Я пытался их разуверить. Один из них обвинил меня в том, что я продавал за деньги их кровь, подразумевая, видимо, тесты ДНК. Наши глаза встретились. Парень уже несколько часов пил пиво, и они у него были желтые и злые. Другой схватил меня за руку и вынудил заняться с ним армрестлингом. Он был моложе меня и сильнее, ярость из него так и брызгала. От него несло пивом. Выпучив глаза, мой соперник с такой силой хлопнул моей рукой о стол, что на костяшках у меня лопнула кожа.
— Брось это дело! Это тебе не старая Африка! Мы больше не хотим, чтоб в наши дела мешались белые.
— Может, ты и прав, — сказал я, обматывая кровоточащую руку носовым платком. Чтобы сменить тему, я спросил, как быстрее добраться до деревушки Элим, где на более позднее время у меня была назначена встреча кое с кем из племени лемба. Мои собеседники неохотно нарисовали мне, как проехать, и я отправился на назначенную встречу.
Поговорив с людьми, я пустился в обратный путь; на взятом напрокат автомобиле я несся по пыльной дороге, ведущей к основной трассе. Рука у меня все еще болела, я злился. Впереди дорога поворачивала; из-за густых кустов по обе стороны я не видел, что делается за поворотом. Все еще думая о сегодняшних событиях, я снизил скорость и повернул. Поперек дороги лежало срубленное дерево. За ним — всего в нескольких ярдах от меня — стояли трое вооруженных мужчин с опущенными на лица капюшонами. Они замахали, требуя, чтобы я остановился. «Если остановлюсь, — подумал я, — мне конец». Вывернув руль, я рванулся в объезд препятствия. В заднее стекло ударили пули. Я опустил голову и сквозь тучи красной пыли погнал машину в вельд.
Единственными, кто знал о том, что я поеду именно здесь, был и те двое. О чем это говорит? Неужели засаду устроили они? Или это случайное нападение грабителей, какие теперь случаются в Южной Африке каждый день? И если меня поджидали мои знакомые лемба, неужели они и вправду собирались меня убить? Одна часть племени хочет, чтобы я изучал их историю и связь с Нгома, а другая, возможно, не хочет.
Несколько дней спустя я навестил бунгало профессора Мазива. Рассказал ему о происшествии. Профессор пожал плечами. Он был совершенно убежден, что лемба с этим никак не связаны.
Мазива опять торопил меня с поисками. Он нисколько не сомневался в существовании Нгома Лунгунду. Нгома не миф и не плод воображения. Это реальная вещь, которую обнаружил и держал в руках один белый человек в тридцатых или сороковых годах. Звали его Гаральд фон Зикард; миссионер и ученый, он много лет работал в племени лемба. Мазива твердо знал, что фон Зикард нашел подлинную реликвию: это подтвердил сам Фофи — историк племени лемба. Сведения точные. Лемба починили Нгома и снова его спрятали. Никто не знает где, но кое-кто из уважаемых лемба думает, что где-то на горе Думгхе. По мнению Мазива, искать нужно в горах Вендаленда, к югу от Лимпопо. Некоторые самые почтенные старейшины знают, где именно.
— Так спросите у них! Спросите у старейшин!
— Мне они не скажут. Об этом — не скажут.
— А мне скажут?
— Нужно попробовать. Если ничего не выйдет, придется поискать.
Несколько дней спустя я прятался от тропической бури в пещере высоко в горах, неподалеку от границы с Зимбабве. Из своего рюкзачка я достал спальный мешок и расстелил его на земле. Налил себе из термоса кофе, отхлебнул глоточек «Лафройга». Снаружи бесновалась буря, а я записывал доводы в пользу того, что Нгома — Ковчег Завета.
> Все легенды лемба представляют Нгома как предмет, к которому племя относилось со страхом и трепетом, как к сущности Бога, его голосу. То же самое можно сказать о Ковчеге.
> Нгома — обиталище живого Бога. Как и Ковчег.
> Нгома запрещалось ставить на землю. Ковчег — тоже.
> Нгома сопутствуют смерть, огонь, дым, грохот. Как и Ковчегу.
> Нгома прислуживали только священники. И Ковчегу тоже прислуживали только жрецы.
> Обе династии священников и жрецов происходят от одного общего предка, который жил приблизительно во времена Моисея и Аарона. Прикасаться к Нгома дозволялось лишь первосвященникам. К Ковчегу тоже могли прикасаться лишь верховные жрецы. Всякий другой, кто прикасался к Нгома, карался смертью. Также обстояло дело и с Ковчегом.
> Если верить легенде лемба, Нгома — того же размера и формы, что и простой деревянный Ковчег, сделанный Моисеем.
> Нгома носили на шестах. Как и Ковчег.
> Шесты вставлялись в специальные кольца; такие кольца имелись и у Ковчега.
> Нгома был изготовлен из очень твердой древесины — как и Ковчег.
> Внутри Нгома хранились магические предметы. В Ковчеге тоже изначально хранились магические предметы, включая волшебный жезл Аарона.
> Путь Нгома можно проследить до южной Аравии. Существуют древние предания, связывающие Ковчеге южной Аравией.
> Нгома привезли в Африку в далеком прошлом; сравнительно недавно его видели и установили его подлинность. Видел его немецкий антрополог фон Зикард; он даже сфотографировал его в музее в Булавайо в 1947 году.
> Ковчег, напротив, совсем исчез со страниц истории.
* * *
Буря не утихала. Лил дождь, становилось все темнее. Я решил переночевать в пещере. Допил виски и лежал, глядя в темноту. У меня было предвкушение близкого успеха. Я чувствовал, что доказательства начинают выстраиваться.
В следующие дни я более тщательно проанализировал истории о Нгома, которые выслушал от стариков в далеких горных краалях, и пунктов в моем списке прибавилось.
Многие старики рассказывали о важном событии, случившемся больше ста лет назад. Произошло это во времена войн и голода. На селение напали многочисленные враги. Неожиданно раздался ужасный грохот, из Нгома, который помещался за плетеной изгородью рядом с домом короля, повалил черный дым, и выстрелил огонь. В результате взрыва погибло много народу, но среди погибших не оказалось ни одного лемба. Все лемба выжили, ибо соблюдали обрядовую чистоту и хранили верность единому Богу.
А убил врагов огонь Бога.
В другом широко известном предании говорилось, что много-много лет назад — один из рассказчиков отнес эти события к самому началу семнадцатого века — в принадлежащем королю краале однажды раздался ужасный гром.
Никто сразу не понял, что произошло. Люди бросились к дому короля. Из-за плетеного ограждения, где хранились Нгома и другие священные предметы, доносился грохот, валил дым согнем. Реликвии, хранившиеся внутри Нгома, охватило пламя. Уцелел только сам Нгома. Да и то не весь. Он был безнадежно испорчен. Огонь вышел изнутри. Из старого Нгома каким-то образом сделали новый — с такими же страшными свойствами.
Перед тем как улетать в Южную Африку, я говорил с Рувимом. Он владеет в Йоханнесбурге и еще где-то каким-то бизнесом, связанным с алмазами. Мы договорились встретиться в конце января в Мессине, шахтерском городке недалеко от реки Лимпопо, на границе Зимбабве и ЮАР. Мессина — небольшой пыльный городишко; с давних времен здесь разрабатываются местные залежи меди — рабочего материала для прославленных кузнецов лемба.
Я приехал в Мессину за день до встречи с Рувимом, намереваясь посетить древние развалины Мапунгубве, самого, вероятно, первого поселения лемба в Африке, основанного больше тысячи лет назад. Обратно я ехал не спеша, думая о том, как в свое время шли по этой местности лемба. Любуясь открывающимся со всех сторон прекрасным видом, суровой красотой гигантских баобабов, я невольно замечтался и вдруг заметил, что по вельду, по дороге, которая сходится с моей, несется открытый джип.
Когда он, подняв тучи пыли, проскочил мимо, я заметил внутри трех белых мужчин, одетых в хаки. Один из них был Рувим. Я посигналил, и джип, вильнув, остановился.
— А я думал, ты завтра приедешь, — начал я, но Рувим радостно ухнул и сжал меня в медвежьих объятиях. За год, что мы не виделись, он сильно поправился. Борода у него отросла и стояла торчком, и он, похоже, вернулся к ортодоксальной одежде, какую носил раньше. Только вот плащ, прекрасного, разумеется, покроя, ортодоксальным явно не был. А еще на Рувиме красовалась черная шляпа-панама. Отряхивая с себя белоснежным платком пыль, Рувим объяснил, что у него слегка изменились планы. Он приехал в Мессину на день раньше — встретиться с кем-то на прииске «Венеция», самой продуктивной в мире алмазной трубке, до которой отсюда оставалась миля или две.
Рувим распрощался со спутниками, взял из джипа портфель и небольшой портплед и забрался ко мне в машину.
Вскоре мы подъехали к месту, откуда виднелся кишащий крокодилами ручеек — вот во что превратилась теперь Лимпопо. Река тоже отдала свою дань долгой засухе.
Когда-то под жарким солнцем Африки шагали жрецы лемба, неся с севера Нгома. Если верить профессору Мазива, то давным-давно Нгома прятали где-то здесь, в какой-то пещере — возможно, на протяжении нескольких веков.
