С реинкарнационной точки зрения младенчество и детство — длительный процесс пробуждения. По скольку большинство из нас прежде бывали на этой планете неоднократно, не единожды достигали зрелости и познавали смерть, мы видим все это не впервые. И все-таки это для нас так свежо и ново, будто мы здесь действительно в первый раз. Мы вновь совершаем круг. Много лет назад мы уже открывали для себя смысл своей жизни; прежде чем выбрать проблемы, которые во всей полноте предстанут перед нами и потребуют разрешения, мы всесторонне рассматривали свой жизненный проект. А перед этим отдыхали в кругу семьи, готовясь к дальнему странствию. Именно здесь наши сокровенные Я формировались теми существами, которым Вселенная, Бог или карма вверили заботу о нас на самых хрупкой стадии развития, когда мы наиболее впечатлительны.
Если мы живем тысячи лет, раз за разом возвращаясь к Земле, принимая формы разных тел, возникая в разных веках и разных культурах, что может быть естественнее, чем собрать спутников, идущих одним с тобой путем? Если мы рассматриваем себя как существ бесконечной продолжительности, очевидно, что отношения, которые продолжаются в течение многих жизненных кругов, имеют тенденцию к развитию. И наоборот, неестественно, что отношения, начинающиеся в той или иной жизни, завершаются, когда оба тела умирают. Наверное, в каждой жизни мы начинаем одни отношения, развиваем другие и завершаем третьи, разделяясь в мире и вечной дружбе.
Разве такие возможности не подтверждаются нашим опытом? При встрече с отдельными людьми мы ощущаем глубинную связь, которую невозможно объяснить обстоятельствами нынешней жизни. По мере того как мы освобождаемся от проекций, остается многое, что проекцией не является. Мы чувствуем с этими людьми такое умиротворение, словно мы многое пережили вместе, и наши души открыты им. Это могут быть люди, с которыми мы встречаемся лишь однажды или которые входят в нашу жизнь. Они могут быть нашими ровесниками, моложе или старше нас, неважно — главное, что в их присутствии нам легко, мы ощущаем, насколько естественно наше взаимное узнавание. С их появлением нередко возникает сверхъестественное чувство, будто мы нашли то, что когда-то потеряли. Такого рода связь обусловлена годами совместной работы, характеризующейся большими открытиями и ошеломляющими прорывами.
С другими же у нас при знакомстве возникают противоположные ощущения. В их присутствии мы чувствуем непонятную, но явную угрозу, ведем себя настороженно, хотя внешне они кажутся другим и даже нам самим вполне безопасными.
Вариации незавершенных отношений бесконечны. Время от времени мы встречаемся с теми, к кому испытываем влечение, немедленное и сильное притяжение, словно перед нами возникает нечто очень глубокое, но не до конца изученное. Возможно, любовные отношения, начавшиеся когда-то, но не прошедшие полный круг развития и завершения. Может быть, следующая ступень развития наступит в этой жизни, а может, она намечена для другой, но мы, проходя рядом во времени, ощущаем нашу связь.
С реинкарнационнйй точки зрения существуют два типа семей, в которые мы включены: семья души и биологическая семья. Концепция первой у различных авторов наполнена разным смыслом, но в целом они говорят о семье существ, чьи взаимоотношения развиваются дольше одного жизненного цикла. Иногда эта концепция отражает верование, что люди от начала до конца своего опыта странствуют группами. Мы можем размышлять о них как о классах, проходящих вместе школьное обучение. Дороги членов этой семьи на протяжении одного жизненного цикла могут вообще не пересечься, но они всегда связаны друг с другом духовно. Если один преуспевает в разрешении особо важной жизненной проблемы, обогащаются все члены семьи. Когда кто-то терпит фиаско, на его ошибке учатся все.
В широком смысле, в каком я и буду использовать этот термин здесь, наша семья души состоит из тех, с кем мы в течение многих жизненных циклов вместе переживаем различные события. Это могут быть личности, которых мы знали, кому доверяли и кого ценили в течение предыдущих жизней, или же, напротив, те, с кем у нас были проблемы. Проживая многочисленные жизни, мы, несомненно, совершали ошибки, больно раня других людей. Таким образом, мы можем находиться в конфликте с членами своей семьи души из-за непонимания, которое не было преодолено, обиды, оставшейся без компенсации, и непрощенных оскорблений. Эти люди тоже становятся нашими попутчиками, изводя нас, пока мы не почувствуем к ним уважения, которого они заслуживают, или не компенсируем ту обиду, которую им причинили.
В разделенных мечтах и совместных проектах, в борьбе и конфликтах, в любви и ненависти наши семьи души включают в себя всех тех, с кем мы работаем в настоящем жизненном круге. Они — актеры, действующие по нашему кармическому сценарию. Они знают нас лучше других, влияют на нас и получают от нас более глубокую отдачу, чем от остальных. Это стержневые для нас люди, вокруг них вращаются все наши главные жизненные выборы. Если мы сейчас поступаем не так, как должно, они появятся в нашей жизни вновь, не в этом цикле, так в следующем. Они как бы закреплены за нами, чтобы поставлять основные жизненные вызовы, откликаясь на которые мы должны выбирать, развиваться ли в более совершенное существо, чем мы есть, или отказаться от развития. Если мы отказываемся от выбора, то рано или поздно будем вынуждены вернуться к тому же самому моменту, так как основа всей жизни — развитие. Когда мы возвращаемся на исходную позицию выбора, то нередко (хотя и необязательно) вновь сталкиваемся с теми же людьми, которые в силу собственного развития оказываются вовлеченными в ту же проблему, только с обратной стороны.
Очевидно, что из двух этих семей семья души более конструктивна для нашего странствия. Именно с ней мы предпринимаем следующий шаг в развитии, с помощью которого «шлифуем» себя, становясь больше, чем мы есть. Следовательно, нет ничего удивительного в том, что мы часто обнаруживаем членов семьи души в составе семьи биологической. Ведь это так естественно — открыть на своей территории, окруженной чужими владениями, тех, кто формирует нас, с кем мы связаны особенно сильно! Карма вообще отличается очень интенсивными отношениями, а некоторые из самых мощных наших взаимоотношений нередко обнаруживаются именно здесь.
Как может принятие реинкарнационного мировоззрения изменить взгляд на свою биологическую семью, повлиять на отношения между членами этой семьи? Какие откроются возможности, если мы будем смотреть на них как на путешественников во времени, собранных для дальнейшего совместного развития? Исследуя эти возможности, мы можем наблюдать как за семьей, откуда вышли, так и за семьей, которую создали сами. Давайте начнем с того, что взглянем на рождение и ранний родительский опыт.
Мало какие чувства можно сравнить с теми, что обуревают нас, когда мы даем жизнь новому существу. Для тех пар, которые глубоко прочувствовали этот опыт, готовясь к нему физически, эмоционально и духовно, данное переживание может открыть саму суть жизни. Это просто потрясающее событие, для него трудно подобрать слова. Мы можем вновь и вновь рассуждать об энергиях, силе, интуиции и любви, но пока человек сам не пройдет через это переживание, он будет вежливо кивать и думать, что мы просто охвачены эйфорией рождения. Конечно, в определенном смысле так и есть. Это один из моментов, когда ток жизни подходит близко к поверхности, что по-настоящему возбуждает.
Для тех, кто живет один раз, опыт рождения часто сопровождается ощущением созидания жизни, может быть, даже в соавторстве с Богом. Такие пары воспринимают своего младенца как берущего начало «от них». Он представляется смесью двух их природ и, таким образом, выражением их любви, выбора друг друга как жизненных спутников. Они внимательно наблюдают за ребенком, пытаясь выявить физические черты, манеры или личные качества, напоминающие партнера или самих себя, нередко в поисках сходства добираясь до корней семейного древа. До двух недель о маленькой Стефани будут вынесены сотни суждений: бабушек, дедушек, тетей, дядей, других родственников, друзей, соседей. И все это — их способ поприветствовать малышку и выразить ей свою любовь. Она — новое творение, уникальное смешение двух родов, корни которых уходят в глубину веков, дальше, чем могут проследить наши родословные.
Реинкарнация не отрицает этих чувств, она просто помещает их в более широкий контекст, делая упор на первоначальное существование Сверхдуши, которая возвращается на Землю в этом ребенке. Поскольку Стефани, как и ее Сверхдуша, существовала до этого рождения, значит, ее тело и черты характера, которые она берет у родителей, — не то, что она собой представляет, но больше среда, которую она выбрала для жизни и работы на Земле. Из тысяч возможных родителей она выбрала именно нас, чтобы завершить с нами следующую фазу своего развития. Реинкарнация не обесценивает родительский опыт, чего так опасаются сторонники концепции «одноразового существования». То, что Стефани в какой-то другой жизни была еще чьим-то ребенком, не делает наши отношения с нею менее уникальными или священными. Жизнь в течение многих циклов не подрывает значения этого жизненного круга, не размывает его переживаний. Она просто по-новому обрамляет родительские чувства, приглашает увидеть в себе помощников, сотрудничающих в созидательном процессе исключительной сложности. Мы открываем свои жизни Вселенной и существу, пришедшему к нам и нуждающемуся в нас, чтобы достичь цельности и полноты. В этом процессе мы обретаем именно того, кто нужен нам, чтобы завершить себя. Необычайная сложность соединения родителей и ребенка поражает своей безошибочностью. В этом соединении судеб тщательно продуман каждый бит информации, как это делают биологи при генетических спариваниях, тонко переплетены возможности и необходимости, то, что должно быть, и то, что может быть.
