив Михаила, Люда заходит в дом, приоткрывает дверь в комнату
Виктории. "Вика, Вы не спите?" - негромко окликает. Не услышав ответа,
тихонько входит. Виктория спит. Люда выходит на цыпочках и ложится на
кровать в бабушкиной комнате, свернувшись калачиком.
Михаил во флигеле разбирает дорожную сумку - аккуратно вытаскивает
несколько потрепанных общих тетрадей c номерами 1, 2 и т.д., большую
деревянную шкатулку, костюм в прозрачном целлофановом пакете, резиновые
"шлепанцы", моток веревки. Взяв тетрадь под номером 5, Михаил садится к
столу, открывает ее, пишет: "Вот и все. Прости, что не дописал тебя до конца, но
ты должен умереть первым. Ты был моим единственным другом, выслушивал
все мои бредни, хранил мои стыдные тайны. Ты знаешь, я могу говорить с тобой
бесконечно, но у нас мало времени. Прощай, Дневник." Отложив дневник,
Михаил открывает шкатулку - там лежит курительная трубка, две аудиокассеты,
старые письма, золотые часы с одной стрелкой, его фотография с женщиной и
мальчиком лет трех, фотография девушки с длинными волосами.
Михаил перебирает предметы, перекладывает их в шкатулке, его взгляд
задерживается на цветной открытке с надписью "Привет из Ялты", на обороте он
читает: "Мой любимый Мишенька..." Михаил смотрит прямо перед собой
невидящим взглядом.
Художник Гена устроился в степи - он полулежит у подножия песчаного холма с
бутылкой дорогого рома. Гена что-то мурлычет, прихлебывая ром и вдруг
замечает человека, идущего прямо на него. Это Михаил. Он несет дневники
и шкатулку, связанные веревкой.
Гена (приподнимаясь): О! Ко мне гость пожаловал!
Михаил останавливается (он только сейчас заметил Гену): Из-звините...
Я п-пройду...
Гена (с интересом разглядывая Михаила): Все мы должны пройти через прах.
Да... твоя жизнь только тебе по плечу. В историю уходишь, как
броненосец "Потемкин"!
Михаил (ошеломленно): Что? Вы м-мне??
Гена (акцентируя букву М): Мморе, мматушка, пламмя, ммузыка... Буква эммм - понимаешь? Ммыслить - это как по ммаслу! А ддумать - ддурно, это коричневое с бордовым. Ты, мужик, думаешь много. Да ты присядь, рома хочешь? Хотя тебя лучше молоком отпаивать.
Михаил:С-спасибо, мне н-надо... Из-звините. - Михаил уходит.
Гена (кричит ему вслед): Тебя, мужик, город высосал, бежать оттуда надо! Ты же труп, мужик, у тебя все цвета сглажены! Ты мертвец!
Михаил озирается, стоя посреди степи. Никого, только вдалеке пасется стадо
овец. Он выкапывает неглубокую яму в песке, развязывает веревку, в центр
ставит шкатулку, обкладывает ее со всех сторон дневниками, достает из кармана
стеклянный пузырек, обливает его содержимым получившееся сооружение,
несколько секунд стоит с закрытыми глазами, затем поджигает. Вспыхнув
сначала высоким пламенем, костер вскоре идет на убыль - толстые
дерматиновые обложки тетрадей плавятся, не давая разгореться бумаге,
