ради встречи с Тобой, а чтобы обезопасить себя» и так далее. Я сейчас не собираюсь рассматривать все возможности неправильно предстать перед Богом, но если вы сделаете то, что я предложил, – у вас уже будет что сказать Богу, сказать со всей честностью, прямотой, искренностью: «Прости, я пришел как попрошайка, как нахлебник, я пришел к Тебе не потому, что мне нужен Ты или встреча с Тобой, я пришел, чтобы что-то от Тебя получить или потому что мне нужна своего рода безопасность». Если мы так поступим – наши отношения с Богом будут если и не хорошими, то, по крайней мере, честными, а это, пожалуй, важнее, чем правильное молитвословие.
* * *
Вернемся к тому, что я говорил в самом начале о книге Уэделов: что же стоит за моей молитвой? Да, я говорю: «Да будет воля Твоя», «Не введи нас во искушение», «Остави нам долги наша, якоже и мы оставляем…» – но что стоит за этим? Действительно ли я хочу этого – или же, несмотря на свои благие намерения, я на самом деле молю дать мне время поступить наоборот? «Дай мне целомудрие – но не сейчас, дай мне терпение – после того как я закончу ссориться. Остави нам долги наша – прости прямо сейчас, а я разберусь с теми, кто должен мне, когда-нибудь потом».
Мне вспоминается – видите, я стараюсь быть с вами честным, – как юношей я насмерть рассорился с одним своим товарищем и не собирался его прощать. Но это было время, когда я только что открыл для себя Евангелие, открыл Бога и осознал: «Я не могу говорить „Прости, как я прощаю“, если на самом деле я не прощаю. Это ужасно». Тогда я пошел к тому же духовнику и сказал: «Что мне делать? Я ненавижу его всем нутром. Когда я говорю „как и я прощаю“, я про себя всегда думаю „всех, кроме него“. Что мне с этим делать?» Духовник мне ответил: «Очень просто: когда дойдешь до этого прошения в молитве Господней, скажи: „Господи, не прощай меня, как и я его не прощаю“». – «Но так я сделать не могу». – «Ты именно это и делаешь. Так что будь честен и скажи об этом». – «А вы не можете мне посоветовать, ну, что-нибудь другое? К примеру, помолиться за меня, чтобы как-нибудь все разрешилось?» – «Нет, не могу. Просто попытайся быть честным с Богом». Я отправился домой и, когда вечером дошел до слов «остави нам долги наша», остановился: не могу я этого сказать! Я же не хочу быть проклятым и сосланным в ад, как я проклинал и посылал в ад этого своего товарища. Так что я перескочил это прошение. Но это меня не успокоило, потому что в таком случае я и сам не получал никакого прощения. Я вернулся к отцу Афанасию и спросил: «Что же мне делать? Я же не могу сказать „прокляни меня, как я его проклинаю"». – «Ну, можешь попробовать что-нибудь не столь радикальное. Ты бы хотел простить его, если бы мог?» Я не был до конца уверен, но ответил: «Ну, наверное, если бы Бог мне помог, я бы, возможно, и захотел». «Хорошо, – сказал отец Афанасий. – Тогда, когда дойдешь до этого места, скажи: „Господи, я вовсе не прощаю его, но я бы хотел суметь простить его. Не мог бы Ты так же поступить со мной?"» Я попробовал, и это снова не сработало. Этот вариант не годился. Мне хотелось наверняка быть с Богом – а оказывался я, так сказать, где-то на границе, да еще и не с той ее стороны. И постепенно я осознал, что стою перед выбором – либо сказать Богу: «Я не хочу его прощать и не жду прощения от Тебя», либо решить: «Нет, я должен простить, я должен примириться». Слова молитвы загнали меня в угол. Я должен был примириться с обидчиком, я не мог больше быть врагом Богу – а ведь именно им я и был.
* * *
Видите, если не тарабанить слова молитвы просто потому, что они в ней есть, а принять их как суд над собой, то можно попасть в трудное положение, это точно. Но еще эти слова могут вас заставить по-новому взглянуть и на себя, и на свое отношение к Богу, к людям, к себе, к жизни. И это очень важно, потому что молитва должна приобщать нас Богу, приводить к таким отношениям с Ним, которые основаны на искренности, на истине, на взаимном уважении и признании. Я не говорю «на любви» – это уже было бы чересчур; я не верю, что можно просто сказать: «Мои отношения с Богом основаны на любви к Нему». На Его любви к нам – да, но на любви к Нему – это для нас почти всегда слишком. А вот на том, чтобы вести себя с Ним порядочно, чтобы уважать Его, чтобы относиться к Нему с почтением, – это возможно. Это сопряжено с погружением в глубины собственной души, потому что, как я уже дважды или трижды сказал, под поверхностью слов, даже тех слов, которые, как нам кажется, мы можем честно и искренне принести Богу, могут быть «подводные течения» в нашем теле, чувствах, сознании и так далее, те «течения», движения, которые этим словам противятся, и это нужно вытаскивать на поверхность, потому что молитва подобна отношениям с человеком, ведь Бог – это Личность, а не какое-то безымянное присутствие. Мы говорим об отношениях с Личностью. Подумайте, на чем основаны ваши отношения с другом, с любимым человеком, просто с кем-то, кого вы уважаете, даже если не любите. В таких отношениях нужна прямота: нельзя говорить одно, а думать другое. А из этого следует, что невозможно научиться молиться, просто вызубрив слова молитвы или повторив их много раз, как нельзя выстроить отношения с человеком, просто запомнив, как к нему нужно обращаться.
Отношения – это нечто гораздо более глубокое и непосредственное; они могут выражаться в словах, в поведении или в молчании, и все эти три аспекта существуют одновременно. Если у вас есть друг, которого вы уважаете, которого вы любите, вы не можете делать того, что будет его обижать, унижать, оскорблять. Нужно либо признать, что никакой дружбы нет, либо прочувствовать, что дружба основана на верности, а верность означает гармонию между людьми. Поэтому нельзя научиться молиться, не пытаясь достичь гармонии с Богом, Которому молишься. Не может быть молитвы без усилия к достижению гармонии. Я говорю именно
