Роман Невич - Полное и окончательное. Хроника мифа

Ознакомительная версия.

2) Прямо сейчас к возвращению в «город Мы» я явно не готов – как меня «в минус» бросило сегодня в магазине!

3) Утром в медитации я же понял (!), что мне действительно «хочется прямо сейчас» – тепло, легкость, освобождение от груза – все чувствовалось, точно! И, как ни странно, это именно то, что я планировал, начиная курс 19 февраля: «без помех заниматься делом своей жизни – медитацией» (по системе В. М. Каргополова).

4) А Мирзакариму Санакуловичу Норбекову – спасибо за чудесное путешествие.

Что это было? Как я мог так обманываться? И ведь все сам зафиксировал. Как только смог… И зрение – я же действительно ходил его проверять! Что я надеялся увидеть? и услышать? что у меня – «единица»?..

Не просто даже смотреть на эти записи. Но искренность, говорят, лучшее средство от стыда. Так что пусть остаются. На память. Чему памятник? Пожалуй, тому же, чему и любой другой: Себе, Ему, Эго, Гордыне. История с «царем-царей» Озимандией вспоминается…

Хорошо, через пару месяцев наткнулся на утешительную фразу Экхарта Толле про «невероятную и потрясающую» неспособность эго видеть себя. И про «самообман в форме грандиозных фантазий» – тоже очень точно и типично, оказывается. В общем: нормально. Реальный опыт, из которого всегда, как утверждают, можно что-то вынести. Тем более я же «учусь не укорять себя».

Удачно, что я начал записывать сновидения. Хотя такого задания не было в программе Норбекова. Но уже первый сон был настолько поразительным – я не удержался и стал фиксировать. И теперь можно этим воспользоваться. Ибо «сознание можно обмануть, а подсознание нельзя»24.

Поэтому займемся немного «толкованием сновидений».

Начало многообещающее: от железнодорожного вокзала, т.е. социума – на незнакомую гору. «Гора», как и лестница, – универсальный символ восхождения. Только куда? К чему? Это зависит от того, что мы ставим «наверху». И каждый сам может подобрать подходящее слово. К знаниям, например, или обновленной личности, к Духу, к свету, к соседям с верхнего этажа и т. д. Но подъем приходится отложить: неизвестный «я» встречает мою известную – как Роман Невич – личность и, похоже, становится одной из субличностей в его компании. Наводит на мысль о юнговском процессе индивидуации – становлении личности, обретении нового образа себя, – который в сновидениях бывает представлен продвижением в глубь бессознательного, к центру – Самости.

«Мать» во втором сне – это первый носитель образа Анимы, проводника в бессознательное, и «черви» тоже оттуда. И я как бы на входе, но «солдаты», как и полицейские, – олицетворение порядка, рассудка, традиционного сознания, «живы». Я в страхе, отвращении, т.е. боюсь и отвращаюсь от бессознательного, – и уже в «школе»: как и университет, это явный символ социальной, внешней жизни. Выхожу «в чужих ботинках» – возможность движения в новом направлении, и… возвращаюсь в школу. Опять выхожу к реке и лодке, и «без штанов» – направленность к бессознательному, и женщины-проводники тоже здесь, но я снова возвращаюсь в школу! Т.е. я не пошел, не откликнулся, испугался, убежал, и наказание последовало незамедлительно – весь день после этих снов я провел в жутком, угнетенном состоянии.

Похоже, это был переломный момент. В следующем сне – заляпан грязью объектив камеры: не вижу, куда иду, потерян фокус; и уже начинает вырисовываться новая направленность: теперь от бессознательного назад к социуму: «лес, развалины, жилые дома» и город с характерным названием «Мы». Потом уроки, вуз. И хотя я еще пытаюсь противостоять – опять без штанов, в трусах, но мне уже неловко.

«Церковь» (Сон 6) – это, конечно, тоже «я»: весь такой красивый, стройный и хрупкий. «И любой дурак может спалить». Кажется, я догадываюсь, о каком «дураке» идет речь. И ведь он действительно угрожает разрушить все мои старые представления о себе.

Сон №7 переполнен символизмом. «Отец», коллективное сознание, рассудок, тянет меня назад в привычный мир разума и настроен враждебно против косноязычной «посудомойки-уборщицы», Анима. Я все-таки ближе к отцу, чем к ней, хотя и скрываю от него «треснувшую чашку», мой старый эго-образ. Мы разделяемся с отцом, но и на старуху я не обращаю внимания.

Ну а то, что дальше: школа, учителя, экзамены, одноклассники, старые привычки, «план», женские образы, которые порадовали бы, скорее, дедушку Фрейда, чем его ученика Юнга, – всё однозначно говорит о попытке возвращения к привычному окружению и прежнему образу себя. Более целостный образ на новом уровне развития: квадрат – сознательное, и круг – естественное, природное, бессознательное, могли соединиться – не сформировался, а наоборот: «ведро развалилось» (Сон 12), и моя Тень, парень в черном» – тоже проводник в бессознательное, удаляется от меня; т.е. сотрудничества с Тенью, совместных действий – это был бы «правильный» вариант развития событий – не случилось.

Но «чашка-то» треснула! Возврат к старому в прежнем виде невозможен. Похоже, я опять завис в промежуточном состоянии.

И все-таки это было здорово! Головокружительно, я бы сказал.

Итак, «Эксперимент №1» закончен: 40 дней (46 по факту) мой мир «потрясли», безусловно, но не «перетряхнули», как задумывалось, и уж точно не перевернули. Почему же у меня опять ничего не получилось? Хотя и «не получилось» сказать по большому счету нельзя. Практика и опыт не могут не получаться, но могут не понравиться, потому что оказываются совсем не такими, как ты ожидал – как раз мой случай.

И он не ладился с давно сложившимся убеждением, что любая система работает, если работаешь ты сам. А ведь я работал…

***

Однажды утром – через несколько лет после той 46-дневной практики – я шел на другую работу, но размышлял все о том же: «Да работает, но для 1 человека из 10000, а может даже из 100000». И в эту секунду мой взгляд падает на дохлую собаку, лежащую на обочине. «Нет, – думаю я, – дохлый номер». СИСТЕМЫ ВООБЩЕ НЕ РАБОТАЮТ. Никакая чужая система не сработает для меня. Для каждого работает только одна система – своя. Т.е. система начинает работать, когда идет изнутри, когда она усвоилась, стала мной. Потому что система и человек – «я» – это одно и то же.

Система как идеальная модель развития – это и есть по сути тот самый искусственно создаваемый Образ Молодости и Здоровья, с которым надо было слиться, чтобы все заработало и все желаемые изменения произошли…

В этот же день мне предложили незнакомую – и опять работу: строить сарай. «Сначала мне сарай построишь, а потом себе дом», – смеется начальник. И я согласился было, но потом отказался. Нет, похоже, мне уже некогда заниматься чужими сараями. Вполне возможно, именно сегодня я заложил краеугольный камень в фундамент собственного… «дома».

***

Напоследок – одно признание-разоблачение. Почему у меня «опять ничего не получилось». А потому, что за пять лет до этого я уже пытался приобщиться к системе Норбекова. Причем очно, на 10-дневном тренинге; проводил его, правда, не сам Мастер, а его ученики-инструкторы. И вели здорово! Я был искренне увлечен. Но… левое ухо, зрение, суставы… остались на своих местах. А через месяц после тренинга как раз и наступил тот День Труда, который я встретил на операционном столе под ножом хирурга.

P.S. Надеюсь, уважаемый Мирзакарим Санакулович, если увидит, не обидится на то, что я пишу о его системе. Понятно, что речь идет не об изначальной методике, но лишь о моей интерпретации. Оригинальная система безупречна, а в ее интерпретации, моей или еще кого бы то ни было, искажения, скорее всего, неизбежны.

И еще: две цифры мне никак не дают покоя – и успокаивают одновременно. «Шесть напряженных лет упорных тренировок», которые потребовались самому Наставнику, чтобы он стал «совершенно здоров»25. И сорок лет, которые требуются ученику, «чтобы стать мастером»26 в его традиции – не сорок шесть дней, что отзанимался я.

В общем, думаю, у меня тоже есть еще время. И можно не так торопиться.

Ознакомительная версия.