Дэв нахмурилась.
– Я знаю, – признала она, понимая, что погорячилась, но не имея сил остановиться. Она с мольбой во взгляде посмотрела на Лауру. – Не могу поверить, что я это сказала. Звучит так, будто я спятила. Мои родители были полностью спокойны. Почему я не спокойна? А что сказали твои родители, когда ты их спросила о первом свидании?
– Мама спала в своей комнате, так что я пошла к папе. – Лаура пыталась не улыбнуться. – Он оторвался от газеты, сказал, чтобы я возвращалась до полуночи, не пила, и что если я забеременею, он от меня откажется. Затем он вернулся к чтению спортивной хроники.
– О, Боже. – Простонала Дэв, всплеснув руками в воздухе. – Я такая же плохая, как и твой отец.
Пристальный взгляд Лауры смягчился.
– Ты не такая плохая.
– Она – еще только ребенок. – Тревога была написана на лице Дэв. – Когда она начнет ходить на свидания, кто-нибудь разобьет ей сердце. Она такая доверчивая и милая, и какая-то задница заставит ее плохо себя чувствовать, плакать. – Дэв расстроено вздохнула и понизила голос. – Как я смогу защитить ее от всего этого, если позволю пойти?
Лаура кивнула, миллионный раз бросая взгляд на огни города.
– Я бы все отдала, чтобы навсегда защитить детей. Но мы не можем, милая. Всем нам разбивают сердца.
Слезы появились в глазах Дэв.
– Я знаю, но я так сильно люблю ее, и не могу перенести эту мысль.
Грудь Лауры сдавило, она тоже чувствовала боль при мысли, что кто-то может навредить Эшли.
– Я тоже. Но, милая, я не думаю, что мы, действительно, сможем это предотвратить. – Она нежно стерла слезы Дэв рукой. – Это – часть взросления.
Дэв несколько раз сглотнула.
– Так, ты думаешь, мы должны позволить ей пойти?
– Я думаю, мы должны обдумать эту возможность, – мягко поправила Лаура. – Она УЖАСНО молода, и у нее не было твоего нормального детства, Дэвлин. – Она подняла руку, предупреждая слова Дэв. – Я знаю, мы пытались. Но девочка не может пойти даже в 'Dairy Queen'note 12 без агентов Секретной Службы. Она никогда не подрабатывала, сидя с детьми или развозя газеты, и не имела возможности сделать еще много вещей, которые учат детей ответственности на пути к взрослению.
Дэв несчастно кивнула, еще раз напомнив себе, чего стоил ее семье ее выбор карьеры.
– Если бы это был другой мальчик, из семьи, которую мы не знаем, или свидание было бы в том месте, где мы не смогли бы следить за ней, я бы даже не стала об этом думать. Только когда она будет постарше. – Лаура глубоко вздохнула. – Но…
– Но, по крайней мере на сей раз, мы сможем удостоверится, что она в безопасности. – Подтвердила Дэв. Внезапно у нее появилась идея. – Это тот мальчик, с которым она болтала и болтала пару недель назад?
Лаура не могла не улыбнуться. Она вспомнила свое волнение и нервничающего мальчика, который пытался поцеловать ее в углу школьной детской площадки.
– Тот. Похоже он, quishynote 13.
– Лучше бы это не было заразно.
Лаура закатила глаза.
– Это значит cute, Дэвлин.
– Откуда ты знаешь, что это значит? – Потребовала ответа Дэв. – Ты не более классная, чем я!
Лаура фыркнула.
– Да-да. Но… хм… – Она сделала паузу, чтобы найти промежутки между пуговицами пальто Дэв, и спрятать ладони в тепле. – Я посмотрела в Интернете, после того, как услышала это слово от детей.
Дэв с отвращением выдохнула.
– Даже, если этот мальчик QUISHY. – Она откинула голову назад, оперевшись о спинку скамейки. – Почему она решила начать строит отношения с кем-то в Вашингтоне, когда мы уезжаем в штат Огайо в следующем месяце?
– Я не думаю, что это – отношения, Дэвлин. Это – просто Рождественская вечеринка.
– Лаури?
Блондинка заглянула в синие глаза.
– Как насчет того факта, что он – француз? Они ведь изобрели эти игры с ЯЗЫКОМ. – Она прошипела последнее слово так, будто это было проклятье, а затем задумчиво начала полизывать губы Лауры, заставив блондинку взорваться смехом.
Скоро действие перешло к мягким страстным поцелуям, и в холодную декабрьскую ночь они надолго потеряли счет времени, обнимаясь в заснеженном Розарии.
Наконец, когда холод прогнал страсть, Дэв отодвинулась.
– Действительно ли она готова?
Лаура легко вернулась к прерванной беседе.
– Не для того, что мы только что делали. – Она провела костяшками пальцев по щеке Дэв, чувствуя мягкость кожи. – Но к тому, чтобы войти в пруд свиданий…
– Хорошо. – Дэв вздохнула. – Но только потому, что мы будем там.
Лаура кивнула.
– И только, если она уедет из Hay-Adams с нами.
Дэв улыбнулась.
– Хорошо, – она зевнула. – Я сообщу в ФБР, пусть проверят его и подготовят рапорт к завтрашнему дню.
Лаура хихикнула, поднимаясь на ноги и стаскивая Президента со скамьи.
– Я собираюсь притвориться, что ты шутишь.
– Конечно, я шучу.
– Дэвлин…
– Хех.
Суббота, 22 декабря 2028 года
Дэв сидела за своим столом; положив ладони на освещенную солнцем деревянную поверхность, она осматривала комнату. Дверь в офис Дэвида открылась, и мужчина вошел в Овальный Кабинет, заканчивая говорить по телефону. Он привычно закрыл мобильник и засунул его за пояс, рассматривая своего босса.
– Ты не работаешь?
Президент пожала плечами, откинувшись на спинку стула.
– Я просто думала. И, честно говоря, до отъезда осталось лишь несколько недель и работы не так уж и много. Команда перехода Джеффа работают как сумасшедшие. – Она слегка покачала головой. – Так странно, я сижу здесь, а никто не бегает вокруг, будто цыпленок с отрубленной головой.
– Да. – Дэвид подумал о том, что сейчас все в Белом Доме чувствуют себя немного подавленно. – Полагаю, обычно все так и происходит.
Дэв снова провела кончиками пальцев по поверхности стола.
– Как думаешь, какова вероятность, что я смогу его забрать?
– Близка к нулю.
– Я так и думала. – Дэвлин встала и пересела на диван, жестом предлагая Дэвиду присоединиться к ней. – Есть что-нибудь интересное, о чем я должна знать?
Дэвид похлопал ее по плечу и опустился на диван. Оба положили ноги на кофейный столик.
– Разве последние восемь лет не были достаточно интересными?
Дэв не должна была отвечать. Он уже знал ответ. Даже притом, что ее работа сказывается на прочих аспектах жизни, Дэв ни на что бы ее не променяла. Возможность сделать лучше жизнь множества людей, чистая мощь, уважение, великолепные острые ощущения всего этого, идущие фоном трудности и иссушающие моменты – это давало несравнимый эмоциональный подъем, от которого было бы трудно отказаться. К счастью, у нее не было выбора.
– Так что, ты, действительно, собираешься остаться здесь, да?
Дэвид пожал плечами.
– Бэт возвращается в Университет на полную ставку, и для нового Председателя Партии Эмансипации было бы трудно делать свою работу откуда-нибудь еще.
– Откуда-нибудь еще, кроме центра вселенной… или адской ямы. После восьми лет, я все еще не могу решить, какое определение больше подходит Вашингтону ОК.
Они оба улыбнулись.
– Кроме того, – снова начал Дэвид, – ты возвращаешься в реальный мир, и там я тебе не понадоблюсь.
– Эй. – Дэв, нахмурившись, повернулась лицом к Дэвиду. – Ты – мой лучший друг. Ты всегда мне нужен. И будешь нужен. – Морщины на ее лице разгладились, когда она осознала сказанное. – Мы чертовски прекрасная команда, Дэвид.
– Лучшая, – согласился он. – Но я должен быть здесь, чтобы делать свое дело. Самое время перестать держаться за твою юбку и создать свою собственную марку. На сей раз, я хочу говорить сам за себя, и чтобы все знали, что это я говорю.
– Ты будешь великолепен, но я потеряю свою правую руку.
Дэвид преданно посмотрел на нее.
– Не так много, как я потеряю от этого. Но, я думаю, ты сможешь использовать свои собственные руки, читая курс лекций. И, кроме того, у тебя останется Лиза. Она поможет тебе держать руку на пульсе.
– Не могу поверить, что Джейн уговорила ее взять декретный отпуск. Я серьезно волновалась, что если ребенок не родится тогда, когда она это наметила…
– В воскресенье утром – между 3 и 5 часами… – С улыбкой прервал ее Дэвид.
– Наименее занятое время, с точки зрения статистики, – улыбнулась Дэв, – то у бедной женщины будет нервный срыв.
– Зная Лизу, именно в ЭТО время ребенок и родится.
Дэв хихикнула.
– Совершенно верно.
Дэвид хлопнул себя по колену.
– Надеюсь, ты знаешь, что я собираюсь звонить своему старому другу и просить ее прийти на агитацию самой лучшей и потрясающей партии.
Лицо Дэв осветила бриллиантовая улыбка.
– Надеюсь, что так. Но не в течение первых шести месяцев, или около того. Я собираюсь поехать домой, разбить сад, сидеть у огня и постоянно заниматься любовью со своей супругой.
