_ Я снова была одна, и испытывала огромную благодарность к Ошо и всем моим прежним учителям, понимая, какая на мне теперь лежит ответственность — я должна поделиться с людьми своими знаниями. Но каким образом — пока это оставалось для меня загадкой. Однажды во время ретрита я услышала голос. Он был громким и отчетливым, хоть и неслышным. Он прозвучал столь внезапно и так требовательно, что я не могла от него отмахнуться или не поверить ему. Я поняла, что слышу голос своего внутреннего Мастера.
Если бы он обратился ко мне раньше, я бы его не расслышала или просто пропустила мимо ушей. Теперь я слышала этот голос, и это помогло мне разглядеть таинственную дверь, ведущую в просторы Вселенной. Так произошел стремительный переход к следующему этапу моего путешествия. Мне пришла пора расстаться с жизнью вечного ищущего и выйти к людям — отныне я должна помогать им пробудиться.
ххх
Когда по завершении трехнедельного заточения я вышла на шумную улицу, меня поразил вид прохожих — все они передвигались, как во сне. Я видела, как двигаются их тела, но их самих здесь не было — они затерялись в тумане собственных мыслей. Никто не присутствовал там, где находилось его тело. Все они куда-то спешили, погруженные в свои мысли. Я почувствовала себя инопланетянкой. Я не знала, как с ними общаться, что им следует говорить. Мне хотелось хорошенько их потрясти, чтобы пробудить ото сна. Но я знала, что никого нельзя разбудить насильно: это не случится, пока человек сам не захочет проснуться. Все, что я могла сделать, — это поделиться знаниями, которые приобрела во время своего странствия, но только с теми, кто сам стремится к пробуждению.
Завершив ретрит, я начала искать работу. Через два месяца меня приняли в социальную службу Северного Онтарио. В качестве социального работника я проводила консультации для подростков и их родителей и помогала улаживать конфликты в семьях. Правда, большая часть моего рабочего дня уходила на разные бюрократические процедуры и бумажную работу. Я должна была письменно фиксировать все обращения, описывать встречи с клиентами, готовить документы для судов и присутствовать на судебных заседаниях в случае задержания несовершеннолетних, посещать семьи и оценивать условия проживания детей. Помимо обычной работы, которую я выполняла с девяти до пяти, мне вменялось в обязанность шесть дней в месяц нести вечернее дежурство на телефоне. Кроме того, мне часто приходилось работать по вечерам, а утром, как обычно, нужно было являться на работу. Дважды в неделю я на общественных началах проводила занятия для подростков и их родителей.
Эта работа была самой тяжелой, изматывающей и неблагодарной за всю мою жизнь. Мне приходилось улаживать конфликты в семьях, разбирать случаи избиения детей и работать с семьями, где родители не обеспечивали должного ухода за детьми. Я занималась случаями подростковой беременности, криминального и антиобщественного поведения. Я видела, что между подростками и их родителями кипит постоянная борьба за власть и они совершенно не способны понять друг друга. Работая консультантом, я прилагала максимум усилий, пытаясь донести до людей простую мысль — они сами отвечают за свою жизнь. Но, похоже, меня никто не слышал. Все видели причину своих проблем в ком-то другом и часто начинали винить во всем консультантов. Я чувствовала себя пылесосом, который пытается очистить людей от их проблем. После встреч со мной они испытывали облегчение, а я чувствовала себя, как выжатый лимон.
Эта работа и ответственность за людей, не желавших помочь самим себе, отбирали у меня все силы. Я чувствовала, что начинаю задыхаться. Физически я становилась все слабее. У меня ухудшилось зрение, появились боли в теле. Сколько бы я ни пыталась помочь своим клиентам, в их жизни мало что менялось. Большинство из них не желали работать над собой, а некоторые активно сопротивлялись изменениям. А если и находились те, кто готов был попробовать, им никак не удавалось избавиться от старых поведенческих шаблонов. Я чувствовала себя зажатой между проблемами клиентов и ограниченными возможностями системы социальных служб, которая придумана вовсе не для того, чтобы помочь человеку измениться. Пожалуй, это даже противоречит ее интересам. Самое большее, на что способны наши социальные службы, — это временные решения.
На этой работе я поняла, что большинство людей не хотят или не способны сделать хоть какое-то усилие, чтобы изменить свою жизнь. Они не понимают, зачем нужно заниматься самосовершенствованием, не говоря уже о самореализации. Наконец на меня снизошло озарение: «Я все делаю неправильно! Я не смогу помочь людям, если буду брать на себя их проблемы и боль». Я поняла, что каждый человек должен учиться через собственные страдания. Поняла, что в моих силах только направлять людей, учить их большей осознанности, но в конечном счете каждый должен взять на себя ответственность за свою жизнь и самому сделать всю работу.
Наконец я поняла, что мне нужно работать с людьми более высокого уровня сознания, воспринимающими идею самотрансформации, которой можно достичь только через медитацию. Я обратилась в местный колледж и предложила провести восьминедельный курс, который назвала «Искусство медитации».
К моему удивлению, в группу записалось восемнадцать человек, большинство из них — люди образованные. Мне было очень радостно встретить людей, заинтересованных в собственном развитии и трансформации. По завершении курса несколько человек предложили мне продолжить наши встречи и проводить совместные медитации. Образовалась небольшая группа, которая регулярно собиралась в комнате отдыха моей многоэтажки. Сравнивая людей, с которыми мне доводилось общаться в медитативной группе и на работе, я поражалась, насколько разными они были и сколь различным бывает образ жизни и уровень сознания человека.
ххх
В 1995 году после двух лет работы в качестве социального работника я поняла, что отчаянно нуждаюсь в отдыхе. Я решила на месяц поехать в Пуну, восстановить тело и душу в живительном энергетическом поле ашрама. А чтобы мое пребывание там было еще более содержательным, я записалась на курс энергетической терапии «Звездный сапфир».
В ходе занятий я с удивлением обнаружила в себе способность, которая была у меня в детстве: я снова могла считывать мыслеформы, находящиеся в физическом и тонких телах человека. Ребенком я всегда очень смущалась, когда слышала, что человек говорит одно, а про себя думает совсем другое. Не зная, что делать с этим знанием, я научилась подавлять свою способность и временами, когда чувствовала неискренность человека, даже притворялась, что ничего не слышу. Но в то же время эта способность помогала мне узнавать искренних и честных людей, к которым я радостно тянулась и с удовольствием проводила время в их обществе.
Когда на занятиях я впервые подсоединилась к энергетическому полю своего партнера, тридцатилетнего японца, то к своему удивлению легко и быстро начала читать поток мыслеформ, которые излучала его энергетика. Создавалось впечатление, что он неосознанно пытается сообщить мне все, что скрывал в течение многих лет, не решаясь высказать вслух. В его теле было так много мыслеформ, что большую часть я запомнить не смогла. Я решила остановить процесс и сообщить ему все, что узнала. Когда он удивленно подтвердил, что все сказанное мной — правда, я удивилась еще больше его.
Затем я поработала с другими партнерами, и на меня снова и снова обрушивался бурный поток мыслеформ, запечатанных в их энергетике. Каждый из них подтвердил, что я все считываю верно. Поработав со многими людьми, я поняла, что, в отличие от меня, они не могут считывать мыслеформы с моего тела, но видят визуальные образы или интуитивно чувствуют мою энергетику. К примеру, когда партнер-японец подсоединился к моему полю, он вдруг склонился передо мной в почтении и сказал, что увидел меня пророком и учителем, окруженным последователями и учениками.
В то время я не думала, что обладаю какой-то особой способностью, которая может быть полезна людям. После тренинга я вернулась домой, к своей работе, и стала вновь выполнять обязанности социального работника. Через год, когда я почувствовала, что совершенно выбилась из сил, я подала заявление на трехмесячный отпуск за свой счет. Мне отказали. Тогда я подала заявление на увольнение и после множества бюрократических процедур наконец ушла с этой работы.
ххх
Я опять поехала в ашрам и стала вести занятия курса «Звездный сапфир», который годом ранее прошла сама. Мои занятия приняли очень хорошо, они понравились и другим ищущим, и простым клиентам. Мне очень нравилось использовать свою вновь обретенную способность. Я была счастлива, что могу помочь тем людям, которые сами хотят измениться и помочь себе. Проведя три месяца в Индии, я вернулась в Онтарио, продала все свое имущество и в июле 1996 года переехала в Ванкувер, город на западном побережье Канады. Здесь я начала принимать клиентов. Так постепенно у меня появилась целительская практика.
