- И все.
- Ты сказал - "голосовая формула"... Стало быть, бывают другие?
- Сколько угодно. Бывают безмолвные, которые просто существуют в сознании, вернее, во всей энергетической структуре человека, бывают потоковые - эти струятся вместе с потоками тонких энергий в теле и вне его, бывают еще локальные - они локализуются в органах, системах, отдельных тонких элементах структуры... Много чего бывает...
Я не успел задать вопрос о том, что он имеет в виду, говоря об энергетической структуре человека, потому что он, видимо, предвидя новый вопрос, быстро сказал:
- Разводи костер, чай будем варить... И шлангом прикидываться - не нужно больше... Хорошо?..
- Не понял...
- Все ты прекрасно понял...
Он был прав: я прекрасно понимал, что он имеет в виду. Дело в том, что, задавая ему очередной вопрос, я ощущал в своем сознании нечто, в общих чертах представлявшее себе, каким будет ответ. А когда он говорил, странное чувство узнавания тенью преследовало меня, я вдруг обнаруживал, что все это мне уже откуда-то известно, и что до сих пор я просто не находил повода эти вещи так для себя формулировать. Вообще, отношение мое к этому человеку было весьма неоднозначным. С одной стороны, он говорил вполне разумно о вещах, с которыми я не мог не согласиться, ибо в целом они соответствовали моему пониманию. С другой - он говорил как-то не так, как о них принято говорить, он подходил ко всему откуда-то чуточку не оттуда, и в сочетании с искрой безумия, которая то и дело виделась мне в его взгляде, это меня весьма смущало. Но существовала еще и некая третья сторона, представленная едва уловимым ощущением. Словно какая-то часть моего ума догадывалась о том, что все это не имеет никакого значения, а важно лишь смутное подозрение, корни которого теряются где-то глубоко в подсознании, уходя за образы из детства, за сны, и даже за глубинные кошмары, возникавшие в восемьдесят втором году в моем воспаленном болотной лихорадкой мозге - в подспудную память о чем-то еще - самом существенном, о чем-то, что заставляло меня жить так, а не иначе. Более того, этим чем-то было обусловлено само мое присутствие в этой жизни. Я не понимал, каким образом это ощущение может быть связано с моим новым знакомым, и от этого мне становилось несколько не по себе. В сознание даже начали закрадываться мысли о том, уж не заразны ли где-то "там" какие-нибудь особо тонкие формы безумия... Такое ощущение уже было у меня когда-то, правда, во сне... Если этот человек не совсем психически здоров, его безумие непременно должно быть очень тонким и даже изысканным. В этом я почему-то не сомневался. Может быть, такую уверенность внушала мне благородная яйцеобразно вытянутая форма его чисто выбритой головы, на могучей шее возвышавшейся над широченными плечами.
- Хорошо, - сказал я, - не прикидываясь шлангом, хочу спросить тебя вот о чем: каким образом имена, которыми являются мантры, связаны с потоками, которые являются абстрактными умозрительными образованиями, которые сформированы выделенными нашим восприятием из интегрального энергетического поля Вселенной отдельными его составляющими, которые суть чистая энергия? Ведь имена в мантрах - это во многих случаях имена вполне конкретных органических существ, людей, живших когда-то и оставивших вполне конкретные материальные следы на этой планете...
- ...существующей во вполне конкретном материальном физическом мире, - перебил он, - вполне конкретная материальная материя которого является вполне абстрактной чистой энергетической энергией. Ну ты загнул... Без пол-литры не разберешься... Ты бы хоть как-то по частям, что ли... Крыша - она ведь не железная... Скажи-ка, а что произойдет с твоим телом через семь лет?
Я почему-то сразу понял, к чему он клонит, и ответил:
- В нем не останется ни одной клетки из числа тех, что есть сейчас...
- Ну...
- Что - ну?..
- Поток...
- А-а... Ты хочешь сказать, что даже на физическом плане каждый из нас - всего лишь поток энергии?...
- Ну вот видишь, какой ты сообразительный... Здесь нет ничего, кроме энергии. И не может быть... Чем тоньше материя какой-либо из сфер бытия, тем выше скорость энергетических потоков в ней. А разумность - это качество Мира в целом. Если разум смог проявиться - в человеческой форме или в какой бы то ни было другой - значит, Мир потенциально разумен. В нем изначально существует возможность дифференцированного проявления каких угодно форм разума и любых уровней его организации. И все более-менее глобальные Потоки Силы в Мире разумны, так сказать, по определению... А совершенные существа, оказавшие влияние на пути развития человечества - Кришна, Заратустра, Лао Цзы, Гаутама Будда, Горакша, Матсьендра, Патанджали, Христос, Мухаммед и многие другие - были просто воплощением тех или иных основополагающих Потоков. Пользуясь их именами в качестве стержневых структур магических формул, мы всего лишь проговариваем - вслух или мысленно - некий код, избирательно повышая чувствительность своего восприятия и тем самым выделяя из интегрального энергетического поля Вселенной некоторые интересующие нас Потоки Силы, обладающие определенными совокупностями вибрационных характеристик. Наше восприятие как бы автоматически настраивается на эти Потоки - на их проявление во внешней вселенной и в нас самих... Не более того... Каждый из нас - поток. Хочешь - стань бессмертным, и твое имя рано или поздно войдет в перечень канонических формул или заклинаний...
- Бессмертным?
- Тем, на чьем индивидуальном самоосознании смерть не в силах поставить большой жирный крест.
- И любой человек может сделаться бессмертным? И вообще - бессмертие - это как?
- Бессмертие - это как? - повторил он. - Давай-ка мы лучше не будем говорить об этом сейчас. А вот любой ли может стать бессмертным... С одной стороны - любой, а с другой - не любой, но только лишь тот, кто очень захочет и сумеет преобразовать свое желание в намерение...
- А намерение и желание - это не одно и...
- Это - не одно и то же, но позволь мне сейчас эту тему не развивать, - перебил он, сняв с огня котелок и бросив в него несколько щепоток чая.
- Хорошо, - согласился я, - тогда последний вопрос...
- Давай, но только покороче...
- О'кей... Скажи, а мантры - это обязательно? Без них с этими твоими потоками состыковаться никак нельзя?...
- Почему нельзя?.. Можно... Ведь Потоки эти настолько же мои, насколько и твои...
- И мантры не нужны?
- Не нужны.
- Тогда зачем?
- Все очень просто. Мантры работают автоматически. Будь ты хоть тысячу раз непроходимо туп, с помощью определенной мантры ты можешь добиться соответствующего ей результата - как психоэнергетического, так и эмоционального. А для того, чтобы сделать то же самое, не прибегая к помощи мантры, нужно либо точно знать, что делаешь, либо иметь рядом того, кто знает и по какой-то причине считает своим долгом оказать тебе помощь. Иначе банальная заморочка грозит обернуться фатальной нескладухой. Ну, и, опять-таки, даже мудрому иногда бывает просто-напросто лень... Чай, между прочим, созрел... Кружку свою давай...
Засыпая в тот день под звездами, я слушал, как он стучит камнями где-то рядом, и ощущал приятное тепло - оно мягко покачивалось внутри моего тела в такт немного печальному и тягучему: "Харе Кришна..."
Когда я проснулся утром, он спал внутри выложенного из камней правильного круга. Зачем-то я сосчитал камни. Их было сто восемь.
- Псих... - подумал я и направился в степь.
Солнце еще не взошло. Все вокруг поблескивало капельками росы. Было тихо, только ранние птицы посвистывали среди холмов. Справив нужду, я сделал примерно трехкилометровую пробежку и трусцой вернулся к палатке.
Он открыл глаза и спросил:
- Ты что, бегал с утра пораньше?
- Да, а что?
- Псих..
- А я думал, что псих - это ты...
- Почему?
- А что это ты булыжников вокруг себя нагородил?..
- А-а, да, тогда, пожалуй, ты прав... Но бегать рано поутру - не лучшее, что можно придумать. И вообще, бегают лошади. Человеку в большей степени свойственнно ходить. И в любом случае сначала желательно умыться.
После пробежки мое тело было покрыто испариной. Я решил, что в его словах по поводу умывания определенно присутствует рациональное зерно, и спустился к морю. Через некоторое время он соскользнул по веревке вслед за мной на влажную от росы гладкую поверхность камня. В зубах он за ручку держал металлическую эмалированную кружку - вечером в темноте я не заметил, что у нее имелся носик, как у чайника. Кружка-чайник...
Когда он соскочил на плиту, я уже стоял на самом ее краю, готовясь прыгнуть в воду.
- Купаться до восхода солнца... - произнес он, взяв кружку в руку. - Впрочем, в процессе ранней беготни ты так вспотел, что другого выхода у тебя, пожалуй, нет. Так что - прыгай... Кстати, а почему ты не хочешь войти в воду очень медленно и постепенно?
- Слушай, какое тебе дело? - спросил я, начиная раздражаться.
От одной мысли о постепенном входе в воду по моей коже побежали мурашки. Вот это уж точно занятие не для раннего утра.
