377
Такой взгляд проводит X. Г. Бек (10, с. 780) и другие. Он появляется и у М. В. Алпатова, ук. соч., с. 196–197.
Ср.: П. М. Батюшков, «Белоруссия и Литва», СПб., 1890, с. 70.
102, I. с. 523 (в 1370 г.).
102, II, с. 12 (в 1380 г.), т. е. уже после его смерти.
«Зловерный и безбожный и нечестивый» — 246, с. 402.
Historia, XXXVI, 34, ed. Bonn, III, с. 517–518.
Лучший рассказ об этих событиях на английском языке: 46, с. 60–110.
Ср. 246, с. 344–345.
Ср.: «Житие Петра», написанное Прохором Ростовским (1327), в 210, IV, I, с. 310; другое «Житие» митрополита Киприана: 195, с. 170–171.
Ответ патриарха Нифонта на послание Михаила сохранился в славянском переводе: 236, с. 150–158.
Ср. рассказ об этом Акиндина великому князю Михаилу: 236, с. 150–158.
Патриарха Нифонта, судившего Петра, самого обвиняли в симонии (ср. рассказ Никифора Хумноса: 11, с. 255–283).
201, II, I, с. 108–110.
«Посланный патриархом клирик прииде на Русь, собор собирает в граде Переяславли», — 195, с. 171.
Этого понимания уже не было, по–видимому, у преемника Афанасия патриарха Нифонта, который писал Михаилу Тверскому в тоне, крайне неблагоприятном для Петра (ср. выше, прим. 11), но короткое правление Нифонта (1310–1314 гг.) мало повлияло на русские дела, в то время как союз Москвы и митрополита стал совершившимся фактом.
246, с 354.
217, с. 178. Уже в 1308 году Петр получил ярлык от хана Тохты, в котором подтверждались привилегии церкви. Текст не сохранился, но он цитируется в последующих документах (ср. 227, с. 68–69). Однако нет оснований считать, что Петр, как утверждает Греков (202, с. 42–43), стал сознательным орудием Золотой Орды; политика хана состояла в натравливании Твери и Москвы друг на друга, а не в поддержке одной Москвы.
Ср. 201, II. I, с. 136–138.
УК. изд., с. 172.
Ср. 210, с. 310, 311. Авторство древнейшего жития, традиционно приписываемое Прохору Ростовскому, ставит под сомнение В. А. Кучкин: «Сказание о смерти митрополита Петра», 245, XVIII. 1962, с. 59–79.
О значении «Жития Петра» митрополита Киприана для характеристики собственных убеждений Киприана см.: 197, с. 236–254.
Ср. выше, глава 4.
246, с. 358.
136. с. 448.
«Житие»: 210, с. 311. Характерно, что митрополит Киприан, вынужденный бороться за митрополичий престол с кандидатом, поставленным в Москве (как и Петр), опускает эту деталь в рассказе о жизни Петра.
148, с. 52–53.
102,1, 164. Это упоминание и акт, в котором оно встречается требуют тщательного изучения, поскольку рукопись подвергалась исправлениям и в текст могла быть внесена ошибочная информация (см. 27, с. 99). Другой источник — послание польского короля Казимира — называет имя митрополита Галицкого Гавриила, который занимал эту кафедру после Петра и перед Феодором (102, I, 577). Если упоминание в 102, I, 164 не соответствует истине, то следует предположить, что Гавриил некоторое время занимал кафедру Галицкой митрополии и в правление митрополита Петра. В любом случае, вряд ли Феодор был митрополитом Галицким в 1331 году, как предполагают Соколов (239, с. 53) и Феннел 246, с. 128), потому что существует несомненно подлинный документ (148, с. 52–55), упоминающий Феолора Галицкого в качестве епископа, подчиняющегося митрополиту Феогносту в 1328–1332 годах (см. также гл. 4).
В 1329, 1331 и 1332 голах. 148. с. 53–54.
О синодальном постановлении Иоанна Калеки официально упоминают патриарх Исидор и его синод (102, I, 270). Что назначен был именно бывший епископ Феодор, подтверждает король Казимир (102. I. 577).
См. письма Кантакузина к Любарту–Дмитрию и Феогносту (1347 г.) — 102. I. 265 и 262.
190, с. 700–703 (и в 102, I, 268–270 в синодальном постановлении по тому же делу): ср. ниже, Приложение I.
Все эти документы в 102. I, 261–271.
См. гл. 4.
Обращение в письме Кантакузина, 102, I, 261.
К Феогносту патриарх Иоанн Калека в 1339 году обращался как к μητροπολίτης 'Ρωσίας και ύπέρτιμος (102, I, 191); его преемник Алексий носил титул μητροπολίτης Κυεβου και πάσης ' Ρωσίας και ύπΕρτιμος (102,1,350). Ср.61, с. 152–184.
Ср. 201, I, 2. с. 148–150.
102, I, 191.
Насонов А. (изд.). Псковские летописи, М. — Л., 1941, с. 17–18: ср. 46. с. 117–118.
Об отлученном Александре говорится уничижительно, Όλέκης, а об Иване Московском как о о των 'Ρως άρχων. (Ср. Κουρούσης. Γαβαλας, pp. 248–252).
246. с. 359.
Ср. 78. с. 132, и выше, гл. 3.
исьмо Любарту, 102, I, 265; подобные же выражения в хрисовуле (ук. изд.. с. 700; ср. 102, I, 268) и в посланиях к Феогносту (102, I. 262) и к Симеону Московскому (102, I, 264), а также в синодальном постановлении об упразднении Галицкой митрополии (102, I, 267).
95. с. 162–166, — 84, с. 145–162.
Ad loanem Cantacuzenum oratio prima, 17. См.: 94, с. 9.
Джанибек, очевидно, хотел укрепить финансовое положение Орды. Он не только напал на привилегированные итальянские колонии на Черном море, но и сократил привилегии русской церкви, на что некоторые русские жаловались монгольским властям. Впрочем, митрополит Феогност сумел посетить Сарай в 1342 году и получить некоторые привилегии, подкупив самого хана, вдову Узбека Тайдулу и нескольких монгольских чиновников (217, с. 215). Он получил официальное освобождение духовенства от подушного налога, но иммунитета для всего церковного имущества не добился (ср. 227. с. 69–77).
Об этих событиях см.: 67, с. 192–197.
См. гл. 3.
176. с. 604–605.
78, с. 137.
В письме 1347 года Кантакузин совершенно ясно говорит, что Феодор пришел в Константинополь «недавно», чтобы добиться своего назначения (102. I, 265).
102, I. с. 263.
Hist. Byz., XXVIII, 35–36, ed. Bonn, III, с. 199–200.
102, I, с. 264–265. Симеон также получил из Константинополя разрешение на развод со своей второй женой и на брак с Марией, дочерью одного из злейших в прошлом врагов Москвы Александра Тверского. Митрополит Феогност сначала противился этому браку, как по очевидным каноническим причинам (237. 57), так и потому, что этот брак не соответствовал его собственной политике по отношению к Твери (46, с. 230).
102, 1. 265.
227, с. 79–81.
217, с. 221. Судьба митрополита Феодора неизвестна. Можно сомневаться в том, что он согласился с формальным каноническим осуждением, которое пришло от патриарха Исидора (102, I, 271).
Две дочери Александра Тверского — Мария и Ульяна — вышли замуж соответственно за Симеона Московского (1347 г.) и Ольгерда Литовского (1349 г.); ср. 46, с. 225–240.
Ср. 6. с. 431–469: 80. с. 331–359. Обе статьи дополняют упоминавшуюся библиографию.
Ср. гл. 3.
218, с. 361.
Ср. 78, с. 143–177. Автор явно благосклонно относится к польской экспансии; однако он приводит достаточно фактов, которые, если глянуть на них с византийских или русских позиций, оправдывают горечь новгородского летописца.
167. с. 107–109.
218. с. 363.
Ср. 102. с. 57.
В эпоху Феогноста византийские источники говорят о Литовской митрополии как о «незамешенной», а не «упраздненной». (51, с. 261); ср. также 239, с. 271.
В июле 1354 года патриарх Филофей писал о прибытии Феодорита в Константинополь в 1352 году. (102, 1, 350). О событиях 1352–1354 гг. см. 103.
246, с. 371.
Эта ситуация хорошо обрисована в 136, с. 529–530.
Ср. 117. с. 198–202 и. того же автора, 214.
Ср. 102, I, 436–442.
Согласно посланию патриарха Филофея, написанному в июле 1354 года. Феолорит прибыл в Константинополь и «бежал» в Тырново «два года назад», т. е. в 1352 г. (102, I. 350).
Следует, впрочем, отметить, что Афанасий, епископ Владимиро–Волынский. поставленный Феогностом в 1328 году (148, с. 52), присутствовал на похоронах Феогноста в Москве в 1353 г. (246, с. 373). Это говорит о том, что по крайней мере часть галицко–волынских епархий оставалась верна каноническому митрополиту, т. е. Феогносту.
