Иоанн Златоуст - Толкование на Евангелие от Иоанна

Ознакомительная версия.

Беседа LXXXVII

Изъяснение 20, 24–25 и далее. Почему Иисус Христос явился апостолу Фоме только через восемь дней после явления другим ученикам. – Почему Иисус Христос сохранил на своем теле рубцы ран. – Разность характеров апостолов Петра и Иоанна: первый был жив и горяч, второй более возвышен и проницателен. – Какое счастье видеть Иисуса Христа во славе! – Не нужно ничего щадить, чтобы только достигнуть вечного блаженства. – Созерцание будущих благ делает настоящую жизнь простою, приятною и легкою. – Сила любви. – Сравнение любви апостола Павла к Иисусу Христу с нашею любовью. – Порок любостяжания и способы борьбы с ним. – Неправильное употребление земных благ.

1. Как веровать просто и без разбора – дело легкомыслия, так и сверх меры испытывать и больше, чем нужно, исследовать – дело ума крайне упрямого. Поэтому-то и Фома подвергается порицанию. Когда апостолы сказали ему: видехом Господа, он не поверил не столько по недоверию к ним, сколько потому, что считал невозможным это дело, то есть воскресение из мертвых. Он не сказал: я не верю вам, но: аще не вложу руку мою, не иму веры. Но отчего в то время, как все были собраны, не было его одного? Вероятно, он тогда не возвратился еще из прежде бывшего рассеяния. А ты, когда видишь этого ученика неверующим, подумай о человеколюбии Господа, Который и ради одной души показывает Себя в ранах, приходит и для спасения одного, хотя и более других упорного. В самом деле, (Фома) искал себе удостоверения посредством самого грубого чувства и не верил даже глазам. Он не сказал: если не увижу, но: если не осяжу, чтобы узнать, не призрак ли то, что я вижу. Без сомнения, и возвестившие ученики были уже достойны веры, равно как и Сам, обещавший это; тем не менее, однако ж, поелику Фома искал себе большего, то Христос не отказал ему и в этом.

Для чего же Он является ему не тотчас, а спустя восемь дней? Для того, чтобы Фома, внимая в течение этого времени убеждениям учеников и слыша одно и то же, воспламенился большим желанием и сделался более твердым в вере на будущее время. Но откуда он знал, что и ребра прободены? Слышал это от учеников. Отчего же этому он поверил, а тому не поверил? Оттого, что то было событие совершенно необыкновенное и чудесное. Но ты заметь правдолюбие апостолов: они не скрывают недостатков ни своих, ни чужих, но описывают их со всею истиною. Итак, снова является Иисус и не ожидает, пока (Фома) станет просить Его или скажет что-нибудь подобное, но еще прежде, чем тот сказал что-нибудь, исполняет его желание, показывая тем, что Он был с учениками и в то время, как (Фома) говорил с ними. Он употребил те же самые слова, сильно укоряя его и вразумляя на будущее время. Сказав: принеси перст твой семо и виждь руце Мои, и вложи руку твою в ребра Моя, – прибавил: и не буди неверен, но верен (см.: 20, 27). Видишь ли, что сомнение происходило от неверия? Но так было прежде, чем получили Духа Святого; а после – не так: они уже были совершенны. И не этими только словами Христос укорил, но и дальнейшими. Когда Фома, удостоверившись, успокоился и воскликнул: Господь мой и Бог мой! – Христос сказал: яко видев Мя, веровал еси: блажени не видевшии и веровавше (ст. 28–29). Вера в том, действительно, и состоит, чтобы принимать невидимое: есть вера уповаемых извещение, вещей обличение невидимых (Евр. 11, 1). А блаженными Он называет здесь не одних только учеников, но и тех, которые уверуют после них. Но ведь ученики, скажешь, увидели и уверовали? Однако ж они ничего подобного не требовали, но от погребальных пелен тотчас приняли слово о Воскресении и, прежде чем увидели Самого Христа, уже показали полную веру Итак, если кто в настоящее время скажет: как бы я желал жить в те времена и видеть Христа чудодействующего! – тот пусть подумает, что блажени не видевшии и веровавше. При этом случае справедливо можно прийти в недоумение, каким образом тело нетленное имело на себе язвы гвоздинные и как возможно было касаться его смертною рукою? Но не смущайся: это было делом снисхождения. Тело, столь тонкое и легкое, что вошло сквозь затворенные двери (см.: ст. 26), очевидно, чуждо было всякой дебелости; но (Христос) показывает его таким для того, чтобы уверить в Воскресении и научить, что именно Он был распят и не другой воскрес вместо Него. Поэтому-то Он воскрес, имея на Себе знаки Креста; поэтому же Он вкушает и пищу. И апостолы очень часто представляли это как свидетельство Воскресения, говоря: иже с Ним ядохом и пихом (Деян. 10, 41). Потому как до распятия мы видим Его ходящим по волнам и, однако же, не говорим, что тело Его было другого естества, а не нашего, так и после Воскресения, видя на Нем язвы, не станем называть Его тленным, – потому что Он показывал их для ученика. Многа же и ина знамения сотвори Иисус (ст. 30). Так как этот евангелист сказал меньше других, то говорит, что и все прочие сказали не все, но столько, сколько нужно было для привлечения слушающих к вере. А если бы, говорит, все было описано, то думаю, что и мир не вместил бы книг (см.: 21, 25).

2. Отсюда явно, что не из хвастовства говорили о чудесах, которые они описали, но единственно – для пользы. Да и как возможно, чтобы они описали из хвастовства, когда большую часть их опустили? Но почему же они не о всех рассказали? Преимущественно – по их множеству; потом они думали и то, что, кто не поверил сказанному, тот не поверит и большему, а кто примет это, тому ничего больше не нужно будет для утверждения в вере. Впрочем, мне кажется, что здесь (евангелист) говорит только о знамениях, бывших после Воскресения, почему и замечает: пред ученики Своими (ст. 30). Как до Воскресения нужны были многие (чудеса) для того, чтобы уверовали, что Христос есть Сын Божий, так после Воскресения – для того, чтобы убедились, что Он воскрес. Поэтому и присовокупил: пред ученики Своими, так как после Воскресения обращался только с ними, почему и говорил: мир ктому не увидит Мене (14, 19). Потом, чтобы ты знал, что все это было сделано только ради учеников, прибавляет: и да верующе живот вечный имате во имя Его (20, 31). Здесь Он обращает речь вообще к людям и показывает, что сказал об этом не ради Того, в Кого мы веруем, но преимущественно для нашей собственной пользы. Во имя Его, то есть чрез Него, – потому что Он есть живот (14, 6). Посем явися учеником на мори Тивериадстем (см.: 21, 1). Видишь, что Он не постоянно обращается с ними и не так, как прежде? Явился вечером и скрылся; потом – еще однажды, спустя восемь дней, и опять скрылся; затем теперь – на море, и опять при великом страхе. Но что значит: явися? Из этого видно, что если бы Он не снизошел, то не был бы видим, так как тело Его было уже нетленно и бессмертно. А для чего упомянул о месте? Чтобы показать, что Христос избавил их от чрезмерного страха, так что они выходили уже из дома и ходили повсюду Они уже не сидели, запершись в доме, но, избегая опасности от иудеев, отправились в Галилею. И вот Симон идет ловить рыбу. Так как Христос не постоянно находился с ними, а Дух Святой еще не был им дарован, и они оставались тогда без всякого поручения, то, не имея никакого дела, они обратились к своему промыслу. Бяху вкупе Симон, и Фома, и Нафанаил, призванный Филиппом, и сына Зеведеова и ина два (см.: ст. 2). Так как, говорю, у них не было никакого дела, то они пошли ловить рыбу и занимались этим ночью, потому что боялись. О ловле же рыбы говорити Лука (см.: 5, 1-10), но разумеет не это событие, а другое. Прочие ученики пошли (за Петром), так как они уже не разлучались друг от друга, а вместе с тем хотели посмотреть на ловлю и с пользою употребить свободное время. Итак, они трудятся, и, когда утомились, им предстает Иисус, но не тотчас обнаруживает Себя, а сначала входит с ними в разговор. Он говорит им: еда что снедно имате? (ст. 5). Вступает в разговор совершенно по-человечески, как бы намереваясь что-нибудь купить у них. Когда же они отозвались, что у них нет ничего, Он повелел им бросить направо: они бросили и получили улов. А когда они узнали Его, то ученики Петр и Иоанн опять обнаруживают особенности своих характеров. Тот был пламеннее, а этот возвышеннее, тот стремительнее, а этот проницательнее. Поэтому Иоанн первый узнал Иисуса, а Петр первый пошел к Нему, – так как немалые были при этом и знамения. Какие же именно? Во-первых, поймано было множество рыбы; потом, мрежа не разорвалась; далее, они нашли готовыми уголья и рыбу лежащу и хлеб (см.: ст. 9) прежде, чем достигли (берега). Теперь Христос творил уже не из готового вещества, как по некоторому смотрению творил прежде Креста. Итак, Петр, как только узнал Его, бросил все – и рыбу, и мрежи, и препоясался. Видишь и почтительность, и любовь? Хотя ученики были в расстоянии двухсот локтей, но Петр, несмотря и на это, не захотел ожидать, пока придет на судне, но поспешил вплавь. Что же Иисус? Приидите, говорит, обеду йте. Ни един же смеяше истязати Его (ст. 12). Теперь они уже не имели своей обычной смелости, не дерзали, как прежде, и не обращались к Нему с речью, но в молчании, с великим страхом и благоговением сидели и смотрели на Него. Они знали, яко Господь есть (ст. 12), и потому не спрашивали: кто еси? Видя изменившееся лицо, исполненное необычайного величия, они были очень изумлены и хотели бы что-нибудь спросить об этом; но страх и сознание, что это был не другой кто, а именно Он, удерживали их от вопроса, и они лишь вкушали то, что Он создал Своею высокою властию. Здесь Он уже не взирает на небо и не делает ничего человеческого, как это было прежде, показывая, что и тогда это делалось по снисхождению. А что Он не постоянно и не так, как прежде, обращался с учениками, об этом говорит (евангелист): се уже третие явися им, востав от мертвых (ст. 14). Христос повелевает принести и часть рыбы, чтобы показать, что видимое ими – не призрак. Впрочем, здесь не говорится, чтобы Он Сам ел с ними, но Лука в другом месте говорит о Нем: с нимиже и ядый (Деян. 1, 4). Как это было, мы не можем сказать. Без сомнения, это происходило как-нибудь чудесно, не потому, чтобы естество еще нуждалось в пище, но – по снисхождению, для доказательства Воскресения.

Ознакомительная версия.