Владимир Топоров - Святость и святые в русской духовной культуре. Том 1.

248

Характерный пример неизбежно возникающей в таких условиях двусмысленности рассмотрен Menges 1975:7–12 (в некотором пределе возможность противоположных интерпретаций: Киев как крайняя западная часть Хазарского каганата или Хазария как крайняя восточная часть Киевской Руси). В этом контексте объясняется, в частности, называние князя Владимира Святославича каганом, известное по ряду свидетельств (в том числе и в СЗБ). Полагают, что в русской княжеской титулатуре этот термин удерживался с первой трети IX в. до второй половины XI в., когда он был утрачен (Новосельцев 1982:150–159).

Предмет сообщения — трудное положение «этого Мар Якоба бен Р. Ханукки».

Другие варианты названия из средневековых еврейских текстов (ср. qiyob; KYW, kiyow, kiyew; qiyaww; qiyab) относятся уже к XII и даже XIII в. (Golb, Pritsak 1982:12–13).

Это имя Прицак (Op. cit.:52) выводит из тюркского племенного названия оногуров: Угорское< *ogr–in-< *on(o)gur-.

О Копыревом конце см. Максимович 1871; Закревский 1868; Лашкарев 1879; Каргер 1959; Толочко 1970 и др.

Ср. цитадель (перс, kuhendaz или ark, араб. qal'a или hisar), внутренний город (перс. sahristan, араб, madina) и коммерчески–ремесленный пригород (перс. birun, араб, rabad), см. Лавров 1950.

В настоящее время целесообразно вернуться к оценке этого эпизода. Не исключено, что беседа Владимира с евреями об их вере и допустимость идеи принятия иудейской веры отражают вполне реальную (и даже исторически и психологически правдоподобную) ситуацию.

Н. С. Трубецкой в свое время проницательно указал на актуальность иудаизма в Киеве в XI в. (связываемого им с пропагандой хазарских евреев) и полемики против него в СЗБ. См. Trubetzkoy 1973:120; ср. теперь Chekin 1982; 1994:34–42. Ср. также Тихомиров 1968: в связь с образом «высохшего озера закона» ставится окончательная ликвидация хазарского владычества в Северном Причерноморье (в результате похода Ярослава в 1036 г. на печенегов, союзниками которых были хазары).

В связи с Иларионом достоверное иногда тесно соприкасается с гипотетическим. Ср. предположение М. Д. Приселкова о принятии Иларионом (после того как он перестал быть митрополитом) схимы под именем Никона, о жизни в Киево–Печерском монастыре и тождестве Илариона–Никона с Никоном (умер в 1088 г.), составившим, по мнению Шахматова, первый Киево–Печерский летописный свод 1073 г. (см. Приселков 1911:195 сл., 1913: 109–111, 181–237). Все эти соображения не выходят за рамки гипотезы, но ей нельзя отказать ни в острумии, ни, пожалуй, в известной доле «историко–психологического» правдоподобия, граничащего с достоверностью. В свое время было высказано предположение (не встретившее, однако, поддержки) о принадлежности перу Илариона ряда текстов, находящихся в «Изборнике» 1076 г. («Поучение отца к сыну», «Стословец» и др.). См. Popov 1933:210–223.

См. о других сочинениях: Жданов 1904:29–36; Туницкий 1915:475 и сл.; Розов 1963:144 и сл., 1975; Müller 1962, 1971 и др. Фактом большого историко–культурного значения является участие Илариона в работе над Уставом князя Ярослава о церковных судах, имевших целью частично реформировать применительно к русским условиям византийское каноническое право. В начале Устава объявляется: «Се яз князь великий Ярослав, сын Володимерь, по данию отца своего съгадал есмь с митрополитом Ларионом, сложил есмь греческий номоканун; аще не подобаеть сих тяжь судити князю, ни боляром — дал есмь митрополиту и епископом» (Бенешевич 1915:78; ср. также Щапов 1971:71–76; 1972:178 и сл.; 1976:110, 184, 188, 192, 217, 227, 232, 282, 301–302, 306, 308; 1978). Не исключено полностью, однако, что имя Лариона здесь могло быть вставлено позже. — В рукописной книжной традиции Илариону приписывается еще ряд сочинений религиозно–нравоучительного характера, среди них и текст «Слова к брату столпнику» (Никольский 1906:75–122; Слов, книжн. Др. Руси 1:198–204 и др.).

См. Петровский 1908:89–94 и др. О влиянии СЗБ на позднейшую традицию (или о знакомстве с ним) ср.: Жданов 1904; Сперанский 1921; Никольская 1928–1929; Гудзий 1945:95; Müller 1962; Розов 1963:141 и др. — Барац (1916:16–21), однако, настаивает на обратной зависимости СЗБ от житий, составленных Доментианом, и, следовательно, относит появление совпадающих частей «Похвалы» ко времени не раньше XIII в. Более того, делается допущение, что автор СЗБ прибегал к заимствованиям и из недошедшего до нас похвального слова Св. Борису Болгарскому, написанного при его сыне Симеоне, возможно, одним из учеников Константина и Мефодия. Несмотря на ценность приведенных Барацом параллелей, в целом его точка зрения едва ли основательна.

Разумеется, следует помнить о том, что та структура частей, которая характеризует СЗБ в его, так сказать, каноническом виде, могла появиться позже, в частности под пером переписчиков. Розов (1963:144–149), между прочим, предлагает один из возможных вариантов такой композиции. Тем не менее, есть достаточно серьезные основания трактовать СЗБ как трехчленную композицию, по крайней мере применительно к ситуации первого ритуального произнесения этого текста. Внутренняя связь частей и глубинная логика развиваемых идей и образов предполагают с большой вероятностью исходное единство. Наконец, во всяком случае уже с очень раннего времени основной (не по количеству списков, а по установке на максимальную полноту) текстологической реальностью являлся трехсоставный текст СЗБ. Ссылки на то, что в большинстве списков молитва помещается как самостоятельное произведение, существенны, но не могут быть полностью доказательными. СЗБ своего рода триптих, и каждая часть обладает высокой степенью самостоятельности (особенно если речь идет о таком универсального типа тексте, как молитва).

См. ценные соображения — Еремин 1944, 1956 и др. Ср. также Голубинский 1880:690.

До последнего времени склонны были игнорировать оригинальность произведений канонического типа по двум основаниям — в силу эгоцентрической аберрации наблюдателя, принадлежащего к «неканонической» традиции, и в силу того, что каноническая «оригинальность» всегда, так сказать, коллективна и разделяется всеми текстами, относящимися к данному Канону, без какой–либо дифференциации. Но оригинальность этого типа обнаруживает со всей очевидностью свое значение в диахронии, особенно при сравнении с тем, что предшествовало во времени утверждению Канона. Формирование любого Канона предполагает сознательный отрыв (разрыв) от системы эстетических критериев и оценок предыдущего периода и, следовательно, соответствующий четко осознаваемый тип оригинальности.

Впрочем, время от времени появляются ссылки на источники, носящие общий характер. Ср., например:

по пророчеству ісаину (174а); и да<ви>дъ (181а; scil.: рече); яко же рече исаіа (181б); и ісаино… и даніиле… и давидъ (183а–183б); и ісаино (184а); рече еваг'гелистъ (175б).

или даже:

Mоисе бо и пророцы о хри/стове пришествіи поведа/аху. Христосъ же и апостоли его о воскресе/ніи и о будущіимъ веце. / еже поминати въ писаніи се/мь. и пророчьскаа проповеданіа / о Христе. и апостольскаа ученіа о буду/щіимъ веце… (169б).

По сути дела, здесь приходится иметь дело с т. наз. «открытым переводом», ориентированным на содержание прежде всего. Считают, что теоретические основы перевода этого типа были заложены Константином Философом и Иоанном Экзархом («Пролог»). См. Матхаузерова 1976.

На эту же тему позже сошлется и Моисей Выдубицкий, но в связи с Исайя XLI:1 (а не LI:4–5): «Днесь, по Исаи, понавляются острови…».

Ср. отчасти СЗБ 1766–1796, где трижды цитируются разные фразы из Матф. XXI:40–44, и под., но с перебивкой другими цитатами. Известны и примеры иного рода, когда части относительно единого фрагмента цитируемого текста распределяются по разным местам СЗБ, но функциональная роль подобных примеров не вполне ясна («возвращения к теме»), а сам прием в исполнении СЗБ должен быть признан маловыразительным, а иногда, по–видимому, и просто случайным.

Примером этой особенности может служить только что рассмотренный отрывок СЗБ с незначительным расширением его в начале и в конце, где появляются цитаты из Исайи (по порядку LII: 10, XLV:23, XL:4–5, LI:4–5), фланкирующие «соборную» цитату из Псалтыри.

Автор СЗБ ведет тонкую игру на подобных переходах от бесспорных цитат к «своему» тексту, имитирующему с большой точностью текст цитируемого источника. В ряде случаев вопрос о том, кому принадлежит подобный фрагмент, остается практически не решенным. Так, «рече же пакы, геде/онъ къ Богу» естественно трактовать как непосредственное продолжение текста Илариона, завершающееся обычной в таких случаях ссылкой на источник, но вместе с тем эта ссылка почти дословно воспроизводит фразу первоисточника («И сказал Гедеон Богу», VI:39). Сходное положение со следующим ниже «и бысть тако», которое может рассматриваться как текст Илариона (ср. продолжение: «Іудеиство бо преста и законъ / отиде…»), но и как текст из Книги Судей (ср. «Бог так и сделал [в ту ночь…]») и с предшествующим «рече гедеонъ / къ Богу».