class="p1">— Зачем все это? Живых любите! Живых…
Если кто-нибудь, набравшись мужества, подходил к ней и уговаривал пойти домой, она просто не слышала. На священников смотрела темным взглядом и молча отворачивалась…
Причащать и исповедовать Свету священники приходили прямо к могиле Алешеньки.
Полуслепая и хромая баба Тося приносила Свете еду. Только от нее осиротевшая мать принимала какую-то помощь.
Порой ее засыпало снегом, иногда накрапывал нудный мартовский дождик, Света не обращала на это никакого внимания. И никто никогда не слышал, чтобы она плакала.
Иногда она поднималась и шла в церковь. Выносила оттуда ведра с осыпавшейся штукатуркой или какие-нибудь обломки досок. Долго смотрела на них, как бы не понимая, ради чего погиб ее «солнечный мальчик».
Только один раз в ее помертвевших глазах мелькнул живой огонек. На могилу к Алешеньке пришла мама с «дауненком». Увидев их, Света с трудом поднялась, обошла могилу и приблизилась к маме солнечного ребенка.
— Дай, — с трудом проговорила она. — Дай подержать.
Подняла на руки тяжелое, толстенькое неуклюжее тельце, прижалась к нему, и, впервые со страшного дня обрушения храма, заплакала. От малыша пахло Лучиком…
Икону с кровью Алешеньки забрал к себе отец Иннокентий, Света не могла смотреть на нее. Остальные иконы разобрали по домам прихожане. Восстановят храм — вернут на место.
* * *
Однажды, рано утром, Света услышала возле дверей в храм гул голосов. Среди этого гула она различила свое имя и имя Лучика. Кое-как поднявшись, на одеревеневших ногах она поплелась в сторону храма. Вид у нее был страшный, как сказали бы люди (впрочем, так они и говорили) — краше в гроб кладут. Темные провалы глаз, черные синяки вокруг, когда-то каштановые с рыжинкой волнистые волосы повисли тусклыми, давно немытыми прядями вдоль впалых щек… Спина согнулась, руки и ноги превратились в сухие палочки. Из цветущей молодой женщины Света очень быстро стала старухой.
Она подошла к людям. Прихожане затихли и со страхом смотрели на нее. Света огляделась, и увидела стоящую на земле, прислоненную к стене храма, большую табличку с золотистыми буквами на темно-сером фоне:
«Нашему маленькому Ангелу Алешеньке
В благодарность за спасение
От прихожан церкви.
Царствие тебе Небесное, малыш!
Аминь.»
Портрет Лучика и большой крест.
— Уберите. — глухо сказала Света, ни на кого не глядя. — Уберите, или разобью.
Никто не замечал, что оба священника давно стоят на крыльце и слушают разговор.
Света молча огляделась, подняла с земли большой обломок кирпича и подошла к табличке.
— Светочка, но почему? — загомонила толпа. — Мы хотим, чтобы Алешеньку запомнили!
— Зачем вам? — так же глухо и хрипло спросила Света. Оглядела прихожан и ткнула кирпичом в сторону большого старика с роскошной бородой.
— Вот вам — зачем? Когда мой Лучик споткнулся о край коврика и не мог подняться, вы перешагнули через него, как через камушек.
— Или вы? — повернулась Светлана к молодой женщине с ребенком на руках. — Не вы ли прогоняли моего Алешу от своей дочки, словно он блохастый уличный щенок? — Или вы? — обличительный кирпич развернулся в сторону бабы Нины, очень благочестивой и молчаливой старушки. — Не вы ли ущипнули моего Лучика, когда он подошел к вам? Я ведь видела. Так ущипнули, что он плакал, и синяк почти две недели не проходил. Ему было очень больно.
Почти каждому Света высказала все, что наболело. Священники плакали, слезы терялись в их густых бородах, но этого никто не видел.
— Любите живых… — тихо закончила Света.
В конце своей обличительной речи она широко размахнулась и бросила обломком в тоненькую дешевую табличку. Мраморная крошка брызнула в разные стороны, прихожане тоже шарахнулись подальше.
Светлана подняла с земли кусок памятной доски с уцелевшим словом «аминь». Это было последнее слово, которое сказал на земле ее малыш. Спрятала этот кусочек на груди и вернулась к могиле.
«Спи, мой Лучик,
Мама рядом»
Света погладила рукой надпись, поцеловала изображение Алешеньки на кресте и вдруг упала, не издав ни звука. Отец Иннокентий первым увидел неладное, и бросился к своей несчастной прихожанке…
* * *
Великий пост подходил к концу. Скоро счастливая и радостная Пасха.
А под березками жались друг к другу две могилы. И мама, как и обещала своему Лучику, была теперь всегда рядом.
Умерла Света от кровоизлияния в мозг. На ее могиле священники написали всего три слова:
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ! АМИНЬ.
* * *
А молодая и красивая Света, крепко держа за руку абсолютно здорового очаровательного Лучика, смотрела сверху на отреставрированный храм и улыбалась. Она давно всем все простила.
Большая люстра в центре храма
