Если региональное развитие не является одним из приоритетов государства, то бедные оказываются перед выбором: продолжать жить в нищете там, где они есть, или переехать в большой город, где их ждет еще большая нищета. Действительно странно, что современная экономическая наука со всеми своими премудростями бессильна помочь бедным.
Она неизменно доказывает, что эффективна лишь та политика, которая делает богатых и могущественных еще более богатыми и могущественными. Из нее следует, что промышленное развитие оправдано только в непосредственной близости к столице или к другому большому городу, но не в деревне; большие проекты неизбежно более эффективны, чем малые, и что предпочтение следует неизменно отдавать капиталоемким, а не трудоемким проектам. Экономические расчеты современных экономистов подводят промышленников к необходимости ликвидации человеческого фактора, ибо, в отличие от людей, машины не делают ошибок. Отсюда огромные затраты на автоматизацию и строительство заводов все большего размера. Это означает, что те, у кого нет ничего, кроме своих рабочих рук, остаются в самом уязвимом положении, когда речь идет об оплате труда. Мудрость экономической науки обходит стороной бедных, тех самых людей, которым действительно необходимо экономическое развитие. Экономика гигантизма и автоматизации — пережиток мышления девятнадцатого века, совершенно бессильного решить сегодняшние насущные проблемы. Необходимо совершенно новое мышление, основанное на внимании к человеку, а не к товарам (товары-то сами о себе позаботятся!). Его можно кратко передать фразой: «производство массами, а не массовое производство». То, что было невозможно в девятнадцатом веке, возможно сегодня. И то, чем пренебрегали в девятнадцатом веке, сегодня становится для нас невероятно важным. Это касается целенаправленного использования колоссального технического и научного потенциала для борьбы против нищеты и деградации человека, борьбы в непосредственном контакте с народом: с отдельными людьми, семьями, небольшими группами, а не с государством или другими безымянными абстракциями. А для этого необходима политическая и организационная структура, позволяющая работать в таком контакте.
В чем смысл демократии, свободы, человеческого достоинства, высокого уровня жизни, самореализации, чувства удовлетворения? От чего это зависит: от материальных благ или человека? Конечно же, от человека. Но люди могут быть сами собой только в небольших коллективах. Поэтому целостная крупная структура должна одновременно быть способна справляться со множеством маломасштабных проблем. Если экономическое мышление не может это понять, оно бесполезно. Если оно не может выйти за рамки своих широких обобщений, национального дохода, темпов роста, коэффициента капиталоемкости производства, анализа затрат и выпуска, мобильности рабочей силы, накопления капитала; если оно не может отвлечься от всего этого и соприкоснуться с человеческими реалиями бедности, разочарования, отчуждения, отчаяния, подавленности, преступности, бегства от реальности, стресса, пресыщения, уродства и духовной смерти, то давайте выбросим всю экономическую теорию на помойку и начнем сначала.
Неужели мы еще не поняли, что всю экономическую теорию действительно пора переписать заново?
Глава 1. Важнейший из всех ресурсов — образованиеТысячелетиями человеческий род жил, множился и создавал свою культуру практически во всех уголках земли. Всегда и везде человек изыскивал средства, чтобы произвести все необходимое для выживания и даже отложить что- то про запас. Цивилизации росли, достигали расцвета, и, чаще всего, приходили в упадок и исчезали. Здесь мы не станем вдаваться в подробности всех причин их гибели, но с уверенностью можно сказать только одно: им не хватало ресурсов. В большинстве случаев на месте старых цивилизаций возникали новые. Если бы гибель цивилизаций объяснялась дефицитом только материальных ресурсов, то каким же образом на месте погибших цивилизаций появлялись новые? Ведь материальные ресурсы не могли бы так быстро восстановиться.
Вся история вплоть до сегодняшнего дня показывает, что важнейшие для человека ресурсы заключены вовсе не в природе, а в человеке, и движущей силой любого экономического развития является человеческий разум. Внезапно, одновременно во многих областях знаний возникает взрыв смелости, инициативы, изобретательности, созидательной деятельности. Пусть мы не в состоянии объяснить причины такой активизации творческих энергий, но затем возникновение различных школ и направлений, другими словами, образование, поддерживает и даже усиливает этот всплеск. Поэтому можно с уверенностью утверждать, что образование — важнейший из всех ресурсов.
Поскольку западная цивилизация впала в состояние хронического кризиса, можно не без основания заподозрить неладное в системе ее образования. Я уверен, что ни одной цивилизации не пришлось потратить столько энергии и ресурсов на организацию системы образования. Мы можем быть оголтелыми атеистами и безбожниками, но наша вера в образование свята и непоколебима. Мы уверены, что образование и есть или должно быть тем самым золотым ключиком, что отпирает все потайные двери. Более того, вера в образование столь сильна, что во всех наших проблемах мы склонны винить несовершенства системы образования. Новые угрозы со стороны яд ер ной энергетики и генной инженерии; разрушительные соблазны потребительского общества нам нипочем, если улучшить и расширить систему образования, ибо тогда она со всем справится. Жизнь сейчас становится все более сложной. А значит, каждый должен получать больше знаний. Не так давно кто-то заявил: «Желательно к 1984 году обучить даже самого простого обывателя без труда пользоваться логарифмической таблицей, хорошо считать и понимать и использовать такие термины, как „электрон“, „кулон“ и „вольт“. Он должен уметь пользоваться не только ручкой, карандашом и линейкой, но магнитной лентой, клапанами и транзисторами. От этого зависит улучшение общественных отношений». Ситуация в мире, похоже, требует неимоверных усилий в области образования. Классическое заявление на эту тему сделал несколько лет назад в своей лекции сэр (а ныне Лорд) Чарльз Сноу: «Посмотрите, что творится в мире, и вы поймете, что образование для нас — вопрос чуть ли не жизни и смерти. Мы должны стать образованней или уже на своем веку будем свидетелями резкого упадка нашей цивилизации». По словам Лорда Сноу, русские справляются с проблемой образования куда лучше остальных и «вырвутся вперед, если только американцы и мы не позаботимся о воспитании разума и чувств».
Насколько я помню, лекция Лорда Сноу касалась «двух культур и научной революции», и через нее красной нитью проходила его озабоченность «все увеличивающимся расколом интеллектуальной жизни западной цивилизации на две противоположные группы… С одной стороны — литературные интеллектуалы… с другой — ученые». Он выражал недовольство «пропастью взаимного непонимания» между этими двумя группами и мечтал о ее устранении. Предложенный им способ «наведения мостов» таков: нужно разработать новую политику в области образования. В соответствии с этой политикой, во-первых, страна должна вырастить «максимальное количество „сверхгениальных ученых“. Во-вторых, обучить „значительно большее количество профессионалов первой величины“ для проведения высококлассных научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок. В-третьих, обучить „многие и многие тысячи“ других ученых и инженеров и, наконец, дать „политикам, чиновникам и всему обществу основные азы в науке, чтобы те имели представление, о чем говорят ученые“. Если последняя группа получит достаточное образование, чтобы, по крайней мере, „иметь представление“, о чем говорят настоящие люди — ученые и инженеры — то, по мнению Лорда Сноу, пропасть взаимного непонимания между „двумя культурами“ будет преодолена.
Такой привычный в наше время взгляд на образование оставляет в душе неприятный осадок. Получается, что от обычных людей, включая политиков и чиновников, нет никакого толку — это люди второго сорта. Но по крайней мере они должны быть достаточно образованными, чтобы представлять, о чем толкуют между собой люди науки, когда, к примеру, разговор заходит о втором законе термодинамики. Все это неприятно, так как ученые не устают твердить о „нейтральности“ плодов их труда: результат использования научных знаний будет зависеть от поставленной цели. Но кто выбирает эти цели? Ученые и инженеры такие решения не принимают, иначе от нейтралитета науки не осталось бы и следа.
Образование действительно может помочь обычным людям справляться с проблемами, порождаемыми научно-техническим прогрессом, но лишь если оно не сводится к тому, о чем говорил Лорд Сноу. Ученые и инженеры создают „знания“, но сами по себе „знания“ ничего не значат, это средства без цели, всего лишь потенциал, незаконченное предложение. Называть „знания“ культурой все равно, что считать фортепиано музыкой. Может ли образование помочь нам закончить предложение, претворить потенциал науки в жизнь на благо человека?
