Вы ищете Бога, но не найдете его, как раз потому, что ищете его. Делайте что-нибудь для того, чтобы Бог начал искать вас, только в этом случае вы найдете его. Где же вы сможете искать его? Подумайте об этом! Вы знаете о том, где он? Вы можете искать утром и вечером, но где вы станете искать? Вы обязательно будете искать не в тех местах, потому что не знаете его верный адрес. Вы не знаете даже, как он выглядит.
Даже если вы встретите Бога, как вы узнаете его? Просто вообразите себе: даже если бы сегодня божественное пришло к вашей двери и встало перед вами, вы узнали бы его? Нет, не узнали бы. Вы не смогли бы узнать его, потому что прежде вы никогда не видели его, как же вы можете узнать его сейчас? Пока что никто не представил вас ему, и вы ни разу не встретили его. Если бы сегодня Бог неожиданно появился у вашей двери, вы бы просто снова захлопнули ее. Вы сказали бы: «Уходи прочь. Что ты делаешь здесь? Что-то случилось? С какой стати ты стоишь на моем пороге?»
Вы не сможете узнать Бога, и вы не сможете искать его. Где вы станете искать его? Как вы узнаете его? Нет. Вы должны делать то, что заставит Бога искать вас.
В этом различие. Человек на пути знания ищет божественное, но в действительности именно божественное ищет преданного служителя Бога. Он погружен в свое блаженство. Преданный служитель Бога танцует, он счастлив в своей экстатичной радости. И уясните себе, что, даже если преданный служитель Бога иногда плачет, это слезы радости, а не печали, они льются не из-за боли или печали, не из-за жалоб. Это слезы его благодарности, они текут из его наполненности. Он знает, что, если он не вытечет через свои слезы, тогда он уже не сможет сделать ничего другого. У него больше нет другого пути, по которому он может течь. Он течет через свой голос, он течет через свой танец, он течет через свои слезы. Иногда преданный служитель Бога смеется, иногда он плачет... Вы помните? Дайя сказала: «Он смеется... он плачет, он встает и падает... Это очень парадоксально... Садху ставит ноги на пятачок земли, но его ноги повсюду... Это очень парадоксально».
Преданный служитель Бога опьянен экстазом, он живет в восторге. Он выпил вино своего блаженства. Божественное начало искать его. Преданный служитель Бога не чувствует, что он одинок. Он чувствуете нечто совсем другое.
С первого луча рассвета до последнего прикосновения ночи
Вокруг меня все дышит благовонием.
Я никогда не бываю одиноким.
Пойми это различие, хорошо подумай о нем. Твое послание звучит так: «Я одинок, и я ищу попутчика, я ищу тебя день и ночь». Так говорит влюбленный, а не преданный служитель Бога. Религиозный человек, скорее, скажет так:
С первого луча рассвета до последнего прикосновения ночи
Вокруг меня все дышит благовонием.
Я никогда не бываю одиноким.
Мои глаза - это все три меры времени,
Звезды - это драгоценные камни на моем величественном лбу,
Император времени сам носит на своих плечах
Паланкин моего духовного развития.
Я последний миг тьмы, прими мой свет,
Обними меня своими детскими руками.
Я истина, которая стоит незыблемо
Вне всяких споров,
Прими меня - просто и естественно.
От жарких обсуждений вопросов
К скромным приветствиям и предложениям любви,
Твое последнее обещание идет вместе со мной,
И мне никогда не бывает одиноко.
Мои ноги коснулись пределов
Во всех сторонах света и за их границами,
Жизнь и смерть навсегда уравновешенны в моем дыхании,
Сны распускаются как цветы на земле,
Мое воображение устремляется к самому горизонту.
Мягкий, ароматный ветерок летит вдоль дорожки,
Возвращается, снова теряется,
Когда я спала покойно во время бурь,
Аромат этого ветерка снова окутал мое тело,
Которое было омыто волнами.
От непрекращающейся пронзительной боли
К неумолчному рыданию,
Какое-то воспоминание, сбивающее все препятствия,
Идет рядом со мной,
И мне никогда не бывает одиноко.
Преданный служитель Бога чувствует так: «Мне никогда не бывает одиноко». Он чувствует так: «Я залит божественным со всех сторон света».
С первого луча рассвета до последнего прикосновения ночи Вокруг меня все дышит благовонием.
Откуда же приходит это осознание того, что вам никогда не бывает одиноко? Оно приходит из погружения в свою самость, из глубокого проникновения в самого себя.
Послушайте историю из жизни пророка Магомета. Абу Бакара, одного из его товарищей, и самого Магомета преследовали враги. Вокруг них были тысячи врагов, а Абу Бакар и Магомет оказались совсем одни. Они укрылись в горной пещере, когда враги искали их. Повсюду слышался стук копыт. Магомет сидел абсолютно безмятежно, а Абу Бакар дрожал от страха. Наконец, он сказал Магомету:
- Господин, вы так спокойны. Но ведь мы в опасности. Вокруг нас полно врагов. Сколько еще времени мы сможем прятаться? Нам осталось недолго жить. Каждую минуту стук копыт слышен все ближе. Нас только двое, а их тысячи.
Магомет рассмеялся.
- Глупец! - воскликнул он. - Нас двое? Нет, нас трое. Может быть, врагов тысячи, но нас все-таки трое.
Абу Бакар оглянулся вокруг.
- Что вы имеете в виду? - спросил он. - Вы шутите? Нас только двое. Я не вижу третьего.
- Посмотри еще раз, посмотри внимательно, - посоветовал Магомет. -Нас трое. Ты забыл посчитать Бога.
С первого луча рассвета до последнего прикосновения ночи...
Мне никогда не бывает одиноко.
В жизни святой Терезы тоже произошел подобный случай. Она хотела построить церковь, большую церковь. Однажды она собрала всех людей деревни. Она была бедным аскетом, женщиной без гроша. Она сказала:
- Мы должны построить большую церковь, которой не будет равной на земле.
- Ты с ума сошла! - кричали люди. - Разве нам это под силу? Сколько у тебя денег?
У Терезы оказалась при себе одна единственная мелкая монета. Она достала ее и сказала:
- Вот что есть у меня. Церковь будет построена. Ее нужно построить. Я вложу в нее все, что есть у меня.
Люди стали смеяться.
- Ты безумна! - кричали они. - У тебя есть какой-то ломаный грош, и ты думаешь, что сможешь построить на него церковь?
- Вы видите только мою ладонь и монету в ней, - ответила Тереза. - Вы не видите, что рядом со мной стоит Бог. Один грош придет от Терезы, а Бог даст бесконечное богатство... размерам этой церкви не будет границ.
С первого луча рассвета до последнего прикосновения ночи...
Мне никогда не бывает одиноко.
И церковь построили. Она и поныне стоит. Люди говорят, что во всем мире нет больше такой церкви. Она была построена на вере этого одного преданного служителя Бога. Церковь была построена на вере в то, что эта женщина не одинока.
Перестаньте говорить об одиночестве. Или вы будете все время бродить. Если вам нравится плакать, тогда другое дело. Вопрос стоит иначе: если вы начали наслаждаться этой беготней, вам не найти божественное.
Первый шаг к обретению божественного заключается в том, что вы должны успокоиться там, где вы есть, в своем нынешнем качестве, так вы станете счастливыми, радостными и экстатичными. Ваше благоухание приведет Бога к вам. Он придет, его притянут тонкие нити вашего аромата, ваш шум не достигнет его, но аромат вашей жизни достигнет. Бог придет, как пчела к цветку. Просто работайте над тем, чтобы стать достойными его.
Милый Ошо,
Должен я танцевать в медитациях, или должно танцевать мое тело?
Сейчас тебя нет, поэтому может танцевать только твое тело. Однажды, когда ты появишься, тогда и ты тоже сможешь танцевать. Что касается настоящего времени, то тебя нет, а есть только твое тело.
Зачем ты вообще задаешь такие вопросы? Несмотря на то, что ты слышал о душе, ты все равно пока что не познал ее. Несмотря на то, что ты читал о душе, ты все равно пока что не ощутил ее. Сейчас ты - это всего лишь тело. Сейчас душа - это только мечта. Ты не можешь заставить танцевать мечту. Как ты можешь заставить танцевать то, что не существует? В настоящий момент будет довольно и того, что ты позволишь танцевать телу. Позволь танцевать тому, что у тебя есть. Начни с тела.
Ко мне приходят люди, они говорят, что хотят принять саньясу, но при этом они хотят заполучить «внутреннюю саньясу». Они спрашивают: «Какой смысл во внешней саньясе?» Я отвечаю им: «А где ваш внутренний мир? Я готов, я дам вам внутреннюю саньясу, но где же ваш внутренний мир? Сейчас нет ничего, кроме вашего внешнего мира. Где ваш внутренний мир? Я могу окрасить его, если только он есть! Но сейчас у вас нет внутреннего мира, поэтому я начну окрашивать ваши одежды. По крайней мере, это символ, начало».
