Она стояла посреди офиса, полностью одетая, и, глядя в ручное зеркальце, подкрашивала, словно перед свиданием, губы.
Майкл подошел к ней:
— Эшли, милая, извини. Не стоило мне связываться с курьером. Просто столько всего сразу навалилось. Мы оба нервничаем. Надо бы нам уехать куда-нибудь на несколько дней.
— Да уж, это будет выглядеть замечательно.
— Я хотел сказать, когда все закончится.
Она бросила на него колючий взгляд и вернула зеркальце в сумочку.
— Марк, милый, пока Майкл жив, ничего не закончится. Мы оба это знаем. — Она чмокнула его в щеку.
— Ты уходишь?
— Да, как и всегда в конце рабочего дня. Тебя в этом что-то не устраивает? По-моему, мы собирались соблюдать приличия.
— Ну, в общем, да… только…
Пару секунд она молча смотрела на него:
— Возьми себя в руки, Марк.
Он вяло кивнул. И Эшли ушла.
Марк просидел за столом еще час, работая с электронной почтой, потом решил, что на сегодня с него хватит.
Направляясь к двери, он подхватил со стола привезенный курьером пакет и вскрыл его. Внутри лежало что-то непонятное — маленький предмет, плотно обернутый в полиэтилен и обмотанный клейкой лентой.
Сначала Марк решил, что это чья-то шутка — один из пластиковых пальцев, которые можно купить в магазинах, продающих всякую ерунду любителям розыгрышей. Но после увидел кровь.
— Нет, — произнес он, в ужасе отступая назад. — Нет. Нет!
Сразу за пригородами Льюиса Грейс свернул с главной дороги на сельскую. Вскоре он увидел высокий забор и вывеску: «УИЛЕР: ЭВАКУАЦИЯ АВТОМОБИЛЕЙ».
Большую часть двора занимал синий тягач, стоявший в окружении примерно десятка автомобильных остовов. Здесь также имелся жилой автофургон и обшитое деревом бунгало.
Как только он въехал во двор, тишину теплого вечера нарушил яростный, басовитый собачий лай. Грейс благоразумно остался сидеть в машине, ожидая появления собаки. Вместо этого открылась дверь бунгало, и из нее вышел здоровенный мужчина. Мужчине было за пятьдесят — большой пивной живот, заросшие густой щетиной щеки.
— Мистер Уилер? — спросил, выбравшись из машины, Грейс.
— Да?
Грейс показал свое удостоверение:
— Детектив-суперинтендент из суссекского ДУР.
Мужчина стоял не шевелясь.
— Хотите зайти? — наконец неуверенно спросил он.
— Если у вас найдется пять минут, буду вам благодарен.
Грейс прошел за ним в пыльную гостиную, где стояла кушетка, два кресла и большой старый телевизор. Едва ли не каждый сантиметр пола и поверхности мебели покрывали журналы для мотоциклистов, журналы, посвященные музыке «кантри», и конверты от виниловых пластинок.
Уилер смахнул конверты с кресла, сказал:
— Дэви любил эту музыку, все время ее слушал… — голос у него прервался, он вышел из комнаты.
— Чаю? — крикнул он из кухни.
— Нет, спасибо, — ответил Грейс.
Можно было бы сразу начать задавать вопросы о сыне, однако сначала следовало растопить ледок в отношениях с отцом.
Через минуту Уилер, тяжело ступая, вернулся, сбросил журналы с кушетки на пол и опустился на нее.
— Мистер Уилер, — мягко начал Грейс. — Насколько я знаю, ваш сын сказал вам, что у него состоялось несколько разговоров по ручной рации с пропавшим без вести человеком, Майклом Харрисоном. Не могли бы вы рассказать мне об этих разговорах? И об этой рации?
— Я на него тогда здорово рассердился. Я не знал, что у него есть рация. В конце концов Дэви сказал, что подобрал ее во вторник ночью рядом с местом страшной автокатастрофы — той, в которой погибли четверо ребят.
Грейс кивнул.
— Он все время твердил о своем новом друге. Если честно, я на это особого внимания не обращал. Дэви вечно вел разговоры с людьми, существовавшими только у него в голове.
— Вы не помните, что он говорил о Майкле Харрисоне?
— Он был очень возбужден, по-моему, все произошло в пятницу. Распространялся насчет того, что знает, где находится один человек, что только он во всем мире и знает это, что он может стать героем. Ему нравилось смотреть по телику американские сериалы про копов и всегда хотелось стать героем. Вот я и не подумал, что это связано с чем-то серьезным.
— Рация все еще у вас?
Уилер покачал головой:
— Наверное, Дэви ее с собой взял.
— Дэви водил машину?
— Нет. У него был горный велосипед — и все.
— Его нашли в десяти километрах отсюда. Вы не думаете, что он отправился на поиски Майкла Харрисона?
— В субботу под вечер мне нужно было отбуксировать машину. Дэви не захотел поехать со мной, сказал, что у него важное дело. — Фил Уилер печально пожал плечами. — Зачем кому-то понадобилось причинять вред моему мальчику? Он был самым дружелюбным человеком, какого только можно встретить. Конечно, с головой у него было не в порядке, но его все любили. Хороший был парнишка.
Грейс немного помолчал, потом спросил:
— Можно мне взглянуть на комнату вашего сына, мистер Уилер?
Фил Уилер показал пальцем куда-то мимо Грейса:
— Это в фургоне. Дэви там нравилось. Всего только двор перейти. Вы не будете против, если я не…
— Все в порядке. Я понимаю.
Грейс прошел по двору к фургону, открыл дверь и ступил на узорчатый, выложенный плиткой пол, весь покрытый носками, трусами, коробками от гамбургеров из «Макдоналдса». Большую часть пространства занимали кровать и телевизор.
Переступая через колпаки от колес, Грейс приблизился к старенькому компьютеру «Делл», рядом с которым лежал большой лист линованной бумаги. На нем виднелись нарисованные шариковой ручкой каракули. Почерк был совсем детский.
Грейс сообразил вдруг, что каракули образуют грубую карту. Рядом с двумя параллельными линиями было записано: «А26. СЕВЕР КРАБУРГ. ДВЕ РИШЕТКИ СКОТА. 3 КЫЛОМЕТРА. БЕЛЫ КОТЕЖ». Под записью стояли цифры: 0771 52136. Это смахивало на номер телефона, и Грейс попробовал набрать его на своем, однако результат получился нулевой.
Он принес листок в бунгало, показал его Филу Уилеру:
— Об этом вам Дэви что-нибудь рассказывал?
Уилер покачал головой:
— Нет.
— Вам эти ориентиры о чем-нибудь говорят?
— Двойная решетка от скота, три километра, белый коттедж? Нет, ничего.
— А номер? Вы его знаете?
Уилер прочитал цифры:
— Нет, номера я тоже не знаю.
Грейс решил, что на сегодня получил от этого человека достаточно. Он встал, поблагодарил Уилера, сказал, что сожалеет о случившемся с его сыном.
— Вы просто поймайте ублюдка, который убил его, детектив-суперинтендент. Сделайте хотя бы это.
Обливаясь потом, Марк вошел в свою квартиру, закрыл за собой дверь, запер ее и набросил цепочку.
Он поставил кейс на пол, содрал с себя галстук, швырнул его вместе с пиджаком на диван. И, налив себе большую порцию виски, тут же сделал солидный глоток.
Затем открыл кейс, достал из него пухлый пакет — держа его в вытянутой руке, едва смея взглянуть на него. Он положил конверт на столик в дальнем конце комнаты, достал найденную в нем записку, еще раз глотнул виски и опустился на диван.
Записка была короткой, отпечатанной на принтере. В ней говорилось: «Пусть полиция проверит отпечаток пальца, и вы убедитесь, что он принадлежит вашему другу и деловому партнеру. Каждые 24 часа я буду отрезать от него кусочек побольше — пока вы в точности не исполните мои требования».
Подпись отсутствовала.
Марк осушил стакан, перечитал записку еще раз. Сигнал домофона поверг его в панику. Шагая к экрану системы безопасности, он надеялся, что это Эшли. Марк звонил ей из офиса, однако ее телефон не отвечал. Но нет, это была не Эшли — Марк с испугом узнал лицо, которое видел в последнее время слишком часто: лицо детектива-суперинтендента Грейса.
На миг Марк задумался, не плюнуть ли на него — пусть убирается. Впрочем, не исключено, что у него имеются какие-то новости. Марк снял трубку домофона, пригласил Грейса войти. Он едва успел убрать в стенной шкаф записку, конверт и разбросанные вещи, как Грейс уже постучался в дверь.
— Вы не против того, что я отниму у вас несколько минут, мистер Уоррен, или вы заняты?
— Для вас я никогда не бываю слишком занятым, офицер, — ответил Марк. — Какие новости? Не желаете выпить?
— Стакан минеральной воды, пожалуйста, — сказал Грейс.
Они уселись один напротив другого на мягкие кожаные диваны, и Грейс некоторое время молчал, вглядываясь в Уоррена. Похоже, нервы у него совсем расшалились.
— Чем вы сегодня завтракали? — спросил Грейс.
Глаза Марка мгновенно стрельнули влево.
— Съел сандвич из индейки с клюквой. А что?
— Еда — дело важное, — ответил Грейс. — Особенно когда у вас стресс.
Он ободряюще улыбнулся Марку.
— Я столкнулся со своего рода загадкой, мистер Уоррен, и вот подумал, не поможете ли вы мне ее разрешить?
