Кругом царило безмолвие, и поначалу я даже подумал, что монастырь пуст. Но затем входная дверь приоткрылась, и я увидел монаха, облаченного в ярко-красное одеяние. Выйдя из дверей, он принялся за работу в саду, окапывая одинокое дерево, зеленевшее справа от главного здания.
И хотя монах казался совершенно безобидным, я предпочел не испытывать судьбу. Я спустился на ту же дорогу, мощенную унылым гравием, перешел на другую сторону и сделал большой крюк, обойдя монастырь далеко стороной. Затем я продолжил путь, остановившись, чтобы скинуть куртку. Солнце стояло высоко, и было уже довольно жарко.
Пройдя еще милю и чувствуя, что дорога опять начинает подниматься, я услышал странный звук. Спрятавшись за камнями, я прислушался. Поначалу я принял это за птичий щебет, но затем понял, что где-то далеко кто-то разговаривает. Но кто?
Соблюдая величайшую осторожность, я пробирался между камнями, стараясь подняться по склону повыше, и вот мой глаза заметили далеко внизу небольшую долину. Сердце у меня так и запрыгало в груди. Внизу, подо мной, на перекрестке стояли три военных джипа. Десятка полтора солдат стояли рядом, курили и оживленно разговаривали. Повернув назад, я пригнулся и побежал по склону прочь, пока не нашел надежное укрытие в расщелине между двумя валунами.
Здесь я сел, переводя дух, и услышал вдалеке еще какой-то странный звук. Вначале он напоминал стрекот, затем стал сильнее и отрывистее. Я сразу узнал его. Это был вертолет.
В панике я бросился наутек по склону прочь от злосчастной дороги. Перебираясь через ручей, я едва не поскользнулся и по колена промочил ноги. Выбравшись, я продолжал упорно карабкаться все выше. Но тут мои ноги поскользнулись на валуне, и я покатился вниз, изорвав брюки и разбив ногу. Превозмогая боль, я поднялся и побежал, стараясь отыскать укромное местечко.
Когда вертолет был уже рядом, я совершил отчаянный прыжок и обернулся, как вдруг кто-то схватил меня и потащил в узкую расщелину. Это был Инь. Мы прижались к камням, и огромный вертолет проплыл прямо у нас над головами.
— О, да это 2–9,— проговорил Инь. На его, лице изобразился ужас, но я не сказал бы, что Инь был сердит. — Зачем вы ушли с нашей стоянки? — почти прокричал он.
— Это ты бросил меня, — возразил я.
— Меня не было не больше часа. Вам надо было дождаться меня.
Во мне разом вспыхнули страх и злость.
— Дождаться? А почему ты не сказал мне, что уйдешь?!
Прислушавшись, я понял, что вертолет разворачивается в воздухе, заходя на новый круг.
— Что же нам делать? — спросил я Иня. — Здесь нам оставаться больше нельзя.
— Придется вернуться в монастырь, — отозвался он. — Я как раз туда и ходил.
Я кивнул, поднялся на ноги и выглянул, ища глазами вертолет. К счастью, он повернул на север. В тот же миг что-то привлекло мое внимание. Это был монах, которого я уже видел. Он спускался по склону, направляясь в нашу сторону.
Подойдя к нам, он сказал Иню несколько слов по-тибетски, а затем обратил внимание на меня.
— Пойдемте, прошу вас, — произнес он по-английски, взяв меня за руку и указывая на монастырь.
Придя в монастырь, мы прошли через боковые ворота во внутренний двор. Здесь сидели и стояли множество тибетцев, нагруженных своим скудным скарбом. Некоторые из них казались просто нищими. Когда мы подошли к главному зданию, монах открыл большие деревянные двери и повел через прихожую, где также сидело множество тибетцев. Следуя за ним, я узнал одну из групп: это было то самое семейство, которое я недавно встретил на дороге. Их глаза излучали тепло и доброту.
Инь, заметив, что я узнал их, принялся расспрашивать меня о них, и я рассказал ему, что недавно видел их на дороге.
— Они вполне могли привести вас сюда, — отвечал Инь. — Но вы были слишком осторожны и побоялись последовать синхронистичности.
Укоризненно посмотрев на меня, он прошел вслед за монахом в небольшую комнату, где находились книжные шкафы, столики и несколько дисков с вырезанными на них молитвами. Затем мы уселись вокруг резного деревянного столика, и монах о чем-то оживленно заговорил с Инем по-тибетски.
— Позвольте осмотреть вашу ногу, — обратился ко мне по-английски другой монах, стоявший позади нас. Он принес небольшую корзинку, в которой лежали белые бинты и несколько пузырьков с какими-то снадобьями. Лицо Иня так и вспыхнуло.
— Вы знакомы с ним? — спросил я.
— Прошу вас, — продолжал монах, протягивая руку и слегка поклонившись. — Меня зовут Джампа.
Инь наклонился ко мне и прошептал:
— Джампа провел более десяти лет в учениках у ламы Ридждэна!..
— А кто такой лама Ридждэн?
Джампа и Инь в ответ переглянулись, не зная, что и сказать мне. Наконец Инь произнес:
— Я уже говорил вам о существовании неких легенд. Так вот, лама Ридждэн понимает их смысл едва ли не глубже всех. Он один из ученейших знатоков всего, что связано с Шамбалой.
— Расскажите мне поподробнее, как это случилось, — произнес Джампа, обращаясь ко мне и пытаясь подобрать средство для исцеления моей разбитой ноги.
Я посмотрел на Иня; тот в ответ лишь кивнул.
— Я должен рассказать обо всем, что с вами случилось, самому ламе, — пояснил Джампа.
Я рассказал ему все, что произошло со мной после прибытия в Лхасу. Когда я умолк, Джампа пристально посмотрел на меня:
— А что было перед тем, как вы прибыли на Тибет? Что еще произошло?
Мне пришлось рассказать ему о соседской дочери и об Уиле.
Джампа и Инь молча переглянулись.
— И что вы подумали обо всем этом? — спросил Джампа.
— Я подумал, что каким-то чудом не потерял здесь голову, — отвечал я. — А теперь я собираюсь отправиться в аэропорт.
— Да нет, я имел в виду не совсем это, — быстро сказал Джампа. — Какое у вас настроение было сегодня утром, когда вы проснулись и обнаружили, что Инь исчез? Что вы подумали?
— Я был в полной растерянности. Я знал, что китайцы могут в любую минуту схватить меня. И я пытался понять, как мне скорее добраться в Лхасу.
Джампа повернулся и поглядел на Иня, прошептав:
— Ему ничего не известно о молитвенном поле… Инь покачал головой и отвернулся.
— Мы говорили об этом, — возразил я. — Но я не вполне понимаю, какое это имеет отношение к случившемуся. Что вам известно об этих вертолетах? Они действительно прилетали за нами?
В ответ Джампа лишь улыбнулся и посоветовал мне не беспокоиться, потому что здесь мне ничто не угрожает. Нашу беседу прервало появление нескольких монахов. Они принесли суп, хлеб и чай. За едой мои мысли заметно прояснились, и я даже попытался оценить ситуацию. Я хотел знать решительно все о происходящем. Все, и немедленно!
Я вопросительно посмотрел на Джампу, но тот ответил мне мягким, умиротворяющим взглядом.
— Я понимаю, у вас наготове немало вопросов, — проговорил он. — Позвольте мне рассказать вам все, что в моих силах. Мы — представители особой школы на Тибете. Наши взгляды не совсем типичны. На протяжении многих веков мы твердо верим, что Шамбала — это вполне реальное место. Мы храним знание, заключенное в легендах, устной традиции, не менее древней, чем Калачакра, посвященная единению истин всех религий.
Многие наши ламы находятся в контакте с Шамбалой посредством вещих снов. Несколько месяцев назад в снах ламы Ридждэна о Шамбале начал появляться ваш друг Уил. И вот спустя некоторое время Уил оказался в нашем монастыре. Лама Ридждэн согласился поговорить с ним и обнаружил, что Уил также видит сны о Шамбале.
— И что же Уил сообщил ему? — спросил я. — Где он теперь?
В ответ Джампа покачал головой:
— Боюсь, что вам придется подождать, пока лама Ридждэн не сочтет нужным сам рассказать вам обо всем.
Взглянув на Иня, я увидел на его лице подобие улыбки.
— А как насчет этих китайцев? — обратился я к Джампе. — Они тоже замешаны в этом?
Джампа пожал плечами:
— Этого мы не знаем. Возможно, что им тоже что-то известно о случившемся.
Я кивнул.
— Да, вот еще что, — произнес Джампа. — Практически во всех снах участвует какое-то другое лицо. Американец.
Джампа сделал паузу и слегка кивнул.
— Ваш друг Уил не совсем уверен, но ему кажется, что это вы.
Приняв ванну и переменив одежду в комнате, которую выделил нам Джампа, я вышел прогуляться во внутренний двор. Несколько монахов работали на огороде, словно китайцев в этих краях не было и в помине. Я взглянул на вершины гор, потом на небо. Вертолеты больше не появлялись.
— Не хотите ли посидеть? Скамья вон там, — раздался позади меня голос. Обернувшись, я увидел Иня, выходившего из дверей.
Я кивнул, и мы, поднявшись по склону на несколько террас, на которых росли декоративные растения и овощи, оказались в особом зале, представлявшем собой буддийскую молельню. За нашими спинами высились величественные горы, а южнее, прямо перед нашими глазами, открывалась живописная панорама долины, протянувшейся на много миль. По дорогам двигалось множество пешеходов, некоторые тащили нагруженные повозки.
