— Теперь я понял, — дрожащим голосом говорил Рувим. — Теперь ты и вправду можешь принять совет Рабина. Пойти по следам священников!
По его словам, израильские организации, занимающиеся возрождением Храма, восприняли это открытие с большим энтузиазмом; теперь у них есть способ выбрать для будущего Храма подходящих священников. Для друзей Рувима открытие стало подтверждением Священного Писания — ведь сказано же в Библии о завете священства вечного. Так оно и вышло.
Для меня же это открытие имело еще один знаменательный результат, который мигом оценил Рувим: теперь мы знаем, как можно проследить перемещения священников Иерусалимского храма по страницам истории.
Несколько лет назад профессор Мазива рассказал мне, что Нгома Лунгунду несли из Сенны на юг Африки на шестах, продетых через кольца. Несли его жрецы из рода Буба. Другим прикасаться к Нгома запрещалось под страхом смерти.
Еще Мазива рассказал, что Буба, основоположник жреческого рода, был тот самый человек, который вывел предков лемба из Израиля.
Когда мои коллеги исследовали образцы ДНК лемба на гаплотип CMH — с целью проверить наличие у них израильских предков, — их ждал большой сюрприз. Пропорция носителей CMH среди лемба оказалась почти такой же, как среди всего еврейского населения в мире. Кроме того, исследователи открыли еще более удивительный факт — гаплотип CMH обнаружился больше чем у половины представителей рода Буба — жрецов лемба, хранителей Нгома Лунгунду.
Гаплотип CMH у неевреев практически отсутствует. Он встречается у жрецов лемба и почти в такой же пропорции у еврейских коэнов. Больше половины жрецов лемба из рода Буба имеют того же самого общего предка, что пятьдесят процентов коэнов. Этот общий предок, который жил около трех тысяч лет назад, вполне мог быть Аароном или его близким потомком. А значит, представители рода Буба — прямые потомки священников, служивших когда-то в Иерусалимском храме.
В 2000 году результаты исследований, показавшие наличие у людей Буба гаплотипа CMH, были представлены вниманию общественности. В «Американском журнале генетики человека» вышла статья Томаса, Парфитта, Вайсса, Скорецкого, Уилсона, Ле Ру, Брэдмана, Голдштейна «Y-хромосомы перемещаются на юг: модальный гаплотип коэнов и происхождение племени лемба — „африканских евреев“».
Эта история привлекла внимание средств массовой информации еще до опубликования статьи. В серии «Новая звезда» американской службы общественного вещания «Паблик бродкастинг сервис» вышел документальный фильм. Потом эту тему подняла компания «Коламбиа бродкастинг систем» в программе «60 минут». Четвертый канал британского телевидения показал документальный фильм «В поисках сынов Авраама» по моему сценарию. Об исследовании писали газеты по всему миру. Лемба прославились. К их пущему восторгу, их пригласили в Преторию, к президенту Табо Мбеки. Во время визита в Штаты президент ЮАР посмотрел документальный фильм из серии «Новая звезда» и захотел подробнее узнать о необычной истории племени лемба.
Способ, с помощью которого генетикам удалось подтвердить весьма неправдоподобную легенду африканского племени — а стандартные исторические и антропологические методы не позволили разрешить загадку, — привлек всеобщее внимание. К тому же генетический след привел к жрецам лемба, хранителям Нгома Лунгунду. По прямой: из древнего Израиля — к роду Буба племени лемба в Южной Африке.
Теперь уже не казалось полным вымыслом предположение, что священники тайно сохранили Ковчег (один из многих — или же подлинный Ковчег Моисея) с древних времен, перевезли его через аравийские пустыни, быть может, через Эфиопию, с помощью фалаша, и поместили в некий тайник, например, в Хадрамауте, недалеко от Сенны. С распространением ислама и началом преследования евреев священники опять вывезли Ковчег. На этот раз в Южную Африку.
Я начал понимать, что мои поиски близятся к концу. Генетический код кое-что прояснил, но прежде чем объявить о результате, предстояло сложить еще несколько головоломок.
Прошло несколько лет; я продолжал публиковаться в своей области. Съездил раза два ненадолго в Южную Африку, надеясь продвинуться к цели. Но все тщетно. Отличный аргумент, который мне преподнесли на блюдечке, облек мои теории плотью, но не помог отыскать Ковчег. Кое-какого прогресса мне добиться все же удалось, во всяком случае, исключить некоторые версии.
В частности, меня интересовал вопрос, насколько тесно связаны лемба и фалаша, и связаны ли вообще. А также есть ли связь между городом лемба Сенной в Хадрамауте и суданским городом Сеннар, который упоминается в эфиопских легендах. Благодаря данным, полученным в результате исследований ДНК начиная с конца 1990-х годов, выяснилось, что у евреев, проживающих в разных концах мира, имеется выраженное генетическое сходство. Однако между евреями и фалаша такого сходства нет; получается, что верна позиция, занимаемая по данному вопросу Стивом Капланом и многими другими учеными: фалаша — одно из племен агау с эфиопскими корнями.
Генетическое сходство между ними и населением древней Иудеи отсутствует. Нет его и между фалаша и лемба. Отсюда следует, что лемба пришли из Аравии прямо в Южную Африку и их легенды о Ковчеге не имеют ничего общего с многочисленными эфиопскими легендами на эту тему. Пункты Сенна-Сеннар и лемба-фалаша можно было смело исключить. И я радовался, что могу мысленно вычеркнуть этот сомнительный вопрос, который в последние годы стоил мне многих бессонных ночей.
В январе 2002 года я снова принялся изучать некоторые аспекты истории лемба в надежде, что смогу ответить на один-два важных вопроса и что лучшее понимание прошлого лемба приведет меня к моей изначальной цели. Потому мне и пришлось опять поехать в Южную Африку. В первую очередь я позвонил духовному лидеру южноафриканских лемба — прекрасно эрудированному и всегда обаятельному профессору Мазива. С обычным энтузиазмом он рокотал:
— Парфитт, нам нужно встретиться! Надо поторапливаться. У нас же не вечность впереди!
Профессор дал мне адрес фермы в горах Соутпенсберга, принадлежащей одному состоятельному лемба, и сказал, что мне нужно быть там завтра в четыре часа. Я должен кое с кем познакомиться.
На ферме меня ждали трое. Сам Мазива; мой давний друг, тоже из племени лемба — Сэмьюэль Моэти, сделавший успешную политическую карьеру в качестве члена парламента и мэра Тохоянду, главного у племени венда города, и Уильям Масала, человек очень верующий — весь вечер он держал перед собой раскрытую Библию.
Мы сидели за столом вишневого дерева, уставленным фруктами, минеральной водой, хрустальными бокалами. Мазива устроил это собрание, чтобы обсудить вопрос, представляющий для лемба огромную важность. Им, как и мне, хотелось знать, где находится Нгома Лунгунду. Они считали, что Нгома — это и есть Ковчег Завета и что священники-жрецы из рода Буба принесли его из земли Израиля через Сенну. По их убеждению, именно Нгома привел их из Сенны — и Нгома же покажет им обратный путь.
Генетическое исследование племени лемба не оставило никаких сомнений в верности их легенд. Теперь им было вдвойне важно отыскать Нгома. Однако его местонахождением интересовалось не только племя лемба. Несколько дней назад местный мэр заявил, что намерен тщательно обыскать всю местность в поисках следов Нгома. Король большого племени венда всей душой жаждет его заполучить. Некоторые люди, заметил Моэти, ни перед чем не остановятся. Готовы даже убивать ради Нгома.
Как раз в тот день газеты писали о человеке, которого убили ради его очков в стальной оправе, и я был склонен верить Моэти.
Мы сидели на террасе, глядя на опускающееся в вельд солнце и потягивая напитки. Меня — во второй раз — официально уполномочили продолжать поиски Нгома и обещали поддержку всего племени.
Я уже получил от Рувима неофициальное поручение отыскать Ковчег, а теперь — официальное поручение от племени лемба отыскать Нгома.
Итак, у меня две задачи. Или одна?
На следующий день у меня была назначена встреча с некоторыми старейшинами лемба в глухом местечке неподалеку от городка Луис-Тричард. Я приехал слишком рано и, чтобы убить полчаса, зашел в бар на окраине города и взял себе пива. За столиком в углу я заметил двоих молодых лемба, с которыми пару раз встречался и раньше. Я подсел к ним и заговорил. Они держались настороженно и подозрительно, но меня выслушали. Я рассказал, что виделся с Мазива, Моэти и Масала и что они попросили меня найти Нгома.
На лицах молодых лемба появилось изумление и возмущение; двое пустились меня отговаривать. Это их дело, молодых, а не пожилого белого из другой страны. Ведь Нгома — священный предмет! Я не имею никакого права вмешиваться! Меня, конечно же, привлекает денежный интерес.
