Один из духовных даров, которые мы обретаем на высоких ступенях медитации, — это чистое «божественное око», способное воспринимать живых существ во всех шести мирах и в бардо. С помощью этого ока искусные наставники способны видеть умершего и общаться с ним, правда, лишь при условии, что сосредоточатся на этом и будут пребывать в медитации, не отвлекаясь. Из текста трактата явствует, что эта способность отличается от того сверхъестественного зрения, посредством которого видят друг друга существа в бардо, обладающие схожими качествами, — существа, которым предстоит переродиться в одном и том же мире. Все эти необычные способности — признаки того, что мы умерли и блуждаем в бардо существования. Они подробно описываются в тексте, чтобы умерший распознал их и понял, что с ним происходит.
Вначале умерший не осознаёт, что он умер. Он думает, что попрежнему находится в своём старом теле, и не понимает, почему друзья и родственники его не замечают. Он изо всех сил пытается привлечь к себе их внимание и мечется в недоумении и отчаянии. Страдания его «подобны мукам рыбы, бьющейся на горячем песке». При этом все эмоции переживаются как необыкновенно острые физические ощущения:
«О дитя пробужденного рода, неуёмный ветер кармы уносит твоё сознание, лишённое опоры; словно перышко, подхваченное могучим вихрем, оно мчится верхом на коне праны, не зная покоя… Повсюду будет серая дымка, подобная бледному свету осеннего утра, — ни день, ни ночь… Яростный ураган кармы, устрашающий и невыносимый, подгоняет тебя, толкая в спину. Не бойся его: это иллюзия, порождённая твоим замешательством. Пред тобою непроглядная тьма, устрашающая и невыносимая, леденящая твою кровь криками «Бей! Убивай!». Не бойся её. Те, кто сотворил много зла, увидят порождённые своей кармой сонмы плотоядных демонов, потрясающих оружием и испускающих боевые кличи, кричащих: «Бей! Убивай!». Тебе покажется, что лютые дикие звери и воинства гонятся за тобою, и ты бежишь от них сквозь снег и дождь, бурю и мрак. Ты услышишь звуки горных обвалов и наводнений, лесных пожаров и свирепых ветров. В ужасе ты ринешься прочь, но путь тебе преградят три пропасти — белая, красная и чёрная. Они глубоки и ужасны, и ты поймёшь, что сейчас низвергнешься в них. О дитя пробужденного рода, знай, что это вовсе не пропасти, а агрессия, страсть и заблуждение. Распознай, что ты находишься в бардо существования и воззови по имени к Владыке Великого Сострадания».
В предыдущем бардо наша истинная сущность являлась нам в своём изначальном состоянии чистоты как самопроявляющиеся формы божеств. Теперь же перед нами предстаёт наша сансарическая природа в образах демонических призраков, порождаемых кармой. Возрождённые элементы проявляются в устрашающих формах — «восставая против нас врагами», как сказано в стихе, который цитировался в главе 5. Земля является в виде горных обвалов, вода — как наводнение, огонь — как лесной пожар, а воздух — как свирепый ураган. Страсть, агрессия и заблуждение тремя безднами разверзаются у нас под ногами. Все наши внутренние демоны — кармические последствия вреда, который мы причинили другим существам, — преследуют нас со мстительной яростью. Все эти впечатления суть естественное самопроявление собственного нашего сознания, и мы не должны их бояться. Но при этом также не следует ни привязываться к приятным иллюзиям, порождаемым благой кармой, ни поддаваться безразличию при виде нейтральных иллюзий:
«Те, кто совершенствовались в добродетели, вели праведную жизнь и искренне практиковали дхарму, испытают всевозможные совершенные наслаждения, блаженство и счастье. Те, кто предавались вялости и безразличию и не творили ни добра, ни зла, не испытают ни наслаждения, ни боли, но только вялость и безразличие. Что бы ни случилось, о дитя пробужденного рода, какие бы радости и желанные явления ни встали на твоём пути, не позволяй им себя увлечь и не желай их. Предлагай их в дар своему гуру и трём сокровищам. Отрекись от привязанности и томления в сердце своём. Если же ты испытаешь безразличие, лишённое и наслаждения, и боли, то пусть сознание твоё пребудет в состоянии махамудры, не погружаясь в медитацию, но и не отвлекаясь. Это очень важно».
Поскольку каждый человек в своей жизни совершает и добрые, и дурные, и нейтральные поступки, то сознание умершего, влекомое ветром кармы, будет метаться между всеми этими разновидностями опыта. И несмотря на то, что сознание, лишённое тела, обладает сверхъестественными силами и способно перемещаться куда угодно по своему желанию, обрести сколь-либо устойчивое состояние, найти убежище и отдых оно не может. И в конце концов умерший осознаёт, что он умер. С этим осознанием «сердце твоё внезапно сделается пустым и холодным, и постигнет тебя глубокая, безмерная мука».
Затем сознание покойного примется блуждать повсюду в поисках тела и может даже попытаться вернуться к своему старому телу, но будет уже слишком поздно:
«Даже если вновь и вновь будешь ты пытаться войти в своё мёртвое тело, оно окажется уже замерзшим от зимнего холода или разложившимся от летней жары, или обнаружится, что родственники твои сожгли его, предали земле или отдали на съедение птицам и диким зверям, ибо слишком много времени ты провёл в бардо дхарматы, так что снова войти в прежнее своё тело ты не сможешь. Сердце твоё опечалится, и покажется тебе, что со всех сторон стиснули тебя валуны и каменистая земля. Этот род страдания и есть бардо существования. В поисках тела ты не найдёшь ничего, кроме страданий, так что отрекись от стремления к телу и пребудь, не отвлекаясь, в таком состоянии, где ничего делать не нужно».
Даже на этом этапе умерший всё ещё может достичь просветления — либо силой веры и преданной любви, либо путём медитации на форму своего избранного божества, либо сосредоточенным пребыванием во внеформенной медитации. В этом бардо чрезвычайно важную роль играют привычки, наработанные в ходе прижизненной практики, а также связь с гуру, то есть канал адхиштханы. Последователи ваджраяны, приобретшие достаточно опыта в практике божественной йоги, смогут преобразовать тело бардо в форму своего избранного божества и войти в его чистую землю либо переродиться искусными йогинами, дабы следовать далее по пути дхармы и утвердиться в осознании лучезарности.
Те же, кому это не удастся, останутся в бардо существования и предстанут пред судом Ямы, Владыки смерти. Это грозное демоническое божество с гигантским чёрным телом и головой свирепого быка или буйвола, сопровождаемое слугами, которых также именуют владыками смерти. Яма олицетворяет голос нашей истинной совести, глубинное знание всех наших тайных побуждений и намерений, даже тех, которые мы тщательно от себя скрываем. Положительные и отрицательные наши стороны персонифицируются в виде исходящих из нас добрых и злых духов. Они пересчитывают белые и чёрные камешки, символизирующие наши добрые и дурные поступки. Устрашившись, мы начинаем оправдываться и лгать Владыке смерти, но тщетно: он смотрит в зеркало кармы, в котором ясно и отчётливо отражаются все наши деяния. Чтец снова должен напомнить умершему, что бояться не надо, ибо все эти образы исходят из его собственного сознания. Мы впадаем в панику и начинаем лгать лишь потому, что эти события кажутся нам внешней реальностью. Увидев правду о себе, отражённую в зеркале кармы, мы испытываем чувство вины, под влиянием которого сами решаем, что должны подвергнуться наказанию.
«Тогда Владыка смерти накинет тебе на шею петлю и повлечёт тебя за собой. Он отсечёт тебе голову, вырвет сердце, вывернет чрево, высосет мозг, выпьет кровь, пожрёт твою плоть и изгложет твои кости. Однако ты не умрёшь: хотя тело твоё и будет разорвано на части, ты оживёшь вновь. Так тебя будут рассекать на части снова и снова, причиняя тебе ужасные муки. Посему не бойся, когда белые камешки будут сочтены, не лги и не страшись Владыки смерти. Ты сейчас обладаешь ментальным телом, так что если даже тебя убьют и разрежут на части, ты не умрёшь. В действительности ты — естественная форма пустоты, так что бояться тебе нечего. И сами владыки смерти — не что иное, как естественные формы пустоты, собственное твоё иллюзорное самопроявление. Ты — пустое ментальное тело кармических отпечатков. Пустота не может причинить вреда пустоте; бескачественное не может причинить вреда бескачественному. И Владыка смерти, и добрые, и злые духи, и буйвологоловый демон не обладают реальностью вне твоего иллюзорного самопроявления, так что признай это. Сей же миг распознай во всём происходящем бардо».
Следующее затем наставление — одно из самых прекрасных во всём трактате. Умершему советуют просто взглянуть на природу вещей как они есть и пребыть в этом состоянии совершенной простоты. Природа вещей здесь трактуется в понятиях трёх кай — пустой сущности, сияющего выражения и беспрепятственного проявления, — слитых воедино в четвертую — свабхавикакайю, целокупность нашей сущностной природы:
