Но мы идем дальше. «Весна - его колесничий, весенний ветер с Малайских гор подгоняет его боевую колесницу». Как только наступает весна, это, вероятно, уже факт, что процент влюбленных людей резко возрастает. Есть что-то в воздухе, что-то в природе возрождающееся, что, как бы способствует возникновению влюбленности. И здесь потому так и сказано, что «Весна - его колесничий». Раньше не было автомобилей, и раньше все небожители передвигались на колесницах. Это такие повозки на колесах, запряженные лошадьми.
«Весенний ветер с Малайских гор подгоняет его боевую колесницу». Кама здесь выступает как воин – он побеждает, буквально побеждает всех и все и вся. Иногда кажется, что вот крепость здравого материального рассудка, такой осознанности, осмысленности. Ну, ни с каких сторон не подкопаться к ней. А вот Кама на своей боевой колеснице завоевывает любую крепость – любой человек, любое живое существо не может устоять пред Богом Камой. Даже самый страшный тиран, который там выстроил такую власть, что его ни завоюешь, к нему не подойдешь, и вообще ничего не сделаешь, даже он подвержен стрелам Бога Камы, если у него достаточно хорошая в этом смысле карма.
Потому что дарование влюбленности - это дарование очень сильного шанса. Который тебя либо вытянет наверх, либо ты проявишь все свои отрицательные качества, которые у тебя есть внутри. Это такая вещь, которая заставляет это все проявиться потом.
«И когда, О, Дочь Снежных гор, Кама благословляем удивительным блеском твоих глаз, он без труда завоёвывает весь этот мир, внушая всем живым существам любовную страсть».
Богиня Шри, она же Парвати – она дочка Царя Снежной Горы. И поэтому ее и называют иногда Дочь Снежной Гори, а также другими именами, связанными со снежными горами и с тем, что она принадлежит этой местности.
Понятно, получается такая вещь, что Бог Кама – это один из самых могущественных богов. То есть тот, кто завоевывает ни в обычном смысле слова – в сражении, а вот таким необычным методом. Но почему он наделен такой силой? Почему он сильнее, чем все остальные боги в этом смысле. Только лишь потому, что запредельная Богиня Шри или запредельная Парвати, о которой мы говорили, что это образ Высшего, и нам не дано понять, что это за Высшее. Это то, что вне кармы, это Та, кто Сама управляет этой кармой. И нам очень тяжело даже сосредоточить свой разум, поскольку эта концепция не подвластна нашему разуму. Так вот, в нашем мире этот образ, наиболее хорошо соответствующий этой высшей реальности, соответствует образу прекрасной юной девушки – Богине Шри или Парвати. И как мы уже с вами говорили, девушке шестнадцатилетнего возраста. Ну, возраст здесь не конкретный, что именно шестнадцать, а важно другое - юность. И она - абсолютный господин этого мира.
Все боги, вся карма, все подчиняется Ей. Она же не подчиняется никому и ничему. Она выше, чем даже самые могущественные проявления даже самых высочайших небожителей и проявления Богов. Она выше их. И Кама получил такой величайший дар пробуждать влюбленность, только лишь, как здесь сказано, если он благословляем удивительным блеском ее глаз. Отсюда получается, что влюбленность идет не из нашего мира. Бог Кама, Бог любви, всего лишь доносит в этот обусловленный мир что-то такое, что за пределами и этого мира. Согласно йоговским воззрениям, любовь и влюбленность приходят из той области, которая не подвержена карме, которая за пределами кармы, за пределами обусловленности.
Вот почему Йога Влюбленности – один из самых серьезнейших разделов Йоги. Один из самых быстрых разделов. Можно несколько жизней подряд заниматься Хатха Йогой, Пранаяма Йогой, Крия Йогой, несколько жизней скрупулезно, шаг за шагом приближаясь к этой высшей цели. Но человек, который ощущает влюбленность, который ранен этой стрелой Бога Камы, он получает шанс буквально в мгновение ока преодолеть такое огромное количество кармических препятствий, своих же собственных, на которое в обычных случаях ему понадобились бы годы и годы жизни. И отсюда следует такой вывод, что если вы ощущаете в себе влюбленность или любовь, это не важно, по отношению к кому-то или чему-то, то само по себе это чувство – это высшее чувство. И само по себе - это величайший шанс, это трамплин.
То есть такой образ. Вот он наш мир, в виде такого шара. Причем, тут все намешено. Есть низшие слои, где жизнь тяжела и мрачна, есть средние слои – это уровень человека, а есть верхние слои – это уровень небожителей. Но все это внутри этого шара, а этот шар подвержен законам кармы. Даже небожитель, который живет, как утверждается, в этом раю, который может читать мысли, летать по воздуху, предсказывать судьбу, который может магическим способом творить всякого рода волшебные вещи, но он все равно подвержен закону кармы. И все равно рано или поздно всему приходит конец. И даже небожитель, жизнь которого - это сплошное наслаждение по сравнению с нашей жизнью, все равно в конечном итоге он обречен страдать.
Вот даже сейчас в каком-нибудь месте живут люди, умирающие с голоду. Им есть нечего, и они страдают от этого. В то же время в Москве живет человек, у которого полный холодильник еды, но он так же страдает, но уже от чего-то другого. От каких-то, допустим, эмоциональных проблем. Так вот, человек, который умирает с голоду, не может понять проблем человека сытого. Сытый голодного не разумеет. Точно так же и мы не можем понять, что как этот так, эти небожители в своих раях, где все совершенно, все чудесно, а жизнь - одно удовольствие, и от чего еще они могут страдать, спрашивается? И на этот вопрос мы ответить не можем, мы поймем только лишь, когда туда попадем. Но в этом плане все, что внутри этой сферы, этого шара вселенной, все это подвержено действиям закона кармы. И все равно, там, где есть карма, есть страдание. И лишь только Богиня Шри за пределами мира, за пределами кармы, за пределами страданий. И вот она время от времени шлет весточки, как в тюрьму, нам сюда в этот мир, причем в любые части этого шара, в виде влюбленности. Как, знаете, заключенному передавать напильник, чтобы он перепили решетку и убежал.
Вот такое величайшее благословение для нас всех. И такая величайшая вещь, как влюбленность, к нам приходит время от времени. А человек по своей тупой совершенно звериной омраченной природе умудряется даже состояние влюбленности превращать, как для себя, так и для окружающих, в страдание. Ему дали напильник, чтобы он перепилил решетки, а он начал этим напильником всем окружающим по головам бить. Такая аналогия. Поэтому сплошь и рядом я слышу: тот несчастный в любви, этот несчастный в любви, пятый, десятый. Или какие-нибудь совершенно жуткие расклады, что вот он там из-за ревности побил кого-то. Или еще, не дай бог, убил. Или сам себя убил, или еще что-то. Вот такие святотатства слышу.
И даже существует такая точка зрения, что пускай лучше не будет влюбленности, и не будет шанса сделать еще хуже. Нет шанса освободиться, но и нет шанса сделать еще хуже. Потому что влюбленность – это тот мотор, который заставляет проявляться, как положительные душевные качества, так и отрицательные. Какой-нибудь злобный монарх, если он добивается своей любви, он совершенно ни на кого не смотрит и готов пойти на любые преступления, лишь бы обладать объектом своей любви. Обычный человек превращается в ревнивца, который уже больше думает о самом предмете любви, сколько пребывает в этих мыслях, где он начинает себе накручивать, ревновать. И он начинает отравлять жизнь тому человеку, которого любит. Это величайшее зло в этом мире, когда даже такой подарок в этом грязном, извращенном мире превращается непонятно во что.
Именно поэтому любовь, она в этом мире столь недолговечна. Она какое-то время действует, а потом рассеивается. А представьте, если бы она не рассеивалась? Раз, человек влюбляется, потом он долго-долго под впечатлением этого пребывает, а потом она как-то уходит, уходит и сходит на нет. Вопрос: «А почему Богиня Шри не даровала нам сразу влюбленность, которая не рассеивается, не исчезает. Один раз и навсегда?» Да вопрос в том, что представьте себе, попадет эта влюбленность такому грязному человеку, и он начнет творить всякие глупые неуместные поступки – ревновать и прочее. И пока будет продолжаться влюбленность, он будет продолжать это делать. А как только влюбленность угаснет, понятно, что у него мотор остановится, и ему просто скучно станет этим заниматься, поскольку объект его любви перестанет представлять какой-либо интерес для него.
Вот почему в этом мире смертных и любовь смертна. А если у человека любовь бессмертная, то и человек становится бессмертным. Вот почему всем здесь она дается, как снежинка во время снегопада, которая падает на руку. Вот она есть, и вдруг исчезла, растаяла, испарилась, и ничего не осталось. И ты сам себя спрашиваешь: «А было ли это чувство наяву, или ты сам себе его придумал?» А вопрос в другом, что чувство-то было, но мы своим горячим, дурным дыханием разрушаем это тончайшее-тончайшее запредельное. Мы вместо того, чтобы это лелеять, защищать и как-то преумножать, мы, наоборот, пытаемся своими грязными лапами за это схватиться, и, в результате, рушим. И чем больше мы хотим ухватиться за объект любви, тем быстрее у нас в руках ничего не остается. А чем этот объект любви от нас более устранен, тем на дольше его хватает.
