«Таким образом, безопасность царства определяется не окружающими горами и не превосходством вооружения, но отношением людей. Если царь идет по пути, если люди подражают ему, тогда даже самая могучая армия не сможет разгромить их».
Дары золота (Менг-Цзы)
Какой-то ученик сказал Менг-Цзы: «Недавно царь страны Чи предложил вам сто золотых монет, но вы отказались принять их. Однако в прошлом вы приняли семьдесят золотых монет от царя страны Сунг, а также пятьдесят золотых монет от царя страны Хсуе. Кажется, ваше отношение к дарам непостоянно. Не могли бы вы объяснить?»
Менг-Цзы ответил: «В стране Сунг я намеревался совершить долгое странствие, а путешественники обычно получают прощальный дар. Когда царь предложил мне мешок с семьюдесятью золотыми монетами, на нем была надпись «Прощальный дар». Поэтому я принял монеты. В стране Хсуе мне грозила опасность нападения, и мне пришлось нанимать охранников. Царь предложил мне мешок с пятьюдесятью золотыми монетами, на котором была надпись «Компенсация трат на охранников». Поэтому я принял и его монеты. Но в стране Чи не было никакой причины принимать дар. А принять дар без всякого основания значит поставить себя в положение обязанного дарящему, что равносильно продаже себя. Поэтому я не принял его дар».
Путь домой (Менг-Цзы)
Менг-Цзы сказал своим ученикам: «Завоевывая сердца людей, вы заслуживаете их преданность и верность. Существует простой способ завоевать сердца людей — делать то, что они хотят, и не навязывать им то, что им не нравится. Если вы благожелательны, люди будут тянуться к вам, как вода, текущая по склону, или как животные, идущие к лесу. Но если вы недоброжелательны, то будете отпугивать людей, как выдра, загоняющая рыбу на речное дно, или как ястреб, загоняющая птиц в кустарник.
«Не разговаривайте с людьми, которые не уважают самих себя. Не разговаривайте с людьми, которые не уверены в себе. Люди первого типа нападают на мораль, люди второго типа полагают, что сами они не способны на благожелательность. Но благожелательность есть подлинный дом человека, а мораль — путь, ведущий к родному дому. Очень жаль, что некоторые люди презирают этот путь и приговаривают себя на вечную бездомность».
Танцевать и раскачиваться (Менг-Цзы)
Менг-Цзы сказал своим ученикам: «Суть благожелательности — служить родителям. Суть морали — уважать старших братьев и сестер. Суть мудрости — понимать благожелательность и мудрость, взращивать их в своем сердце.
«Суть религии — развивать преданность. Суть музыки — радоваться, слушая ее. Когда возникает радость, ее невозможно подавить. А когда вы не можете подавить радость, ваши ноги начинают танцевать, а ваши руки — раскачиваться».
Валы и канавы (Менг-Цзы)
Менг-Цзы сказал: «Если вы хотите говорить о человеческой природе, то не утверждайте теории или принципы. Придерживайтесь фактов; тогда прояснятся принципы, управляющие человеческой природой. Умные люди любят говорить о теориях и принципах, невзирая на факты. А когда они применяют свои теории на практике, то сильно вредят как себе, так и другим людям.
«Однажды случилось наводнение, которое угрожало затопить весь город. Умные люди стали выдвигать различные теории о том, как остановить наводнение. Но мудрец по имени Ю наблюдал за водой и заметил направление, в которое она устремлялась. Затем он с помощью нескольких валов и канав отвел воду из города в поля. Точно так же, вы должны исследовать человеческую природу и подмечать, куда она хочет течь. Тогда вы сможете отвращать человеческую природу от зла и направлять ее к благожелательности».
Чашки и миски (Менг-Цзы)
Као сказал: «Человеческая природа подобна иве, а мораль — чашке или миске. Развивать нравственность людей это все равно как делать чашки и миски из ивы».
Менг-Цзы ответил: «Разве природа ивы позволяет вам делать из нее чашки и миски? Неужели вы должны уродовать иву для того, чтобы делать чашки и миски? Если вам приходится уродовать иву для того, чтобы делать чашки и миски, разве это означает, что вы должны уродовать людей для того, чтобы сделать их нравственными? Если бы люди прислушивались к вашим речам, разве не навлекли бы они на себя беду?»
Поток воды. (Менг-Цзы)
Као сказал: «Человеческая природа подобна озерной воде. Если волны движутся к восточному берегу, вода потечет на восток. Если волны движутся к западному берегу, вода потечет на запад. Человеческая природа не выказывает предпочтение добру или злу, как вода не выказывает предпочтение востоку или западу».
Менг-Цзы ответил: «Вы, конечно, правы в том, что вода не выказывает предпочтение востоку или западу. Но разве вода столь же равнодушна к возвышенности и низменности? Вода по своей природе течет вниз — точно так же, люди по своей природе добры. Нет воды, которая текла бы вверх; нет людей, которые не были бы добродетельными.
«Зачерпывая воду ладонью, можно ее плескать. С помощью насоса и запруды можно доставить воду на вершину горы и заставить ее оставаться там. Короче говоря, можно придумать, как принудить воду вести себя против своей природы. Точно так же, обстоятельства могут заставить людей дурно вести себя».
Белый и белизна (Менг-Цзы)
Као сказал: «Природа это нечто врожденное?»
Менг-Цзы спросил: «Белизна это то, что белое?» «Да», — ответил Као. Менг-Цзы спросил: «Белизна белых перьев такая же, как и белизна белого снега? Белизна белого снега такая же, как и белизна белого жадеита?» «Да», — ответил Као.
Менг-Цзы сказал: «В таком случае природа собаки такая же, как и природа вола? А природа вола такая же, как и природа человека?»
Жареное мясо (Менг-Цзы)
Као сказал: «У любви внутренний, а не внешний характер. У морали внешний, а не внутренний характер». Менг-Цзы попросил Као объяснить свое воззрение.
Као указал на сидящего неподалеку старика и сказал: «Я уважаю этого человека за его возраст, но его возраст ничего не должен мне. Я могу наблюдать за каким-нибудь объектом белого цвета, но его белизна ничего не должна мне. Точно так же, я могу сказать, что какой-то человек безнравственен, но мораль этого человека ничего не должна мне. Поэтому я говорю, что у морали внешний характер».
Менг-Цзы ответил: «Белизна белого плаща не отличается от белизны белой лошади. Но разве вы будете уважать старую лошадь за ее возраст точно так же, как вы уважаете старика за его возраст? В чем же заключается мораль: в старости или уважительном отношении к пожилым людям?»
Као сказал: «Я люблю своего младшего брата, но не люблю вашего младшего брата. Различие моих чувств к моему младшему брату и вашему младшему брату лежит во мне, поэтому я говорю, что у любви внутреннее качество. Нравственный долг велит мне относиться к вашему престарелому отцу с уважением, так как я с уважением отношусь к своему престарелому отцу. Таким образом, нравственный долг заключается в их возрасте, а не в моих эмоциях, поэтому я говорю, что у нравственности внешний характер».
Менг-Цзы сказал: «Мое удовольствие от мяса, пожаренного вашим братом, точно такое же, как и удовольствие от мяса, пожаренного моим братом. Разве это означает, что у удовольствия от жареного мяса внешний характер?»
Дядя и младший брат (Менг-Цзы)
Ци спросил Кунга: «Почему вы говорите, что у морали внутренний характер?» Кунг ответил: «Мораль это внешнее выражение уважения, которое я испытываю к другим людям, а у этого уважения внутренний характер».
Ци сказал: «Предположим, что в вашей деревне живет человек, который на год старше вашего старшего брата. Кого вы больше уважаете?» «Своего брата», — ответил Кунг. Ци сказал: «Предположим, что они оба обедают в вашем доме. Кому из них вы подадите еду первому?» Кунг ответил: «Тому, кто старше». Ци сказал: «Итак, вы больше уважаете одного, но оказываете больше знаков почета другому. А это указывает на то, что у морали внешний характер».
Кунг не смог ничего ответить и пошел к Менг-Цзы за советом. Мастер сказал: «Спроси Ци, кого он больше уважает: дядю или младшего брата? Ци ответит, что он больше уважает дядю. Но если бы твой младший брат возглавлял религиозный обряд, то во время службы он выказывал бы большое уважение своему младшему брату. Это указывает на то, что у нормального уважения внутренний характер, но у временного уважения, возникающего из конкретных обстоятельств, внешний характер».
