Ознакомительная версия.
Три философских произведения – книги Екклесиаста, Иова и Притч – объединены общей проблемой – поиском смысла жизни. Скептическая книга Екклесиаста рассматривает эту тему в самом широком контексте. Трагическая книга Иова стремится понять причины и смысл человеческого страдания. А назидательная книга Притчей учит быть мудрым в повседневной жизни.
В состав исторических книг этого раздела вошли две книги Паралипоменон (называемые иначе Хроники или Летописи), повторяющие и дополняющие основное содержание исторического комплекса книг Судей – Самуила – Царей; а также книги Ездры и Неемии, посвященные истории возвращения иудеев из вавилонского плена и восстановления Иерусалимского Храма.
Особняком в разделе Писаний стоит книга пророка Даниила, часто называемая «Ветхозаветным апокалипсисом», а также два небольших произведения, названных по именам их героинь – Руфи и Есфири.
Книга Псалмов представляет собой собрание 150 молитвенных песнопений, предназначенных преимущественно для исполнения в храме. Греческим словом «псалмос» обозначается пение в сопровождении похожего на арфу музыкального инструмента – псалтириона (отсюда русское название книги – Псалтырь). Древнееврейское именование этой книги – «Техилим» – переводится как «хвалебные песни, восхваления». Таким образом, греческое название указывает на внешнюю форму произведений, собранных в этой книге, а древнееврейское – на их характер.
Авторство большинства псалмов иудейская традиция приписывает царю Давиду. Кроме него среди авторов псалмов значатся царь Соломон, Моисей, Асаф и другие. По характеру и жанру (иногда указанному в заголовке) можно выделить различные типы псалмов: хваления (гимны), молитвы, славословия, благодарности, поучения, плачи, прошения, царские, пророческие и проклинающие псалмы. Вместе с тем такое деление обладает некоторой условностью, потому что не у всех псалмов характер так очевиден, как например, в завершающем книгу псалме (Пс. 150): «Хвалите Бога во святыне Его…».
Некоторые псалмы с трудом поддаются типологизации, поскольку представляют собой синтез различных жанров и стилей. К их числу относится безусловный шедевр ветхозаветной литературы – псалом 21-й, соединивший в себе и молитву, и плач, и пророчество. Псалом 21-й и следующие за ним 22-й и 23-й образуют своеобразную трилогию о страданиях мученика и о грядущем воздаянии тому, «у кого руки неповинны и сердце чисто» (Пс. 23:4). Позднее, христианство, унаследовавшее от иудаизма весь канон ветхозаветных книг (в том числе и «Псалтырь»), назовет эти псалмы образами, предвосхищающими переживания Иисуса Христа в его крестных страданиях. Представленный в 21-м псалме образ мученика будет воспроизведен в евангельских текстах почти буквально, с подробностями о дележе одежд и бросании жребия. А первые строки этого псалма станут словами, которые произнесет распятый Христос.
Само название книги говорит о ее исключительном положении в древнееврейской литературе. Традиция приписывает ее составление царю Соломону, не раз упоминаемому в книге. С потрясающим мастерством в этом произведении представлены лирико-драматические описания чувства любви и живой человеческой страсти. Завершается «Песнь Песней» величественным гимном верности любви, навеки соединяющей сердца: «Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность; стрелы ее – стрелы огненные; она – пламень весьма сильный. Большие воды не могут потушить любви, и реки не зальют ее. Если бы кто давал все богатство дома своего за любовь, то он был бы отвергнут с презрением» (Песн. 8:6–7).
В рамках иудейской религиозной традиции Песнь Песней считается аллегорическим изображением отношений Яхве и избранного им народа.
Книга Екклесиаста – одна из самых сложных для понимания книг Ветхого Завета и вместе с тем одна из самых цитируемых. Мировая культура почти целиком вобрала в себя этот небольшой по объему текст в виде крылатых фраз и метких афоризмов.
Екклесиаст – это не имя: в переводе с древнегреческого – это проповедующий в собрании. В Танахе эта книга называется «Кохелет», что приблизительно тоже переводится как проповедник. Впрочем, по своей форме это произведение – не столько проповедь, сколько исповедь человека, стремящегося постичь смысл жизни. В этой книге нет сюжета. Ее содержание составляют философские размышления, облаченные в форму развернутых поэтических образов и лаконичных емких фраз, размышления полные противоречий и неожиданных поворотов мысли. У Екклесиаста свой взгляд на мир и человека, существенно отличающийся от общей мировоззренческой установки Танаха (Ветхого Завета). В своем стремлении «испытать мудростью все, что делается под небом», Екклесиаст приходит к крайне пессимистическому выводу: «Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, все – суета и томление духа!» (Еккл. 1:14). Эта фраза рефреном проходит через все произведение. Жизнь и в лучших, и в худших ее проявлениях однообразна и бесплодна, суетна и бесцельна, ибо все идет по кругу: «Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки…Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем» (Еккл. 1:9). Но на фоне этого вселенского круговорота жизнь отдельного человека полна случайностей и непредвиденных обстоятельств, а потому, говорит Екклесиаст, «на месте суда – беззаконие, а на месте правды – неправда». Во времени господствует случай, который дает победу – трусливым, власть – недостойным, богатство – неразумным. И не во власти человека что-либо изменить. У жизни есть свой внутренний, скрытый от человеческого понимания ритм, меняющий противоположности местами и превращающий случайность в закономерность, ибо «всему свое время, и время всякой вещи под небом» (Еккл. 3:1).
Пессимистический тон размышлений Екклесиаста проявляется и в его двойственном отношении к человеческой мудрости. Мудрость безусловно имеет ценность. Екклесиаст говорит: «Преимущество мудрости перед глупостью такое же, как преимущество света перед тьмою», «слова из уст мудрого – благодать, а уста глупого губят его же». Мудрость учит человека воспринимать жизнь как данность: «Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастия размышляй» (Еккл. 7:14). И вместе с тем именно мудрость открывает глаза на суетность и трагическую бесцельность жизни, а потому «во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» (Еккл. 1:18).
Вся книга Екклесиаста пронизана острым переживанием смерти, перед лицом которой тускнеет все, что казалось значимым: «Всему и всем – одно: одна участь и праведнику и нечестивому, доброму и злому, чистому и нечистому… Кто находится между живыми, тому еще есть надежда, так как и псу живому лучше, нежели мертвому льву» (Еккл. 9:2–4). Никакая мудрость не спасает от смерти, потому что «мудрый умирает наравне с глупым».
Суждения Екклесиаста о посмертной участи тоже противоречивы. В одном месте говорится: «…и возвратился прах в землю, чем он был; а дух возвратился к Богу, который дал его» (Еккл. 12:7). В другой главе утверждается, что «Участь сынов человеческих и участь животных – участь одна; как те умирают, так умирают и эти… и нет у человека преимущества перед скотом» (Еккл. 3:19). Но при всем различии, ни одно из этих высказываний не отменяет неизбежности смерти. А потому смыслом жизни, по мнению Екклесиаста, оказывается сама жизнь: «Итак, иди, ешь с веселием хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим… Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости» (Еккл. 9:7–10).
Размышления Екклесиаста о смысле человеческой жизни затрагивают такой широкий спектр вопросов и задают так много тем для раздумий, что превращают небольшой по объему текст в неиссякаемый источник философской рефлексии.
Очевидно именно противоречивость, многоплановость и неоднозначность трактовок этого религиозно-философского произведения привели к тому, что к основному тексту был добавлен явно инородный, написанный от третьего лица эпилог, расставляющий акценты в русле узкого религиозно-догматического толкования: «Выслушаем сущность всего: бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все для человека. Ибо всякое дело Бог приведет на суд, и все тайное, хорошо ли оно или худо» (Еккл. 12:13–14).
Книга Иова является одновременно и глубоким философским трактатом, и драмой, и великой поэмой. За сюжетной простотой повествования встает поистине неисчерпаемая тема: в чем причина и смысл человеческих страданий? Самим фактом постановки этой проблемы и поиском ответов, книга Иова полемизирует с позицией ветхозаветных пророков, полагавших, что царящее в мире зло и несчастия есть следствие отступления от Бога.
Ознакомительная версия.
