— Источник cuzquena, лучшего пива в Перу. — Он расхохотался, вскочил на ноги и засунул руки глубоко в карманы брюк. — Храм Вод. Место внутреннего и внешнего очищения. Его источник — место слияния четырех подземных рек, стекающихся с четырех сторон. В четырех нишах верхнего яруса когда-то были установлены фигуры, представлявшие четыре apus, четыре крупнейшие горы со снежными вершинами вокруг Куско, четыре главных направления Волшебного Круга. Здесь начинается дорога инков к Мачу Пикчу.
Он показал в сторону горного кряжа в десяти километрах к востоку.
— До Мачу Пикчу восемьдесят километров, и как раз здесь паломник наполнял bota и очищал чакры, прежде чем отправиться в поход к цитадели.
— Мы пойдем в Мачу Пикчу пешком?
— Мы поедем поездом. В, — он взглянул на часы, — час десять. Индейский поезд. У вас есть время наполнить флягу. Это ритуал.
24 марта.
Ритуал. Церемония. Не с помощью ли этих механизмов первобытный человек обретал доступ к лимбическому мозгу воображения и рептильному мозгу телесных функций? Включал ясновидение неокортекса? Если человек приступает к ритуалу с чистым намерением и твердым убеждением, что это его как-то преобразит, изменит сознание, исцелит, — разве это не плацебо своего рода? Вот мы рассматриваем перо. Наш неокортекс дает нам возможность уразуметь, что это перо птицы (мы можем даже узнать, какой птицы), что перья можно использовать для украшений и для смахивания пыли и т. д. Но вот нам говорят, что это перо обладает особой силой: если взять его в левую руку и помахать под носом, припевая «гей-гоп, гей-гоп, ша-на-на», то прекращается икота или даже серьезная болезнь.
Для тех, кто искренне верит в это, перо становится магическим символом с целительными свойствами. Оно превратилось в образ, которому лимбический мозг верит. Неокортекс понимает, лимбический мозг верит, а рептильный мозг осуществляет изменения, ослабляя мускульный спазм, когда перо проходит под носом.
Тот, кто не может освободиться от логики неокортекса и видит только перо, будет только чихать от щекотки; его икота не исчезнет; его состояние не изменится.
Клинические исследования показывают, что 80 % пациентов получают от плацебо такое же облегчение, как и от морфия, если врач предупредит, что им вводится совершенно новое и очень сильное обезболивающее.
Действие плацебо основано на обмане мозга: в него вводится вера в сильное лекарство. А нельзя ли вместо того чтобы обманывать мозг, как ребенка, взять в союзники его целительные ресурсы?
Если наш первобытный мозг, наш бессознательный разум, выражает себя символами во время наших снов, то не можем ли мы использовать неокортекс для связывания символов, как это мы делаем со словами, чтобы общаться с мозгом?
Если мы сможем сознательно общаться с нашими первичными мозгами — с функциями тела и с четырьмя функциями лимбического мозга, — то почему тогда не перепрограммировать их?
Я разделся до пояса и стал выполнять указания Антонио, начиная с верхнего источника и двигаясь вниз, через второй ярус, где вода разбивается на два потока, до основания, где эти потоки опять сливаются в один; я пил ледяную воду и промывал свои семь чакр, «развинчивая» их против часовой стрелки, а затем «зарядил» их, закручивая по часовой стрелке. Как и в предыдущий раз, холодный разреженный горный воздух вызывал странное онемение кожи.
Антонио встретил меня у основания храма.
— Наполните вашу флягу. — Он подал ее мне, и я подставил ее под струю сверкающей воды. — Кое-кто утверждает, что целью этого ритуала является очищение психических пластов, энергетически связанных с чакрами; что при этом ослабляется жесткая привязка энергетической системы координат того, кем вы были, так что вы можете реорганизовать их для служения тому, кем вы становитесь, или хотя бы тому, кто вы есть сегодня.
Он сложил руки на груди и стал лицом к храму.
— Вода является универсальным средством в очистительных ритуалах. На Западе лучшим ее пропагандистом был Иоанн Креститель. — Он широко улыбнулся и повернулся ко мне: — Но сознательный ритуал — это совсем не ритуал. Будьте внимательны, следите за каждым нашим шагом. Вы должны отдаться процессу, как тогда вы отдавались бегу на altiplano. He позволяйте расплываться вашему фокусу, а вниманию — блуждать. Вы должны оказать высокое уважение и этим действиям и к себе самому во время их выполнения.
25 марта
Несмотря на нашу дружбу, Антонио считает, что я тщеславен. Такой себе двадцатичетырехлетний свежеиспеченный психолог, напичканный информацией, цифрами, академической и популярной философией, навьюченный рюкзаком с теплым бельем и туалетной бумагой.
Я замечаю это время от времени и в его глазах, и в улыбке, и даже в движениях губ, когда он упоминает о моем «изучении шаманства».
Как раз в те моменты, когда мне кажется, что я выдержал его тесты, заслужил его уважение, произвел на него впечатление своей серьезностью, — я замечаю эту улыбку.
* * *
Мачу Пикчу, пик-дедушка. Худайна Пикчу, пик-возлюбленный. Гранитные, покрытые мхом склоны этих гигантов головокружительно круто взлетают над белыми водами Урубамбы, изогнувшейся защитным змеиным кольцом. Оставив пыльную железнодорожную станцию Агуаскалиентес, мы направились к берегу реки.
— Вы можете перейти реку здесь, — сказал Антоиио. Он присел на корточки и достал свою сумку с юккой и кукурузной мукой. — Вам лучше взбираться на гору по следам Бингама. Воспроизвести путь первого белого человека, который побывал и Мачу Пикчу. Там есть пещера, — он вытянул руку в направлении белого гранитного вкрапления в склон горы на высоте двух третей дороги к вершине; это был голый вертикальный утес, у основания которого можно было различить впадину. — Возьмите с собой теплое одеяло и флягу с водой. Там удобно, хотя и холодно ночью. Оставайтесь там двое суток, начиная с сегодняшнего вечера, и соблюдайте пост. Послезавтра перед заходом солнца поднимитесь на вершину горы, к руинам. По дороге собирайте дрова для костра. Выбирайте их тщательно; в руины не входите. Я встречу вас там.
— А что потом?
— Мы разложим mesa и вызовем истрепанные обрывки вашего прошлого, и вы исполните свою работу на Южном пути. — Его тон не допускал ни вопросов, ни возражений.
Он вздохнул и прищурился на заходящее солнце. Перед нами лежала долина, по которой с ревом неслась Урубамба. Рядом с нами возле самого берега возникали и исчезали небольшие водовороты, вовлекая в свой хоровод плывущие по реке щепки и листья.
— Это вам надлежит сделать, мой друг. Вы молоды, но успели оставить за собой целые завалы мусора. Вы похожи на незавязанную котомку. Прошлое удерживает вас на привязи, вас связывает ваше собственное представление о себе. Вы должны броситься в огонь, который сожжет ваше прошлое, но не уничтожит вас. Вы сотрете с доски свою личную историю. — Он смешивал юкку с кукурузной мукой, его пальцы мелькали. — Сбросьте прошлое, как змея сбрасывает кожу. Это и есть ваша работа в Мачу Пикчу, но сначала вы должны приготовить себя к ней как можно лучше. Вы должны провести это время в воспоминаниях; обратитесь к вашей памяти, к прошлому, думайте о том, кем вы были и кем вы стали. Примените вашу психологию к себе. Посмотрите, где она вас касается. Это будет трудно, и все же это именно то, что вы должны сделать… как ученик. То, что вы будете делать в руинах, вы будете делать для себя; это дело мужчины.
Он наклонился вперед и положил мне в руку кусок кукурузной пасты с юккой.
— Знанием можно овладеть только тогда, когда вы научитесь применять власть к судьбе. А ваша судьба каждый день становится жертвой вашего прошлого. Дух не может расти, когда на нем висит мертвая плоть прошлого. В ваше изучение шаманства вы не должны внести никакой истории. — Он взгля нул на пищу, которую держал в руках, и рассмеялся.
Я улыбнулся его веселому настроению.
— Что вас рассмешило?
— Все это похоже на реальную мистику, правда?
Я отправился по пути, указанному мне Антонио. Как он заметил, я шел по стопам Хайрама Бингама, «первооткрывателя» священного города инков в 1911 году.
Позже
Западное тщеславие. Хайрам Бингам, неустрашимый джентльмен, путешественник из золотого века приключений, когда суровые индивиды возводились в рыцари за суровый индивидуализм. Широкополые фетровые шляпы, кожаные ботинки, зашнурованные до колен, или краги; затасканные записные книжки с грубыми карандашными зарисовками древних каменных сооружений на выступах скал, иногда увитых ползущими вверх лианами или свисающими вниз орхидеями.
Романтика, опасные приключения и — удовольствие открыть миру сокровища далеких и древних культур.
