Дмитрий Стахов. Рецепт. М., “Эксмо”, 2008, 352 стр., 3000 экз.
Роман, написанный в “посттрифоновской стилистике”, выстраиваемой изнутри атрибутами и самим дыханием сегодняшней жизни (первая публикация в журнале “Дружба народов”, 2005, № 7), то есть проза, которую следует определить как социально-психологическую, что может показаться странным постоянному читателю Стахова, — автор всегда тяготел к прозе гротескной, полуигровой — вначале это были криминальные фэнтези (“Ретушер” и “Стукач”), затем роман про Половинкина, сочетающий вариации классических сказочных мотивов с использованием атрибутов нашей “новорусской действительности”, а также продолживший их цикл рассказов с использованием мотивов “Тысяча и одной ночи” и, наконец, совсем недавно предложивший читателю свой диалог с русской классикой — современный ремейк “Дубровского” под названием “Генеральская дочка” (см. подробнее в “Библиографических листках” в № 10, 2008).
Также вышли книги: Дмитрий Стахов. Арабские скакуны. М., “Олма-Пресс”, 2002, 320 стр., 5000 экз. (От издателя: “Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? Персонажи нового романа Дмитрия Стахова осуждены на „жизнь, в которой к страху и цинизму добавляется непонятно откуда берущаяся, бьющая через край ярость”. Эта ярость — следствие утраты ориентиров, внутренних скреп; без них действительность нынешней России кажется инфернальной, абсурдной. Но, изверившись до полусмерти, человек все-таки цепляется за любую возможность уверовать вновь. Его тоска по идеалу все пронзительней, все неутолимей. И однажды фарс оборачивается трагедией, отвращение — состраданием. В убогой мосластой кляче вспыхивает грация арабского скакуна”); Дмитрий Стахов. Ретушер. Роман. М., “ОЛИТА”, 2004, 212 стр., 1000 экз.; Дмитрий Стахов. Сон в начале века. М., “ОЛИТА”, 2004, 317 стр., 3000 экз.; Дмитрий Стахов. История страданий бедолаги, или Семь путешествий Половинкина. М., “ОЛИТА”, 2002, 160 стр., 1000 экз.; Дмитрий Стахов. Генеральская дочка. М., “Книжный клуб 36.6”, 2007, 224 стр., 5000 экз.
Елена Холмогорова, Михаил Холмогоров. Второстепенная суть вещей. М., “Время”, 2009, 208 стр., 1000 экз.
Книга эссеистской прозы — “собрание пестрых глав” — как бы о сугубо “обыкновенном”, “второстепенном”, бытовом, в котором авторам всегда удается увидеть бытийное; “нам решительно не дано знать, что в нашей жизни главное, а что второстепенное, что сложное, а что простое”, и потому на равных правах присутствуют на страницах образы ключевых для истории России фигур и безымянных мастеров по ремонту квартир, рассказ о сборе грибов в лесу органично включает в себя размышления о русской поэзии, о древнем Киеве, о Бергмане, Врубеле, Томе Сойере и т. д.
Глеб Шульпяков. Общество любителей Агаты Кристи. Живой дневник. М., “АСТ”; “Астрель”, ВКТ, 2009, 224 стр., 3000 экз.
Путевая проза — Лондон, Иерусалим, Марракеш (Марокко), Барнаул, Ташкент, Вена, Венеция, другие города и страны.
Леонид Юзефович. Журавли и карлики. М., “АСТ”; “Астрель”, 2009, 480 стр., 5000 экз.
Авантюрное повествование про четырех самозванцев — “молодого монгола, живущего здесь и сейчас, сорокалетнего геолога из перестроечной Москвы, авантюриста времен Османской империи XVII века и очередного „чудом уцелевшего” цесаревича Алексея, объявившегося в Забайкалье в Гражданскую войну”.
Аркадий Белинков, Наталья Белинкова. Распря с веком (В два голоса). М., “Новое литературное обозрение”, 2008, 632 стр., 1500 экз.
Собрание самых разнообразных — наброски прозы, литературно-критические и литературоведческие эссе, письма, воспоминания — текстов Аркадия Белинкова, которые выстраивают историю его жизни в СССР и за рубежом; их дополняет, развивает подробный, с использованием архивных документов и собственных воспоминаний комментарий его жены, образующий второй, переплетенный с основным (“белинковским”), поток повествования.
Юрий Герчук. “Кровоизлияние в МОСХ”, или Хрущев в Манеже. М., “Новое литературное обозрение”, 2008, 320 стр., 1000 экз.
Художник и власть в СССР в “оттепельном” варианте — история знаменитого посещения тогдашним Генеральным секретарем ЦК КПСС Н. С. Хрущевым юбилейной (к тридцатилетию) выставки МОСХа, где он произнес фразу “В искусстве я — сталинист”, после которой началась борьба Партии и “советской общественности” с “буржуазным формализмом” уже не только в изобразительном искусстве. Автор, пользуясь множеством воспоминаний и документов, в том числе ранее недоступных, воспроизводит во всех деталях историю той встречи (“1 декабря 1962 года в 10 часов 30 минут утра Хрущев со своей свитой приехал в Манеж…”), а также проводит анализ предыстории и последствий этой громкой акции и поворота к “новой политике Партии в искусстве и общественной жизни”, скрытых ее пружин, мотивов участников этих событий, ставших во многом концом “оттепели” и самого Н. С. Хрущева.
Борис Кац. Одиннадцать вопросов к Пушкину. Маленькие гипотезы с эпиграфом на месте послесловия. СПб., Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2008, 160 стр., 1000 экз.
Сегодняшнее пушкиноведение; автор продолжил работу своих предшественников (от Б. Модзалевского, Б. Томашевского, Б. Эйхенбаума, Ю. Оксмана, Б. В. Виноградова и др.) — он пытается разобраться в том, о чем, собственно, повествуют тексты Пушкина и почему. Ну, скажем, действительно ли финал “Метели” следует считать счастливым концом повести, то есть существовала ли в том мире, в котором живут Марья Гавриловна и Бурмин, возможность для них сделать факт своего состояния в браке публичным? Или — почему у Пушкина отравление Моцарта происходит во время совместной трапезы его с Сальери, откуда поэт мог взять эту важную для трагедии деталь, если никаких исторических свидетельств этого не существует? Или — чем вызвано откровенно морализаторское письмо двадцатидвухлетнего Пушкина к брату и как это соотносится с устоявшимся — и отнюдь не безосновательным — мнением о трезвом и ироническом отношении Пушкина к “дидактическому дискурсу” в целом? И т. д. Одиннадцать главок, составивших книгу, представляют одиннадцать тщательно проработанных на фактическом материале литературоведческих гипотез.
Светлана Коваленко. Анна Ахматова. М., “Молодая гвардия”, 2009, 382 стр., 5000 экз.
Первое в серии “ЖЗЛ” жизнеописание Ахматовой известного ахматоведа — “На первый план вынесены важнейшие для понимания поэта темы: родословная Ахматовой и ее поэтическая мифология; Ахматова и ее лирические адресаты: Н. Гумилев, А. Модильяни, Н. Недоброво, Б. Анреп, И. Берлин (реальные истории и их преломление в поэзии); культура любви в интерпретации Ахматовой; причины и следствия печально известного постановления ЦК ВКП(б); судьба ахматовского наследия” (от издателя).
Алла Латынина. Комментарии. Заметки о современной литературе. М., “Время”, 2009, 704 стр., 2000 экз.
Новая книга одного из ведущих русских критиков. Составившие первую, основную, часть книги статьи писались в течение последних пяти лет для авторской рубрики Латыниной “Комментарии” в “Новый мир”; семь статей, помещенных автором во второй части книги, были отобраны ею из написанного в 80 — 90-е годы. Статья “Время разбирать баррикады” написана в соавторстве с Юлией Латыниной. В качестве приложения помещена беседа с Аллой Латыниной Михаила Эдельштейна (“Скажите, а как, с Вашей точки зрения, соотносятся эти понятия — либерализм и литература?” — “Плохо они соотносятся. Литература не делится на либеральную и антилиберальную. А если начинать ее так делить — в либеральном стане будет пустовато. Василий Розанов однажды заметил, что либерал лучше издаст „Войну и мир”, но либерал никогда не напишет „Войну и мир”. Либерал, он „к услугам”, но не душа. А душа — это энтузиазм, вера, безумие, огонь. В либерализме нет ни веры, ни безумия, ни огня. Что меня в нем и привлекает”).
Алексей Машевский. В поисках реальности. СПб., “КОСТА”, 2008, 432 стр., 500 экз.
Литературно-критическая и философская эссеистика известного поэта, вслед за Лидией Гинзбург, давшей когда-то своей книге название “Литература в поисках реальности”, свою книгу назвавшего “В поисках реальности”, но с уточнением: “Реализм XIX века еще не сомневался в наличии Истины и искал ее с истовостью какого-нибудь старателя… Речь, таким образом, шла не столько об объекте, в наличии которого никто не сомневался, сколько о методике его обнаружения. Сейчас, после ХХ века, заболевшего под конец тотальным скепсисом (закономерная реакция на эстетический и идеологический шабаш всяческих „измов”), складывается принципиально иная ситуация. Сомнению подвергается наличие самой реальности или во всяком случае наша способность обнаружить ее кардинальное отличие от виртуальных вселенных, порождаемых фантазией самоутверждающихся индивидуумов”.
