Чем глубже мы погружаемся в непосредственное восприятие бытия — того нерожденного, неумирающего и несотворенного, кем мы являемся, — тем больше мы входим в подлинное состояние недвойственности. Под недвойственностью я имею в виду выход за пределы реальности и абсолюта. В определенном смысле, наше восприятие расширяется настолько, что превосходит даже восприятие единства, даже восприятие целого. Мы осознаем, что наша глубочайшая внутренняя сущность скорее сродни чистому потенциалу. Мы начинаем осознавать себя как чистый потенциал, который только уже потом начинает проявляться как Единое, как множество, как то и это.
На зрелой стадии пробуждения мы приходим именно к такому глубокому постижению нашей сущности, нашей элементарной природы, которая превосходит бытие и небытие, которая за пределами существования и не существования. В ней все исчезает, и наш ум больше не фиксируется ни на каком из уровней восприятия. Наш ум не фиксируется на каком-то определенном выражении. Мы полностью освобождаемся от склонности к фиксации.
Это не мистическое состояние. Это не ощущение своей безмерности или исключительности. Это состояние естественности и простоты. На человеческом уровне оно ощущается как глубокое расслабление, абсолютная естественность и простота.
На другом уровне мы переживаем явное чувство завершения — каким бы ни было наше путешествие, оно завершено. Как сказал один мастер дзен, это подобно чувству сделанного дела. День подошел к концу, мы просто вернулись домой. На определенном этапе нашей духовной жизни все как будто само собой отступает. Это трудно понять, пока вы сами этого не испытаете. Отступает даже сама духовность. Отступает свобода. Очень важно освободиться от своей потребности в свободе, пробудиться от желания пробудиться.
В определенный момент это начинает происходить естественно и спонтанно. Мы теряем даже то, что я называю духовным миром, потому что сама идея духовности тоже является выдумкой. Возможно, на каком-то этапе эта выдумка необходима, но, тем не менее, это выдумка. В определенный момент все выдумки растворяются и исчезают. Это не значит, что они абсолютно бесполезны. Просто для нас все становится прозрачным. Мы начинаем видеть, что, как сказал Будда, все эфемерно. Все преходяще и мимолетно, подобно сновидению. Мы приходим к осознанию, что даже наши величайшие откровения, наши величайшие озарения, всего лишь сны в бесконечности нерожденного. Можно сказать, мы осознаем, что даже наше собственное пробуждение было сном, которого в действительности никогда не было. И в то же время мы ощущаем сияние реальности. При всем при этом мы ощущаем сияющее присутствие.
Как я уже сказал, это состояние простоты и естественности трудно описывать — существует опасность, что описание превратится в очередной образ, в очередную цель. Однако рано или поздно это естественное состояние бытия к нам приходит. И когда оно приходит, это ощущается так, как будто вы «вышли за пределы». В одном из буддийских текстов приводится такое описание: «Превзойдя все пределы, полностью все превзойдя». Наше собственное пробуждение уводит нас за пределы всего. Оно уводит нас даже за пределы самого пробуждения, не говоря уже о различных формах духовности, религиях или каких-либо других методах, которые помогли нашему сознанию выйти за пределы его фиксаций и отождествления с формой.
Можно подумать, что когда сознание выходит настолько далеко за пределы, что освобождается от действия гравитационного поля состояния сна, человек больше уже никогда не вернется. Вы можете представить себе человека, полностью погруженного в некое трансцендентное состояние. На самом деле, все происходит не так. Когда мы полностью все отпускаем, полностью предаем себя истине ради самой истины, мы обнаруживаем, что все то, что мы отпустили — дуалистический сон, свой собственный образ, каким мы себя считали, жизнь, которую считали реальной, — все это опять к нам возвращается, только по-новому. Мы снова оказываемся в нашей жизни, в ее простоте и обычности. Мы должны все оставить, чтобы вернуться заново. Как сказал Иисус, мы должны быть «в мире, но не от мира» — то есть жить в мире, но не вовлекаться в него. Мы принимаем воплощенное существование, только теперь это сознательное, намеренное воплощение.
Выйдя за пределы этой территории, что в действительности является выходом из сна, мы можем уже быть просто обитателями формы — формы нашего тела, формы самой жизни. Сознание больше не отождествляется. Процесс пробуждения заключается не только в том, чтобы проснуться и осознать, что жизнь, какой мы ее знали, была лишь сном. Он подразумевает также возвращение — мы должны спуститься с вершины. Пока мы остаемся на вершине пробуждения, в трансцендентной сфере абсолюта, где мы вечно нерожденные, вечно неизменные и вечно неумирающие, наша реализация не может быть полной.
Когда мы возвращаемся, как это ни странно, жизнь становится очень простой и обычной. Мы больше не испытываем стремления к необычным переживаниям, к трансцендентным состояниям. Нас вполне устраивает, когда мы просто сидим утром за столом и пьем чай. Само это состояние мы воспринимаем как полное выражение предельной реальности. Сама чашка чая является полным выражением всего, что мы осознали. Когда мы идем по коридору, каждый наш шаг является полным выражением глубочайшего осознания. Мы заботимся о семье, растим детей, ходим на работу, ездим в отпуск — и все это является подлинным выражением того, что невыразимо.
Просветление — это растворение в обычном, в необычной обычности. Мы начинаем осознавать, что все обычное является необычным. Нам как будто неожиданно открылся секрет — оказывается, мы всегда были в раю. Или, как бы сказал Будда, мы с самого начала пребывали в нирване. Но наше восприятие было искаженным. Из-за того, что мы верили образам своего ума, сжимались под действием страха, колебаний и сомнений, мы не понимали, где находимся. Мы не осознавали, что мы на небесах, не осознавали, что мы уже в нирване, прямо здесь и сейчас, именно там, где находимся.
Для обычного ума все это не имеет никакого смысла. Обычный ум сказал бы: «Конечно, это звучит прекрасно, но почему тогда люди голодают, почему детям не хватает еды? Почему существует насилие, жестокость, ненависть, невежество, жадность?» Конечно, все это существует, это неоспоримо. Но в то же время мы видим, что все это является результатом состояния сна, в котором находятся умы людей. Мы ничего не отрицаем, ничего не избегаем — совсем наоборот. Но просто мы видим изначальное совершенство жизни. И благодаря тому, что мы видим, переживаем и непосредственно знаем это совершенство жизни, нами движут совсем другие силы. Мы больше не испытываем никаких побуждений или влечений, мы больше не стремимся чего-то достичь. И у нас больше нет потребности в том, чтобы нас знали или признавали, одобряли или не одобряли, любили или ненавидели. Все это просто состояния сознания, находящегося во власти спящего ума. Когда все эти противоположности внутри нас приходят к согласию и гармонизируются, что-то другое начинает направлять нас по жизни — что-то необычайно простое. Эта сила, эта энергия, которая нас направляет,— наше собственное сокровенное существо, сама наша сущность.
Это неразделенная энергия. Она всегда и полностью трансцендентна, но в то же время всегда и полностью здесь и сейчас. Все содержится в этом самом моменте, и нет необходимости в каком-то другом, лучшем моменте. Когда мы видим этот момент таким, какой он есть, мы видим нечто исключительное. Мы не чувствуем потребности каким-либо образом его менять, потому что он исключителен сам по себе. Когда мы воспринимаем жизнь таким образом, мы избавляемся от иллюзорного расщепления внутри себя, а также способствуем уменьшению этого расщепления в сознании всего человечества.
Пробуждение является величайшим даром всему человечеству. Мы выходим из того состояния сознания, в котором находится большинство людей, и открываем истину своего существа, которая является истиной всех существ. Тогда мы возвращаемся обратно как дар, как новорожденные. В определенном смысле, мы рождаемся заново.
В христианской традиции существует история о преображении Христа — он в буквальном смысле преобразился. Это было не просто осознание, но полная трансформация — новое рождение, которое оказало огромное влияние на всех. Иногда, помогая людям на внешнем уровне, мы забываем, что величайшая помощь, которую мы можем оказать, это наше собственное пробуждение. Это не значит, что на внешнем уровне мы не должны делать того, что можем, — помогать бедным, заботиться о больных, давать пищу голодным. Не значит, что все это бесполезно. Но в конечном итоге, величайший вклад, который мы можем сделать, это устранить иллюзорное разделение внутри себя. Вот самый ценный дар, который мы можем преподнести человечеству — только это может его изменить. Человечество не изменится, если мы заменим одно правительство на другое. Оно не изменится благодаря каким-то внешним мерам, благородным идеям или великим системам. Подлинная трансформация всегда происходит изнутри. Она является результатом пробуждения. Внешний мир — это проявление внутреннего. Проявленное — это выражение непроявленного.
